Когда бы ты упала с высоты
В глубокое и тесное ущелье,
Или попала в те края, где нет
Спасения от тли и мошкары,
Иль оказалась в дебрях непролазных,
Или во льдах реки, или в снегах,
В пустынях адских, в холодáх мертвящих,
В зубах зверей свирепых, в кóльцах змей,
Во множестве иных угроз и бедствий,
Которых не объять ничьим умом, —
Я был бы просто счастлив, дорогая,
Бороться и сражаться за тебя
Со всей Вселенной, что кишит червями,
Зубами, смрадом, острыми когтями,
Огнём и ядовитыми шипами,
Опасностями, коим нет числа, —
Душа моя бы всё перенесла.
Я был бы счастлив, корчась от укусов,
Кровоточащих ран, распухших ног,
От голода и холода земного,
От ада огнедышащих пустынь,
От всех кошмаров, что плодит Природа —
Природа, порождающая нас
И умерщвляющая нас вседневно.
Пусть я погиб бы в этой адской массе,
Пусть звери разорвали бы меня,
А змеи равнодушно удавили,
Огонь изжёг, а льды изледенили
И травы бы отравой напоили, —
Я был бы счастлив умереть от них,
Стремясь к тебе в порыве безнадежном,
Ибо порыв любви и есть любовь,
Что проливает слёзы, пот и кровь.
И я бы не тревожился уже —
Погибнув, я бы жил в твоей душе
Спасителем, героем, Боголюбцем,
Подвижником и Ангелом любви.
Но Бог мне нé дал счастия такого,
Он в гóре мою душу погрузил,
Он ужасами жизнь мне отравил,
Лишивши меня жребия благого:
Я должен жить не на Земле прекрасной
Среди её широт, высот, глубин,
Среди её зенитов и пучин,
В объятьях истины и правды ясной, —
Я должен жить не на Земле большой,
Прильнувши к лону Матери огромной,
А пропадать всю жизнь, как пёс бездомный,
Страдая телом, духом и душой.
Во лжи, во лжи — вóт гдé я должен жить !
В той мерзкой лжи, которой мир наполнен,
Проклятый, ненавистный сердцу мир,
И должен драться за тебя, родная,
Не с честностью открытой и прямой,
А с ложью изощрённой и кривой,
С бесстыдством, клеветой, цинизмом, хамством,
Гордыней, спесью, мелочным упрямством,
Со скрытым своеволием людей,
Которые себя людьми считают,
Не видя мерзкой сущности своей.
Людей ! О, кáк я это слово ненавижу !
И ложь и люди для меня — одно.
Кáк драться с ними за тебя — не знаю.
Они ведь уничтожили меня
В твоём уме и в чувстве и в сознанье,
Мне места нет в твоей душе давно,
Я, как злодей, отправленный в изгнанье,
Как камень, кем-то брошенный на дно,
О коем нет в тебе воспоминанья.