29 сентября в кинотеатре «Салют» проходил единственный ретроспективный показ «Ностальгии» Андрея Тарковского. Фильм о вечной ностальгии и чужеродности в этом мире должен быть увиденным, в особенности на большом экране.
Биография занимает особое место в творчестве Андрея Тарковского. Все его фильмы предельно искренни и носят очень личный характер. В фильме «Зеркало», к примеру, отражены детские впечатления режиссёра – уход отца, эвакуация, школа. Как писал сам Тарковский:
«Это было тяжёлое время. Мне всегда не хватало отца. Когда отец ушёл из нашей семьи, мне было три года. Жизнь была необычно трудной во всех смыслах. И всё-таки я много получил в жизни. Всем лучшим, что я имею в жизни, тем, что я стал режиссёром, — всем этим я обязан матери.». (Интервью, журнал «Форум». Мюнхен, 1988. — прим. ред.).
В 1951-1952 годах Тарковский учился на арабском отделении Московского института востоковедения, однако вскоре оставил учёбу. Позже поступил во ВГИК на режиссёрское отделение к Михаилу Ромму.
Период творчества Андрея Арсеньевича начинается с 1956 года его курсовой короткометражной работой «Убийцы». Всего у Тарковского 7 полнометражных лент, полностью срежиссированных им самим:
- Иваново детство (1962 г.)
- Андрей Рублёв (1966 г.)
- Солярис (1972 г.)
- Зеркало (1974 г.)
- Сталкер (1979 г.)
- Ностальгия (1983 г.)
- Жертвоприношение (1986 г.)
Советская культура была обращена в будущее — все ожидали наступления идеального утопического общества и активно прощались с прошлым. Это не значит, что не было исторических романов, кинолент, наоборот, их было достаточно много, однако их основная цель состояла в оправдании и возвеличивании настоящего. Тарковский же возродил историзм, своими фильмами он осмыслял настоящее, которое укоренено в прошлом. У современников прошлое бледнело, исчезало.
Особенно видно стремление постичь истину исторического пути России в фильме «Андрей Рублёв»:
«Действие фильма происходит в XV веке, и мучительно трудным оказалось представить себе „как там всё было“. Приходилось опираться на любые возможные источники: на архитектуру, на словесные памятники, на иконографию» — пишет режиссёр.
Время занимает особое место. Оно — есть субъективное авторское переживание. Цель Тарковского, по выражению Андраша Балинт Ковача, состоит в том, чтобы зритель ощутил присутствие в пространстве, медленно блуждая по нему и ощутил, каково это – быть там.
Глаз зрителя блуждает по пейзажам, предметам, что не поддерживается нарративным содержанием. Соответственно, зритель вживается в фильм и его пространство.
«Мы не можем восстановить XV век буквально, как бы мы ни изучили его по памятникам. Мы и ощущаем его совершенно иначе, нежели люди, в том веке жившие. Но ведь и рублевскую „Троицу“ мы воспринимаем по-другому, не так, как её современники. А всё-таки жизнь „Троицы“ продлилась сквозь века: она жила тогда, она живёт сейчас, и она связывает людей XX века с людьми XV века» — цитата из книги Андрея Тарковского «Запечатлённое время».
Нередко для восстановления ощущения эпохи Тарковский использовал иконы, что раскрывает один из концептов визуального поля Тарковского. Фильмы приобретают истинный, завершенный характер через взаимодействие со зрителем. Кадры не обладают самостоятельным значением, оно активируется через память режиссёра и зрителя.
Всё есть ансамбль, состоящий из звуков (стихи Арсения Тарковского, закадровый голос Иннокентия Смоктуновского в фильме «Зеркало»), архитектурных памятников (Дмитриевский, Успенский соборы в фильме «Андрей Рублёв»), икон, пейзажей и памяти режиссёра и зрителя.
В целом, понимание кино у Андрея Арсеньевича ностальгично:
«Ностальгия – чувство бессилия перед миром, боль из-за невозможности передать собственную духовность другим людям. От этой боли страдает герой фильма». (А. Тарковский о фильме «Ностальгия»)
Это предпоследний фильм, который как бы завершает линию размышлений режиссёра. Особенное значение автор теперь уделяет теме руин, в которой искусственное постепенно врастает в естественное.
«Ностальгия» пронизана противоречиями между чужими следами времени истории и утрачивающей почву память. Мир призраков прошлого, в котором нет субъекта, есть своеобразный рай — место без памяти. Реальность фиксируется без «символической организации со стороны субъекта», мир становится обреченными на исчезновение.
Если подвести к завершению, мне видится, что зритель Тарковского — не интеллектуал, который видит все отсылки к живописи прерафаэлитов или полотнам Сальвадора Дали, а это, прежде всего, человек, завороженный красотой этого мира.
Сам Андрей Тарковский писал о своём зрителе следующее:
«... искусство апеллирует не к образованности человека, не к уровню образования, а к развитости его духовного мира, — оно воспринимается "одухотворенным" человеком. Высокоразвитой душой может обладать самый простой человек, пусть у него и четырехклассное образование. И наоборот, человек с высшим образованием может быть внутренне, духовно очень бедным.».
