О системном кризисе русского ума
Специалисты утверждают, что в России 20 – 25% населения психически больны. С этой оценкой согласны во Всемирной организации здравоохранения. Но не в Минздраве России. Чиновники ссылаются на очень удобную для них норму права. Психически нездоровым можно признать человека только с его согласия. Комментарии, думаю, излишни. Минздрав официально признает 3 960 732 больных с психическими расстройствами – это 3% населения.
Остальные условно здоровые люди голосуют на выборах, дают и берут безвозвратные кредиты, пишут законы и программы развития, управляют войсками, ловят террористов, записываются в оппозицию или преследуют оппозиционеров, реагируют на санкции, учат детей и т.д.
В общем, где заболели, туда и обращайтесь!
Текущее положение дел еще не говорит о динамике. Как с динамикой?
Как утверждает декан экономического факультета МГУ А. А. Аузан, «в начальной школе наши дети отличаются умом и сообразительностью и, по международным рейтингам, входят в первую пятерку. В средней школе мы оказываемся сразу на 26–32-м месте. С высшей школой сложнее. Наши команды, конечно, побеждают на олимпиадах, но по уровню образования в целом мы стоим ниже лидирующих стран мира, иногда дотягиваясь лишь до Испании и Южной Кореи».
Иными словами, чем больше русский человек учится, тем глупее становится.
Глупее, но хитрее. Асоциальнее.
«За время обучения они, например, перестают доверять другим людям и начинают думать, что допустимо не платить налоги. Когда мы обсудили эти результаты с коллегами из университетов, где проводили исследования, коллеги сказали, что это и есть социализация – подготовка к жизни в стране, где не платят налогов и не доверяют никому», – уточняет декан.
Динамика образования ума, таким образом, ведет нас к перспективам, лежащим где-то на дне мира. Мудрость глупеющего народа выковала негативное отношение к уму в принципе: «больно умные», «умный очень», «не умничай» и т.п.
А оно нам очень надо?
Интересный факт: когда выпускники российских университетов, наконец, уезжают на Запад, они там резко умнеют. Это признает и их наставник: «С другой стороны, наши ученики уезжают на Запад и работают там не мусорщиками, а делают приличную карьеру. Значит, мы не до конца уничтожаем их природную одаренность и учим их чему-то полезному. То есть точки опоры у нас есть, мы можем давать хорошее образование – нужно только сменить образовательную модель».
В последнем пункте я должен оспорить А. Аузана. Если образовательная модель не мешает тем же выпускникам, которые глупеют в России, быть более умными на Западе (где средний уровень психического нездоровья не 20 – 25% как у нас, а 10 – 15%), тогда прав не декан, а его коллеги, утверждающие, «что это и есть социализация – подготовка к жизни в стране, где не платят налогов и не доверяют никому».
Не модель образования давит на общество, мешая ему умнеть, а общество давит на преподавателей, студентов и выпускников системы образования.
Еще раз вернусь к тому, что было сказано в интервью декана экономического факультета: «если отдать образование работодателю, он нас потащит назад – к обучению профессиям, которые если не умирают, то, во всяком случае, сильно деформируются. Я с удовольствием выслушаю работодателя, который является глобально конкурентоспособным, который может свой продукт провести на мировой рынок, но если работодатель не может вывести свой продукт даже с рынка Москвы на рынок России, тогда знаешь что, дорогой, – отойди и не мешай, потому что МГУ глобально конкурентоспособен, он в первой сотне университетов мира. …с «Росатомом», с «Роскосмосом», с «Касперским», с «Яндексом» нам есть о чем поговорить: они понимают, что им нужно для мирового рынка. Но большинство наших компаний отстающие, и профстандарт, заданный отстающими работодателями, не формирует запроса для качественного образования».
Это и есть проблема… но это не проблема системы образования. Нельзя улучшить ум общества, добавляя умных подчиненных к глупым начальникам.
Аузан предлагает менять модель образования. Возможно, и стоит, в целях, так сказать, ведомственных.
Но на проблемах страны такие изменения никак не скажутся, так как еще более умные подчиненные будут по-прежнему поступать в услужение к прежним глупым начальникам. И это не только начальники «компаний». Другие науки, обслуживающие нашу политическую систему, точно так же работают вхолостую, как и экономическая наука, если даже не в большей степени.
Есть большой соблазн изложить тут историю битвы против глупости, которую я рассказываю в своих лекциях. Но это займет время читателя, который в итоге узнает лишь о том, что эта битва, которую российский университет ведет более 200 лет, университетом проиграна.
Более важно сказать почему эта битва проиграна. А именно, потому, что она велась и ведется университетом снизу, в условиях подчиненного положения университета по отношению к власти, работодателю, обществу. В отсутствие академических свобод. В отсутствие пристойных заработков, на что преподаватели в России жаловались всегда, при всех режимах.
Все это, недостающее для победы, конечно, не дают, а берут. Университет, чтобы спасти ум России, должен победить не в грантах, не в публикациях, и не в собственных моделях. Университет должен победить Россию.
Россия не поумнеет, «пока править не будут философы» (Платон), пока университет не будет стоять либо вне общества, как на Западе, либо над обществом, в качестве власти – это, в сложившихся у нас социальных условиях, был бы наиболее оптимистический сценарий для России.
Об авторе: Евгений Владимирович Милютин, российский дипломат (в прошлом), историк, писатель, автор книги «Психоистория. Экспедиции в неведомое известное». Вы можете комментировать эту и другие мои статьи в группе любителей психоистории «Зеленая Лампа» в Фейсбук. Для этого нужно присоединиться к группе.