Контрнаступление под Сталинградом – одна из важнейших побед во Второй Мировой. Битва, о которой мы знаем неприлично мало, и очень часто с ошибками. А завершающий этап контрнаступления зимы 1942/43г. вообще никому не известен. Это битва, в которой немцы одержали крупные военные победы, но лишились всех своих союзников.
«Буран»: контрнаступление Манштейна под Сталинградом
Итак, после того, как 6-я армия Паулюса была окружена под Сталинградом, Гитлер поручил генералу Манштейну собрать разбитые дивизии южнее Сталинграда и пробить коридор для ее снабжения. Для операции «Wintergewitter» («Winterstorm», «Буран») Манштейну дали всего 4 побитых танковых дивизии, и то, что произошло дальше, сложно объяснить рационально. Каким-то образом он смог эти дивизии реорганизовать и нанести два контрудара: один по кратчайшему пути в Сталинград, другой по максимально длинному пути. Второй контрудар в целом закончился успехом: войска Манштейна, разбив многократно превосходящие их в численности советские дивизии, вышли на установленный для них рубеж реки Мышовки. Правда, этот успех Манштейна оказался тактически бесполезным.
Дело в том, что, по замыслу Гитлера, окруженная 6-я армия Паулюса должна была не просто удерживать свои позиции, но и расширить их навстречу Манштейну (пройдя примерно треть пути). Не «прорваться из окружения», а именно контратаковать и установить сухопутный коридор для ее снабжения. Для таких активных действий 6-й армии нужно было очень много боеприпасов и топлива. Предполагалось, что ее снабжение наладит немецкая авиация. Однако Гитлер совершенно неадекватно представлял себе ее возможности. Со времен «Битвы за Англию» немецкая истребительная авиация так и не восстановилась. Немецкие «асы» отлично умели набивать себе счетчики побед, охотясь за наименее опытными советскими пилотами, но отвратительно организовывали прикрытие наземных войск и бомбардировщиков. Для этого нужна другая тактика, подготовка, а главное – счет «побед» в таких миссиях не набьешь, а шанс погибнуть намного выше, чем в «свободной охоте». Естественно, когда понадобилось прикрывать даже не бомбардировщики, а громоздкие и уязвимые транспорты, немецкие истребители показали свою полную недееспособность. Советские, напротив, действовали неплохо.
В результате 6-я армия получала по воздуху очень мало припасов и полноценно воевать не могла. Ее фронт все время сокращался, и о том, чтобы одновременно удерживать Сталинград и контратаковать на встречу Манштейну, не могло быть и речи.
Развал румынской армии
Однако успешное контрнаступление Манштейна заставило советское руководство нервничать. Они не очень понимали, что происходит, почему немцы вдруг начали успешно наступать. (собственно говоря, они не знали главного: кто такой Манштейн; усилиями Гитлера, о его роли в немецкой армии и ее победах за пределами Германии узнали только после войны). Было непонятно, что это за немецкие дивизии действуют, сколько их, направили ли немцы подкрепления с Кавказа. Поэтому советское командование приняло абсолютно правильное решение: изменить приоритеты операции «Малый Сатурн» (вторая фаза Сталинградской битвы) с прорыва к Ростову-на-дону на разгром немецких флангов. Прорыв не отменялся, но откладывался.
Артиллерийская и танковая лавина обрушились на румынские дивизии на реке Чире, формально подчинявшиеся Манштейну. Румынская армия удар держала плохо и начала распадаться. А следом за ней под удар попали итальянские и венгерские союзники Германии, державшие оборону на Дону. В этот момент (уже в конце декабря) до Гитлера дошло, что СССР оправился от поражений 1942г., что советские резервы восстановились, что он имеет дело со стратегическим контрнаступлением РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии). И что целью этого контрнаступления является не Сталинград, как он думал изначально, а окружение южного крыла немецкой армии (Групп армий А и Б).
Дискуссия между Гитлером и Манштейном перешла на новый уровень. Манштейн по-прежнему предлагал оставить все южные территории и нанести контрудар по советским войскам. 6-й армии, по мнению Манштейна, нужно было немедленно прорываться из Сталинграда, пока дивизии Манштейна еще рядом. Более того, даже такой прорыв Манштейн считал не очень целесообразным: окруженные дивизии уже разбиты, да и выйти они могут, только бросив все оружие, то есть в самом лучшем случае эти 200000 человек придется отправить на переформирование куда-нибудь в Южную Францию. Только железные дороги ими занимать. Манштейн был не «рыцарем без страха и упрека», а жестоким прагматиком, и он считал, что лучшее применение 6-й армии в этих условиях – погибнуть в окружении, сковывая вокруг себя все советские резервы, пока он, Манштейн, реорганизует армию и эти резервы разгромит.
Гитлер был категорически против «прорыва» из Сталинграда, поэтому в конечном счете де-факто согласился с позицией Манштейна. Паулюс так и не получил приказ на прорыв ни от формально руководившего им Манштейна, ни от фактически руководившего им напрямую Гитлера. Манштейн «проинформировал» Паулюса, что у того есть несколько дней на прорыв, если он, Паулюс, захочет это сделать, но и собственного решения Паулюс не принял. После чего Манштейн забрал свои танки с отбитых у РККА позиций и увел их спасать фронт на Дону, где уже итальянцы и венгры разваливались под советскими танками.
Однако план Манштейна по глобальному контрнаступлению все равно не был одобрен Гитлером. Отвести группу армий А с Кавказа Гитлер согласился, но Кубань он хотел удержать. Поэтому 17-я армия из состава Группы армий А (силой около 10 пехотных дивизий) была оставлена оборонять Кубань и в конечном счете оказалась заперта на Таманском Полуострове, где героически, но совершенно бессмысленно вела оборонительные бои больше полугода. После чего была эвакуирована в Крым и вела абсолютно бессмысленные оборонительные бои уже там. Манштейн был в ярости от такого распыления войск, но, по крайней мере, основные силы Группы армий А вернулись в его распоряжение, образовав с февраля 1943г. вместе с Группой Армий Дон новую-старую Группу армий Юг.
Какими были наивысшие результаты советского контрнаступления?
Серия ошибок Гитлера и грамотные решения советского командования позволили РККА добиться достаточно крупной победы. Вопреки распространенному заблуждению, капитуляция 6-й армии Паулюса была наименее важным из результатов Сталинградской Битвы. Капитулировали «всего лишь» 90000 немецких солдат: это все равно раза в 2 больше, чем ожидало советское руководство, и в результате многие пленные погибли от холода и отсутствия снабжения. Вместе с убитыми потери 6-й армии и примкнувших к ней румын приблизились к 250000 человек. Эта цифра тоже «лукавая»: в нее входят и тыловые службы, в том числе до 50000 «хиви» (советских граждан, добровольно или принудительно включенных в немецкую армию). Нагляднее будет сказать, что сам Сталинград стоил немцам что-то около 10 дивизий.
Гораздо важнее то, что произошло на флангах 6-й армии. РККА удалось не только разбить, но фактически разгромить и уничтожить еще 4 армии стран Оси: итальянскую, венгерскую и две румынские. Это около 500000 человек, причем в основном не тыловых служб, а именно боевых частей. Конечно, каждый из союзников Германии легко мог бы заменить свою армию на новую: все они теоретически имели резервы тысяч по 250-500. Вот только полноценно вооружить их было сложно, а главное, не было ни малейшего желания.
Итальянцы к этому моменту находились в состоянии глубокого шока: операция «Факел», отступление Роммеля из Египта и поражение под Сталинградом стоили им до 300000 потерь разных видов и, главное, огромных запасов вооружений. Нависала угроза над самой Италией, поэтому об отправке новой армии в СССР не могло идти и речи. В результате остатки итальянской армии были отведены в тыл и больше участия в кампании не принимали. Венгрия тоже отозвала остатки своей армии. Румыны, имевшие принципиальные претензии на советские южные территории, участие в войне все же продолжили, но их армии пришлось по большей части пересоздавать заново.
Итого, страны Оси лишились на Восточном Фронте: 250 из 250 тыс. человек в итальянской армии. 200 тыс. из 200 тыс. в венгерской армии, а боевая сила румынских армий упала с 300 тыс. до примерно 100.
Конечно, общая протяженность Восточного Фронта тоже сильно сократилась (можно сказать, на треть). Но, во-первых, еще одну армию Гитлер зачем-то загнал на Кубань (а вместе с ней и половину оставшихся румынских войск). И во-вторых, это означало, что у СССР освобождается большое количество свободных дивизий, а у Германии – нет. Это давало РККА отличный шанс на дальнейшее наступление: шанс, который был потерян. Из-за Манштейна, естественно.
Второе контрнаступление Манштейна: «3-й Харьков»
Как Вы, несомненно, уже догадываетесь, мы не следуем идиотской привычке советских учебников описывать ход войны, деля его на «операции», проводившиеся РККА. Во-первых, воюют две стороны, операции проводят обе, и в результате битвы и кампании никак с «операциями» не совпадают. Во-вторых, сама эта система описания войны (не использующаяся больше нигде, ни для одной другой войны) предназначена только для одного: скрыть все, что не нравится начальству. А это – совершенно неправильное отношение к истории.
Операции, последовавшие после капитуляции Паулюса, очень сложно найти в учебниках, энциклопедиях, Википедии. Даже разгром румын, итальянцев и венгров, хотя это – очень важные победы РККА. То, что последовало дальше, прячут как будто стыдясь последующих событий, хотя ничего «стыдного» в них нет.
Советское руководство надеялось развить успех, добив сильно ослабленную Группу армий Юг. В идеале – выйти к Днепру, ну или как минимум сбить немцев с рубежа Дона. Задумана была операция очень похоже на Сталинград: ударить по северному крылу группы армий Юг в районе Харькова, прорвать ее оборону, выйти к Днепру, повернуть на юг и окружить немецкие войска западнее Ростова-на-Дону. Вот только удар на этот раз наносился по немецким частям, и командовал ими Манштейн.
Наступление РККА началось в феврале – вернее, логично продолжилось после выхода к Ростову-на-Дону. Результатом стала Третья битва за Харьков, в которой Манштейн наконец-то смог реализовать свой замысел контрнаступления – тот самый, который он предлагал еще для Сталинграда. Так что у нас есть возможность в полной мере оценить, что могло бы случиться, если бы Гитлер нанес под Сталинградом контрудар не 4 разбитыми танковыми дивизиями, а основными силами Группы армий А.
Советскими войсками по-прежнему руководили наиболее талантливые военачальники: Ватутин, Рокоссовский, Рыбалко. РККА по-прежнему располагала достаточными средствами снабжения, а в распоряжении у Манштейна не было новых резервов (не считая потрепанных в боях частей Группы армий А, которые ему таки отдали – на три месяца позже, чем он просил). РККА по-прежнему имела тотальное превосходство в силах (в 5 раз в солдатах, танках, авиации, чуть меньшее в артиллерии). Манштейн получил около 30 новых танков «Тигр», которые существенно превосходили советские тяжелые танки КВ (только Т-34 за счет превосходства в подвижности могли с ними нормально бороться), но это – очень мало, и все эти танки были «экспериментальными», т.е. постоянно ломались и большого влияния на битву не оказали.
Вся разница в исходе объясняется тем, что у Манштейна было 10 танковых дивизий, и он знал, что с этими дивизиями делать. Вопреки распространенному заблуждению, никаких свежих дивизий из Франции у него не было, только давно действовавшие на Восточном Фронте части. Однако Манштейн, действительно, успел отвести на переформирование и пополнить все танковые дивизии, доставшиеся ему как из Группы армий Б, так и из Группы армий А с Кавказа.
Контрудар, нанесенный немцами с юга вдоль Дона и Донца во фланг и тыл наступающим советским войскам, застал советское командование врасплох. Оно не ожидало от противника такой способности быстро вычислять слабые места, концентрировать дивизии, планировать наступление. РККА не могла настолько быстро перебрасывать войска и, более того, никто в РККА не решился бы собрать в один кулак все ударные дивизии из целой Группы армий (примерно эквивалентно 5 советским Фронтам), оголив все прочие направления. Короче говоря, Манштейн руководил своими дивизиями на совсем другом уровне: разница примерно как если бы одна армия координировала действия с помощью почтовых голубей, а другая с помощью сотовых телефонов.
Другой причиной последующей катастрофы стала неправильная организация дивизий в РККА. Предыдущие оборонительные бои Манштейна позволили ему сильно истощить противника: если штатно в дивизии РККА было чуть больше 10000 человек (не считая тылов), то в боях вокруг Харькова их средняя численность сократилась до 4000, а некоторых и до 2000. То есть дивизии превращались в полки. Само по себе это не является причиной поражения: повторюсь, РККА имела превосходство в численности в 5 раз. Просто вместо того, чтобы реорганизовывать истощенные дивизии в боевые группы, отводя ненужные штабы в тыл на переформирование, РККА продолжала воевать прежним числом соединений. Вместо того, чтобы объединить 4 истощенные дивизии в одну, а лишние тылы и генералов отвести в тыл, 4 дивизионных командира продолжали командовать соединениями численностью в полк.
В результате действия таких ослабленных частей было сложно координировать, а у командиров фронтов не было реальной картины боя. Вот здесь стоит дивизия в 4 тыс. человек, здесь дивизия в 2 тыс., а здесь в 6 тыс., и все они обозначаются одинаково как «дивизия». И это вовсе не случайно: Сталин и Жуков прямо запрещали советским командирам отводить войска на переформирование или перегруппировывать их «до полного исчерпания живой силы» . Логика «пока у вас не закончились солдаты - воюйте, отступать запрещается» , конечно, красивая, но смыслу военного искусства полностью противоречит. Именно этим и пользовался Манштейн, нанося удар по наиболее слабым советским соединениям.
В результате немецкие танки отбили все территории, захваченные РККА западнее Донца, практически выйдя здесь на линию конца 1942г. Множество советских дивизий было разбито, часть попала в плен. Совокупные потери РККА в результате контрнаступления Манштейна сравнялись с потерями немцев от капитуляции 6-й армии Паулюса! А Манштейну кампания на Донце (в его документах кампания называлась именно так, поскольку сам по себе Харьков его интересовал не сильно) далась не то чтобы «даром», но очень близко к тому: соотношение потерь 1 к 8.
Наступавшая весенняя распутица временно замедлила дальнейшие бои.
Как кампания зимы 1942/43г. повлияла на исход войны?
Если взглянуть на всю кампанию зимы 1942/43г. на Южном фланге (Кавказский, Поволжский, Кубанский, Донской ТВД), то ее исход представляется совершенно однозначным. Но не в пользу СССР. Окружить немецкие Группы армий А и Б не удалось. Несмотря на капитуляцию 6-й армии Паулюса, СССР понес примерно на треть большие потери, чем страны Оси. Причем если у РККА большинство потерь приходятся на отборные, наиболее боеспособные части, то у стран Оси – на второсортные итальянские, румынские и венгерские дивизии. Потери собственно немцев кране невелики. Подвижные дивизии РККА разбиты, на восполнение потерь танков нужно 3-4 месяца. Практически все дивизии нуждаются в переформировании. Стратегическая инициатива полностью упущена: ударная группировка из 10 танковых дивизий Манштейна в любой момент может возобновить наступление, и советское командование со страхом ждало, куда именно придется этот удар. В общем, ситуация выглядит ровно так же, как после Второй битвы за Харьков в 1942г. – за которой, как известно, последовал разгром всего южного крыла РККА и выход немцев к Сталинграду.
Вот только ничего этого не повторится.
Главное отличие в том, что СССР «мог себе позволить» такие потери, а немцы – нет. Разбитые советские дивизии за время распутицы получили пополнения, а немецкие союзники войска с Восточного Фронта вывели. РККА – впервые – отбила большие территории, ранее оккупированные немцами. После операции «Факел» это второе стратегическое отступление стран Оси. И второй удар по немецким союзникам. Которые, конечно, второсортные, но заменить их своими собственными войсками Гитлер не мог: после операции «Факел» у Германии никогда больше не было стратегических резервов. Потеря 6-й армии в Сталинграде и 17-й, оставленной торчать на Таманском полуострове, число стратегических резервов тоже, естественно, не увеличивало (хотя ни там ни там ударных дивизий не было, только пехотные, предназначенные для удержания фронта).
Сталинград стал точкой психологического перелома в войне. Если в военном отношении эта кампания и не была действительно успешной (не случайно Сталин обошел наградами многих генералов Стаинграда), то влияние на немецких союзников она оказала устрашающие.
Цель войны – не в том, чтобы собрать побольше солдат в одну кучу. И не в том, чтобы побольше солдат противника убить. И, конечно же, не в том, чтобы побольше солдат потерять. Цель любой войны – сломить волю противника к сопротивлению. Сталинградская битва иллюстрирует этот тезис максимально наглядно.
Сталинград можно и нужно рассматривать вместе с операцией «Факел» как две кампании «непрямого действия». Эти кампании сломили волю Италии к борьбе, фактически вывели из войны Венгрию и сильно подорвали боевую мощь Румынии. Гитлер продолжил распылять свои вновь создаваемые дивизии (в Тунис, Южную Францию, на Сицилию, в Югославию, на Тамань и в Крым), и в результате не имел стратегических резервов, необходимых для глобального наступления.
Конечно, если бы немецкой армией командовал не Гитлер, а Манштейн и Роммель, всем пришлось бы туго. Способность Манштейна дважды собирать разбитую группу армий для контрнаступления и без стратегических резервов одной лишь концентрацией и маневром громить в разы превосходящие силы – вызывает священный ужас. Но знаете что? Прежде всего, давно пора научиться уважать своего противника – в том числе, противника жестокого и непримиримого. В победах Манштейна нет ничего «стыдного» для РККА. Разве что – стыдного для Сталина, который построил такую систему управления армией, что гениев масштаба Манштейна в ней то ли не появилось, то ли им не дали развернуться (впрочем, Манштейну Гитлер тоже не то чтобы дал развернуться).
Советское командование в меру своих способностей, в меру уровня организации РККА действовало против Манштейна максимально хорошо. Сначала случайно, а потом и целенаправленно вместо прямого столкновения – били по флангам, обваливали позиции соседей. И даже в Третьей битве за Харьков часть дивизий вовремя успели вывести из-под удара на восток. Несколько советских дивизий все равно попали в окружение (в частности, под тем самым Дербальцево, которое получило печальную известность в 2015г.: там были окружены украинские дивизии), но реакция советского командования была правильной. Иначе получили бы окружение тысяч на 200.
Некоторые историки утверждают, что ошибкой было само наступление на Харьков. С этим сложно согласиться: если бы советские войска остановились в январе 1943г., то 10 танковых дивизий в бронированном кулаке Манштейна от этого никуда бы не делись. Манштейн провел бы ровно такую же «фирменную» операцию – вертикальное наступление вдоль реки – только не в бассейне Донца, а в бассейне Дона. Манштейна нельзя было остановить обороной – только наступлением (как это и будет в очередной раз показано совсем скоро в Курской битве).
А тем временем не успели отгреметь выстрелы кампании на Донце, как весь психологический и политический эффект новых немецких побед был утрачен. В те самые дни, когда Манштейн перехватил инициативу на Восточном Фронте, на Североафриканском войска Союзников из Египта и Марокко соединились для наступления на Тунис в кампании, ставшей самым крупным сухопутным поражением стран Оси за всю Вторую Мировую Войну.
Задать вопросы автору, поделиться активными ссылками на ранее размещенные заметки или рекомендовать темы для следующих заметок можно в комментариях к этой заметке или в твиттере: @warisnotagame
