Когда мне исполнилось три года, меня отвели в детский сад. Пробыла я там неделю. Изводила родителей, воспитателей, а самое главное дралась не на жизнь, а на смерть с Катькой. Точнее, кусалась. Дралась она. Родители решили, что мне еще рано на практике знакомиться с теорией эволюции Дарвина и таким ее фактором как борьба за существование, и в садик больше не водили. Бабушка была на пенсии, семейный совет постановил, что она будет сидеть со мной, как впрочем и делала предыдущие 2 года и 8 месяцев.
Чувствовала я себя настоящей принцессой. В нашем переулке было много детей примерно моего возраста, все они по утрам тащились в садик, а я махала им в окошко, уплетая манную кашу с вареньем. Потом, пока они спали, ели и гуляли по расписанию в своем дневном гетто, я играла с кошками и собаками, гоняла кур, ходила с бабушкой к ее подругам и на поминки (это очень важное развлечение пожилых сельчан, как-нибудь расскажу в подробностях), а главное - читала. Бабушка читать любила и решила мне эту любовь привить как можно раньше, так что к 4 годам я уже читала, а к 5 начала писать. Дома у нас всегда была большая библиотека, я наслаждалась жизнью, лежа на полу у стеллажей и в очередной раз листая энциклопедию “Народы Мира” с фотографиями папуасов и загадочных длинношеих женщин. В общем ничто в моей райской жизни не предвещало беды. Пока чудным весенним днем мне не встретилась соседка Милка. Я играла на улице, а она шла домой вместе со своей мамой и, остановившись возле меня, довольно показала ватку со следами крови и небольшую царапину на пальце. Оказывается, она сдавала кровь. Из пальца. Для садика. А потом еще громким шепотом сообщила, что и в баночку писала.
Надо сказать, что в то время я уже перехотела быть большим и толстым батюшкой, а мечтала о карьере хирурга, чтобы “нутр посмотреть” - именно так объясняла свой выбор профессии. И Милкин рассказ поднял просто бурю чувств. Все внутри кипело и требовало скорее царапать палец и писать в баночку. Ну и было, конечно, возмущение тем, что у нее, соплячки на год младше меня, взяли кровь, а у меня никогда не брали.
Когда родители вечером вернулись с работы, я сообщила о своем решении расставаться с вольготной жизнью и добровольно идти в детское гетто. Отец был против. Категорически. Говорил, что мне уже пять с половиной лет, еще полтора года и я пойду в школу, тем более буквы и основы арифметики я знаю, ничему хорошему и полезному в саду меня точно не научат. На обсуждение вопроса ушло несколько дней, но я была непоколебима. И вот мы с бабушкой сидим у дверей лаборатории с той самой баночкой и ждем, когда будут брать кровь из пальца. Заходим в заветную комнату с пробирками, микроскопами, кушеткой и шприцами. Все случается так быстро, что я даже не успеваю прочувствовать загадочность процесса и соприкосновения с тайной мироздания. Не могу передать вам своего разочарования!.. И даже запачканная кровью ватка не легла потом в коробочку с трофеями.
Вечером родители были уведомлены об изменении моего решения: остаюсь с бабушкой. Не хочу снова драться с Катькой. Девочки вообще драться и кусаться не должны. И читаю и пишу хорошо, и яблоки на ветке считать умею. А в садике еще могут плохим словам научить. В общем, я снова заняла должность принцессы райского острова. А Милке при следующей встрече сказала, что она врушка, и ничего особенного в баночках и царапинах на пальце нет. Вот царапины от падения с дерева и продирания сквозь кусты смородины - другое дело. Но ей, заключенной, это было неведомо. А я начала мечтать о космических далях и карьере уфолога.
@Нати Усенко
Буду рада обратной связи в комментариях. Если вам понравилась история, не стесняйтесь ставить класс и подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить другие зарисовки из жизни. Например, здесь откровенный рассказ о разводе моих родителей.