Холм, на котором обитали мудрецы, был величиной примерно с Афинский Акрополь. Аполлоний писал о мудрецах: «Я видел индийских браминов, обитающих на земле и не на земле под покровом тумана, так, что не мокнут под дождём, а греются на солнце, когда сами того желают.
Волосы они носят длинные, как носили в древности македоняне и мелосцы. Голову они повязывают белой повязкой, ходят босиком, а одежду надевают так, чтобы одно плечо оставалось обнажённым. Соткана их одежда из самородной шерсти – хлопка. …А ещё они носят сразу и перстень, и посох, наделённые всепобеждающей мощью – оба эти предмета почитаются сокровенными».
И вот, страшно волнуясь, но внешне не подавая вида, Аполлоний предстал перед Иерархом Мудрецов – Иархом (в переводе с греческого – Царь Мудрецов). Аполлоний был немало удивлён, что содержание письма, которое он должен был передать Учителю, тому уже известно, да и вся его жизнь также каким-то образом тоже, до мельчайших подробностей, известна этому Святому Учителю.
Учитель сказал: «Ты также причастен этой мудрости, хотя и не всю её постиг». Несколько месяцев провёл в Ашраме Аполлоний, постигая знания Мудрецов, овладевая сокровенными силами человеческого организма. Некоторые, весьма примечательные осколки бесед приведены в жизнеописании Аполлония. Так Иарх рассказывал: «Мы потому всеведущи, что прежде познали самих себя. Никто из нас не предался бы сему любомудрию, не постигнув прежде себя самого».
Аполлоний спросил:
- Что вы мыслите о душе?
- То, что Пифагор передал вам, а мы – египтянам.
В этих словах Иарха, читается, что между Царём Мудрецов, Пифагором и египтянами в вопросе о душе и её перевоплощениях, разногласия нет! Из нескольких источников известно, что Пифагор бывал в Индии и также как и Аполлоний побывал в Обителе Мудрецов. Это, очень важная информация для тех, кто устремлён к познанию мира и человека.
Дальше речь у собеседников зашла о перевоплощениях. Иарх намекнул, что сам он был некогда известным греческим героем Ахиллом, также был и Гангом, спасшим Индию от вторжения захватчиков. Одним из греческих героев похода на Трою был тот самый чёрный юноша, что первым встретил Аполлония. Иарх поведал, что сам Аполлоний был кормчим египетского корабля (то есть фараоном или царём). Узнал Аполлоний и о строении Космоса.
Но вот закончилась учёба Аполлония. Он овладел необходимыми ему познаниями и силами для выполнения своей дальнейшей Миссии. Для многих исследователей загадочны все последующие непрерывные хождения Аполлония даже в преклонном возрасте.
Конечно, тяжко было расставание Аполлония с братьями: он оставлял здесь свою душу, своё сердце. Но, уходя, он теперь уже знал, что не одинок и получил возможность постоянной телепатической связи с Друзьями.
Слух о возвращении Аполлония немедленно разнёсся по Элладе. Толпы народа сбегались приветствовать своего любимого Пророка. Надо сказать, что по возвращении из Индии, он показал себя истинным посвящённым, ибо эпидемии и землетрясения, смерти правителей и другие события, им предсказанные, полностью сбывались.
На Лесбосе жрецы Орфея, позавидовав ему, вначале отказались посвятить его в свои особые мистерии, но сделали это несколько лет спустя.
Он проповедовал афинянам и жителям других городов чистейшую и благороднейшую этику и феномены, им совершённые, были столь же чудесны, сколь и многочисленны и хорошо засвидетельствованы. «Как это понять, - спрашивает с тревогой Юстин Мученик, - как понять, что талисманы Аполлония имеют силу, ибо они предохраняют, как мы видим, от ярости волн, злобы ветра и нападений диких зверей.
Его величественная фигура с посохом из виноградной лозы нередко высилась над толпой. Пышные светло – русые волосы ниспадали на плечи, некоторая суровость просвечивалась в чертах усталого лица, но глаза лучились добром и сердечным светом. И голос его царственно – величественно катился над толпой: «Дети, я давно не имел случая беседовать с вами. Ничего нового я не принёс вам. Как и прежде я буду говорить вам об изнеженности ваших нравов, о губительности той роскоши, которой вы предаётесь, о том, что пора вам обратиться к более серьёзным занятиям, чем эта вечная погоня за прахом, и к той работе мысли, которая отличает человека от животного. Но более всего хотел бы я говорить вам непрестанно о делах милосердия».
В городе Ефсеи он спасает жителей от надвигающейся чумы. Её виновником оказался бродяга с нищенской сумой. Жители города, знавшие Аполлония как сердобольного человека, проповедующего всеобщее милосердие ко всему живому с изумлением увидели, что он показывает на бродягу и кричит громовым голосом: «Бейте его! Бейте!» Бельмастого несчастного бродягу было жалко, но Аполлоний решительно и даже грозно настаивал, и тут глаза странника вспыхнули адским огнём, его начало колотить. Тогда лишь жители города с опаской поглядывая на грозного Аполлония, забросали нищего камнями. Потом, когда разгребли камни, то вместо бельмастого несчастного бродяги увидели пса величиной со льва.
Аполлоний ходит по стране, исцеляет, производит разные чудеса и беседует с толпами и с учениками, которые теперь постоянно сопровождают его во всех переходах, любовно ограждая Учителя от возможных неприятностей. В ответ на удивление учеников, каким же образом творит свои чудеса, Аполлоний прямо устанавливает связь между чистотой нравственных побуждений и пищей: «Почему предвижу! ... Моя пища лёгкая – такая пища сохраняет чувствование в некоей несказанной прозрачности, не допуская ему помутиться никакою нечистотою и позволяя разглядеть, словно в ярком зеркальце, всё сущее и грядущее». Ученики клялись в своей преданности и готовности отдать саму жизнь за своего Учителя. Аполлоний решил проверить их. Ему как раз в соответствии с Планом Мудрецов надо было отправиться в Рим. А там правил Нерон – звероподобное чудовище. И вот из тридцати с лишним учеников победить страх смогли только восемь.
Продолжение будет в следующей статье.