1937 год
В тот вечер, в одиннадцать часов, раздался звонок.
Мы уже собирались ко сну. Открыв дверь, я увидел на пороге квартиры работника краевого управления НКВД.
О дальнейшем рассказать невозможно. Я сидел на табурете семнадцать суток без сна и горячей пищи. Следователи менялись через каждые семь-восемь часов.
При многосуточных беспрерывных допросах, когда мой организм от усталости и бессонницы становился неуправляемым, я сидя засыпал, падал с табуретки на пол.
Чтобы привести меня в сознание, следователь бил меня линейкой по плечам и по голове до тех пор пока я не приходил в себя.
От длительного сидения ягодицы вспухли, на них образовались кровоточащие рубцы, прикосновение к которым вызывало резкую боль.
Когда я терял сознание, следователь обливал меня водой.
На двенадцатые-тринадцатые сутки я почти совсем потерял ориентировку и понимание, где нахожусь и что со мной происходит. Не различал, где пол, где потолок: все находилось как бы в круговом движении.
Пять месяцев длились допросы, насилия, провокации...
А потом мне сказали:
— Никаких допросов не будет. Вам объявлено дополнительное обвинение по статье 58-й, параграф 8/17.
И тогда я, глядя ему в лицо, сказал:
— Неужели вы думаете, что творимый вами произвол и насилие никогда не будут известны народу? Рано или поздно вы будете осуждены и понесете ответственность за все.
Ответа я не услышал...
https://www.booksite.ru/fulltext/ssylkaarinin/text.pdf