Вот скажите, как на вас действуют портреты поэтов Серебряного века на обложке книг? Не возникает ли в памяти образ школьной учительницы по литературе, с благоговением декламирующей стихи символистов? По моим наблюдениям, все, что связано со школьной программой автоматически вызывает трепет у поколения, выросшего под пропаганду великойсамойлучшейнеточтоамериканской русской литературы. Попробуйте для разнообразия заявить в публичном месте о своем равнодушии к поэзии этого периода, репутация бессердечной твари у вас в кармане (посмотрел(а) бы я на тебя в 1921-м). Затем перед той же публикой блесните знаниями о личной жизни литературных селебрити (чем грязнее – тем лучше) – вы прощены. Запрещенный, но безотказный прием.
Исследователь творчества Гумилева и Ахматовой, преподаватель МГУ Ольга Черненькова написала книгу «Воин и дева», где она, используя запрещенный прием, борется со своим альтер эго – автором женских бульварных романов.
Из первой главы «Знакомство» вы узнаете, как выглядел Гумилев: «Высокий, худощавый, с удлиненным лицом, крупным носом, чётко очерченными толстоватыми губами и чуть косящими серо-голубыми глазами», чтобы вы не сомневались в его некрасивости, автор добавит цитат современников: «Длинное лицо с косящими глазами, большим мясистым носом и толстыми губами.» О внешности Ахматовой автор деликатно отмалчивается (давайте без этого вот лицемерия, там есть к чему придраться), разбрасывая по тексту лишь осторожные «античный нос», «прозрачные глаза», «французская челка». Главы «Гумилев – моя Судьба» и «Борьба» пропитаны мистицизмом, все, как понравилось бы Анне Андреевне. Забегая вперед (потом могу и забыть), надо отметить, какой это адский труд - составлять биографию человека, который так любил мифологизировать свою жизнь. Говорят, женщины так отчаянно лгут, что часто сами начинают верить в придуманное. Любопытно, я тоже люблю приврать на счет родственников, иногда называю Роберта Трухильо своим папочкой, есть ли вероятность, что я увлекусь и сама поверю в это?
Из следующей главы мы узнаем, что Ахматова вышла замуж не невинной, но что венчание – дело серьезное и изменять мужу она не собирается. Не знаю, с какого источника взяты эти мысли Анны Андреевны, но даже если вы не в курсе личной жизни поэтессы, понятно уже, да, чем сердце успокоится? Не хочу сказать, что Черненькова как Быков ради красного словца любит преувеличение и мелодраму, но при чтении несколько раз поглядывала на страницы книги, не желтые ли они. То есть, нас ведь со школы учат не поддаваться всяким Онегиным, Печориным и прочим героям нашего времени, потому что каждый, кто внимательно слушал уроки литературы – знает, что поэты сначала влюбляются в некий образ, а потом ищут женщину, похожую на этот образ. Мы это знаем, Гумилев знал, Ахматова знала, а Черненькова словно не в курсе.
Главы, лишенные размышлений автора о непростой женской душевной организации законспектированы без лишних дифирамб поэтическому таланту Ахматовой, но с реверансом таланту провидческому.
Напоследок, спойлер от автора: «Воин и дева, как назвала их в своем стихотворении Анна Ахматова, не смогут ужиться вместе, не сумеют справиться с ревностью, оправдать ожидания друг друга.» И спойлер от меня: заменить Ахматову, Гумилева, Мандельштама на Иванову, Петрова, Сидорова – и вы пройдете мимо этой несостоятельной книги с, казалось бы, ого-го каким сюжетом.