Михаил Афанасьевич Булгаков, создатель образов Воланда и Азазелло, встречался со злом не только в своей фантазии, но и наяву. Его уголовный фельетон «Комаровское дело» посвящён первому советскому серийному убийце – извозчику Василию Ивановичу Комарову, который был обвинён в убийстве 29 мужчин. Преступления совершались в Москве с 1921 по 1923 годы.
«Футляр от человека»
Фельетон относится к тому периоду деятельности Булгакова, когда он активно сотрудничал с газетами и журналами в России и за рубежом. Как сообщает автор «Булгаковской энциклопедии» Борис Соколов, «Комаровское дело» было опубликовано 20 июня 1923 года в издававшейся в Берлине газете «Накануне» (её контролировали сменовеховцы).
В советской прессе подробности уголовного процесса над убийцей были опубликованы двумя неделями раньше, поэтому у Булгакова было время, чтобы поразмыслить над своим отношением к Комарову.
Писатель начинает с того, что рассказывает читателю о «странных и неприятных находках» на Шаболовке и в Замоскворечье, где в развалинах домов местные жители находили трупы обнажённых мужчин, упакованные в мешки. Жертвами неизвестного душегуба становились торговцы лошадьми или подмосковные крестьяне, приезжавшие в город, чтобы купить лошадь. Это выдавало явно корыстный мотив убийств.
Улики указывали, на то, что орудует извозчик. Случайно оставленная убийцей рядом с одним из тел свежая пелёнка подсказала сыщикам, что у преступника недавно родился ребёнок. Зацепка стала ключевой, и Комаров был пойман. Как оказалось, действовал он при пособничестве жены.
Опровергая сложившисся журналистские штампы, Булгаков не хочет называть Комарова «человеком-зверем». Скорее он видит в нём «футляр от человека», принявший облик извозчика.
– Не зверь, но ни в коем случае не человек, – утверждает писатель, характеризуя преступника.
В духе времени, наполненного антирелигиозной пропагандой, Булгаков успевает отметить, что Комаров был «богомольным человеком» и по праздникам приглашал к себе священников, что не мешало ему пьянствовать и быть домашним тираном.
Каких-либо «чудовищных» черт в повседневном быту извозчика не наблюдалось. Однако, согласно описанию Булгакова, Комаров отказывался считать, что в мире есть люди, кроме него. Окружающих убийца делил на две категории – «хомуты» и «чудаки». На допросе, отвечая на вопрос, как убивал, извозчик пользовался фразой «Раз и квас!»
Заканчивая фельетон, Михаил Афанасьевич пожелал, чтобы дети Комарова и его супруги, приговорённых к смертной казни, не выросли похожими на родителей.
Влияние на творчество Булгакова
История литературы сохранила сведения о жарком споре Булгакова с писателем Августом Явичем, который виделся с ним в редакции железнодорожной газеты «Гудок». По воспоминаниям Явича, «Комаровское дело» вызвало обсуждение вопроса о том, каких великих преступников может родить русская земля. Собеседники, будучи поражёнными обстоятельствами жизни серийного убийцы, выступили против мнения Достоевского о том, что Русь «стоит на праведниках». При этом Булгаков всячески подзадоривал молодого и простодушного коллегу.
Вспомнив эпоху Ивана Грозного, участники дискуссии подошли к теме о том, как нужно решать судьбу душевнобольных преступников – можно ли таких казнить или нет. Внезапно став очень серьёзным, Булгаков заметил, что подобный прецедент был бы опасен, поскольку открыл бы лазейку беззакониям. Предвосхищая последующую практику советской карательной психиатрии, Булгаков объяснил Явичу, что любая власть готова объявить своих политических соперников сумасшедшими.
Впоследствии этот спор нашел отражение в произведениях Булгакова. В пьесе «Блаженство» драматург выводит самодержца Ивана Грозного, который сходит с ума, попав в советскую Москву. Частично мотив безумного царя был сохранён режиссёром Леонидом Гайдаем в комедии «Иван Васильевич меняет профессию».
