Я родилась и выросла в Москве. В восемнадцать вышла замуж. В двадцать шесть ушла от мужа к девушке. Ну и на этой почве у нас произошел глобальный семейный конфликт: родители, мачеха, отчим — вся наша большая семья очень сложно это восприняла. И произошел у нас такой сложный семейный разговор, в котором выяснилось, что я всем мешаю. Я психанула и просто решила, что нам не надо больше общаться. Это было десять лет назад.
30% бездомных потеряли кров из-за конфликтов в семье или стали жертвами мошенников . Вы можете помочь им изменить свою жизнь: http://donate.samu.ru/
Я в принципе выскочила замуж только для того, чтобы убежать от мамы. У нас с ней никогда не было близких отношений — было так… прохладненько.
Пока не было проблем со здоровьем, я спокойно снимала квартиру — какие-то там социальные проблемы меня не очень волновали. А когда я потеряла паспорт, выяснилось, что милые родственники меня выписали. И так началась моя бездомная жизнь.
Я уже не работала последние два года перед тем, как попала на улицу. Мы расстались с любимым человеком и она помогала мне — снимала квартиру какое-то время. А я сама уже просто не могу работать так, чтобы снимать квартиру, самой себя обеспечивать. То есть это моя главная боль и главная моя проблема. Потому что пока ты здоров и у тебя есть силы, ты можешь барахтаться. Это тяжело, но возможно.
У меня не было такой ситуации, чтобы на улице я ночевала. Когда я поняла, что нужно что-то делать, я нашла такую организацию — «Ной». Попала к ним. Работала там у них в бухгалтерии, но в связи с очень серьезным ухудшением здоровья я сначала попала почти на три месяца в больницу, а уже из больницы — сюда, потому что в «Ное», к сожалению, нет возможности помогать именно в социальном плане.
У меня два сына. И я понимаю, что мне проблематично было бы жить у мамы, потому что у них сейчас переходный возраст: младшему 15, старшему 18. Неизвестно, как мое появление на их психику повлияет. Я их не видела уже 10 лет. Маме я пыталась несколько раз позвонить — никого дома не было, а для меня это — даже вот набрать номер — это очень психологически сложно…
Сейчас я чувствую себя, конечно, лучше, чем два месяца назад. Наверное, большое спасибо тому, что я начала опять рисовать… Если меня Бог оставил на этой земле, значит, это для чего-то нужно, и значит, надо как-то барахтаться… Меня же буквально вытащили с того света…
Пару лет назад на даче с собаками — у нас был такой дачный поселок, там москвичей практически нету, люди приезжали только на выходные… Никого нет, тишина. Я, две моих собаки — и тихо-спокойно. Наверное, это был лучший период в моей жизни!
Я себя ценю за то, что я есть. Я рисую. Я вообще счастливый человек, я всю жизнь занималась любимой профессией: я парикмахер. Я считаю, что парикмахеров много, а мастеров — мало. Я была мастером. И я занималась тем, что мне нравится, тем, что мне приносит удовольствие. То есть у меня не было ни одного дня, чтобы я шла на работу, как на каторгу. Хочется вернуться на работу, но я понимаю, что это физически, наверное, будет невозможно. Если бы было здоровье, то я бы не оставила свою работу. Когда начались проблемы со здоровьем… Постоянно поднимается температура... В общем, такие работники не нужны. И даже клиенты: они сначала ждали-ждали, пока я смогу, а потом… Разбежались. В общем, то, что было за 8 лет нажито, за потерялось за 2 года.
Я сейчас себе дом вообще не представляю. Мне бы хотелось личное пространство, в первую очередь. Потому что я ребенок, у которого с первого года жизни была своя комната, и для меня, конечно, личное пространство — очень важно. Скажем, там, если многодетная семья, много людей, большая семья… Для них, может быть, это не настолько важно. А мне просто необходимо побыть одной, где-то уединиться… И у меня всегда была такая возможность. Это вот то, чего мне не хватает больше всего. И все мои лучшие воспоминания — они фактически про полное отсутствие людей, то есть никого нет — меня это не напрягало.
Любовь — это дар свыше. Опять же, у меня было две большие любви. Я считаю, что они обе были взаимными. Поэтому я счастливый человек. Некоторым людям вообще этого не дано ни разу испытать. Это дар свыше, но, к сожалению, в моей истории это всегда было связано с большой болью — со смертью или с очень тяжелым расставанием. Первой моей девушки уже 8 лет нет в живых. Вот как раз та, к кому я ушла от мужа. Мы были знакомы с детства. Я думаю, я больше полюбить не смогу. У меня, во-первых, очень большая проблема с доверием всегда была. Теперь особенно… Поэтому вряд ли.
Дружба от любви практически не отличается. Это такой же дар свыше, это такая же редкость, фактически это то же самое. У меня в принципе было два друга за мою жизнь. Так получилось, что мы разбежались по жизни… Но это уже очень большая редкость. Я уже не подпускаю к себе людей близко, мне очень сложно.
Если бы я сейчас маму встретила, я бы попросила прощения за свои какие-то поступки. Хотя, в принципе, у нас была встреча несколько лет назад… Как потом выяснилось, в этот момент меня и выписывали… Мы пытались помириться, так сказать, попросить друг у друга прощения. Прожили вместе несколько — два или три месяца… Ну и дальше вот опять разбежались…Они могли бы хотя бы поставить меня в известность, потому что на тот момент я еще могла как-то выкрутиться, решить вопрос с регистрацией. А они не сказали, хотя на тот момент мы редко, но все-таки общались.
Не скажу, что я ей часто звонила.. Ну, в общем-то, это обоюдно… Я не скажу, что виноваты мои родные, что они меня не приняли, какая я есть. Мне тоже было проще отдалиться, не поддерживать отношения.
У кого я еще не успела попросить прощения, так это у своих детей, но я считаю, что пока неизвестно, к чему это приведет… Я не знаю, что им обо мне рассказывали. Я сама была подростком очень проблематичным, своенравным…
Я не жалею о своих поступках. Я жалею не о том, что сделано, а как. Что надо было просто сделать все то же самое, но немножко иначе. Чтобы не разорвать вот так все по живому, а как-то вот пытаться сохранить какие-то взаимоотношения. Я решила, что вот так будет лучше.
Бог — это, наверное, то, что меня сейчас держит в этой жизни. Вот именно вера. Хотя с моей ориентацией очень сложно поддерживать взаимоотношения с религией… Но я точно знаю, что он есть и что он помогает, но для этого его нужно пустить внутрь. Нужно вот действительно, от души, сказать: «Господи, я на тебя полагаюсь, помоги, не оставь меня». Но к этому нужно прийти…
Я уже ничего не боюсь. Мне кажется, самое страшное уже позади. Страшное началось с диагноза ВИЧ. Потом начало здоровье катастрофически падать, потом, когда я на улице осталась… И самое страшное для меня было то, что я сама уже ничего не могу: я не могу работать, чтобы обеспечить. Вот это было страшно. Сейчас я уже спокойно отношусь к своему диагнозу. Может быть, мои слова помогут кому-то выжить…
Когда-то мне казалось, что бездомные — это спившиеся, совершенно опустившиеся люди, такие… Асоциальные. Ну а сейчас я стала понимать, что к этой категории очень много людей относится. Совершенно нормальные, адекватные, просто вот так сложилось! Проблемы в семье, с мужем, с женой… Ошибки молодости: могут быть наркотики, или человек попал в места не столь отдаленные… Это могут быть обычные, нормальные люди, которые изо дня в день ходят на работу, живут нормальной жизнью, а потом — бац, выясняется, что родственники их выписали! Которые не совершали каких-то предосудительных поступков, не пили, не кололись, чтобы забыть обо всем на свете. Нет, жили нормальной жизнью, а потом вот как-то так… В этой ситуации может оказаться в принципе каждый. Это совершенно не означает, что это будет какой-то опустившийся человек. Это может быть любой.
Все люди совершают ошибки, какие-то глупости. Те, кто не попал в такую ситуацию – им просто повезло. Что у них более разумные, более лояльные родственники, или не было какой-то человеческой подлости…
Я людей вообще не люблю. Не то, что не люблю. Я их воспринимаю такими, какие они есть. Человек — существо слабенькое, подленькое, ему сложно бороться со своими пороками, недостатками… Ну вот такой вот человек! Поэтому меня ничего не задевает, я просто как-то отстраняюсь… И так было всегда. На всяких праздниках дома я любила сесть на углу стола и как бы так со стороны за всем наблюдать. Немножко как бы издалека. Это моя жизненная позиция… Я не скажу, что я лучше чем-то — я тоже «хороша»! Я просто воспринимаю людей именно такими, какие они есть.