Контакт был завален сообщениями с поздравлениями, вопросы типа "ну как вы там", "как у вас дела", "здоровья малышу". Я пока еще кормила грудью и казалось это единственное, что я могла делать. Я просто ходила по дому в одноразовых трусах, чтобы заживал шов и в кормительном лифчике. Я вытаскивала грудь и давала ее ребенку и сидела с ним на кровати или стуле. Мама на некоторое время вошла в роль заботливой бабушки и каждый день приносила еду. То курицу, то печень, то телятину. Я не готовила вообще. У мужа специфика работы позволяла работать из дома. Он проводил все время у компа и конечно не готовил. В перерывах он бегал, собирая бумажки типа свидетельства о рождении, полиса, СНИЛса, записи в поликлинику и почти ежедневно в аптеку. Ребенок практически всегда орал. Мы начали давать Эспумизан, Биогаю и укропную воду. Мыли в ванночке с чередой. Я начала звонить по ватсапу жене своего отца. Мой папа уже более 20 лет женат на Оксане и они живут в Москве. У них нет общих детей, а у нее - сын и дочь. Сын на год младше меня, а дочь на 6 лет. Про историю их знакомства и удивительную жизнь Оксаны я напишу отдельный пост.
До родов у меня были сильные отеки и рожать я пошла в весе 92 кг. Дома я уже была 62 кг. Мы ели только то, что приносила мама. Это продолжалось недели две. Скоро должна была из Челябинска в отпуск на 2 недели прилететь свекровь.
А я в это время не понимала, что мне делать с ребенком. Это фото - единственный раз, когда он спокойно взял соску и заснул, а в моем теле разлилось материнское тепло, что я что-то могу. Все. В остальное время я была похожа на ходячее зомби. Единственное, что я делала, кроме кормления грудью - постоянно висела на телефоне с разными людьми. Оксане я звонила помногу раз на день, показывала себя, показывала ребенка, показывала какашки, лекарства, просила меня забрать. У меня было просто ненормальное желание куда-либо уйти или убежать. Я писала ей в ватсапе длиннющие смски, днем звонила и докладывала. Покормила, а сейчас что с ним делать? Он проснулся, а сейчас что с ним делать? А сейчас? А потом? При этом я не разговаривала с папой, потому что боялась его осуждения. Он как и вся московская семья, в которой тоже есть маленький ребенок (внучка Оксаны 3 лет), абсолютно не понимали меня. А Оксана мужественно выдерживала мои террористические атаки на ее телефон. Поняла я, что все совсем плохо, когда заметила, что не могу нормально пИсать. Мое тело настолько было в зажимах, что я могла 40 минут сидеть на туалете и чувствовать что мой мочевой пузырь сейчас лопнет, но попИсать никак не могла. Также я практически перестала пить воду. Мы не ходили гулять. Вообще. Я смотрела на балкон, где стояла коляска и понимала, что просто упаду, если попытаюсь вытащить ее. Я была зеленого цвета и у меня совершенно не было сил. Все советовали мне выйти на улицу. Я вышла. Оксана нашла мне специалиста-психиатра, впрочем о специалистах, которых я за это время повстречала и как они мне пытались помочь, а некоторые и откровенно тянули деньги, я тоже напишу отдельный пост. Так вот я все-таки вышла до аптеки за валерианкой и пустырником. Не было меня дома полчаса. Но эти полчаса были для меня вечностью. Я выглядела как настоящая гребаная наркоманка. Меня шатало из стороны в сторону. Я смотрела на лица людей на улице и видела их недоумение, порицание или и вовсе отвращение. Я еле дошла до аптеки и там на меня косились, в итоге я пришла домой еще более обессиленная, чем выходила.
Я по-прежнему не могла спать. А когда все-таки засыпала минут на 15 просыпалась просто в сильнейшем приступе паники. Я потела, сердце бешено стучало, дыхание сбивалось. Я понимала, что я поспала только по обрывкам сна, которые оставались в голове. Даже если мне удавалась прикорнуть расслабившись, я все равно просыпалась в диком страхе. Один раз я проснулась от того, что я кричу. Я кричала "Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО С НИМ ДЕЛАТЬ". Второй раз я уснула вечером, муж ужинал на кухне, я проснулась минут через 15, но перед глазами была черная пелена, я не контролируя себя вскочила и побежала, я даже не видела куда я бегу, мне казалось, что я вообще в другом месте, я бежала и кричала имя мужа и только врезавшись в него на кухне, громко вопрошающего "Что случилось?" я как бы очнулась и поняла, что я дома на кухне. Это одно из самых нехороших моих воспоминаний. Ведь так я могла нанести вред ребенку, выбежать например на балкон и кинуться в окно или тому подобное. Мое состояние становилось известным все более широкому кругу людей и все старались помочь как могли, но мне ничего не помогало.
Продолжение следует...