Как далеко можно зайти во имя борьбы с наркотиками, и может ли убийство считаться в этом вопросе панацеей. Минимум две страны считают, что да.
На минувшей неделе в международной повестке внезапно возник Бангладеш. В этой стране собрались вводить смертную казнь за торговлю наркотиками и вообще ужесточать меры по борьбе с этой заразой. Правозащитники тут же начали опасаться, что меры эти, мягко говоря, негуманны и будут плохо коррелировать с правами человека. И они имеют на это все основания, потому что Бангладеш, судя по всему, взял пример с Филиппин, где эксцентричный президент Родриго Дутерте ведет счет убитым наркоторговцам и наркоманам уже на тысячи.
Как любовь к оружию может довести до президентского срока
На одном из тысяч филиппинских островов есть крупный по местным меркам город Давао. В этом городе жил Родриго Дутерте, юрист и любитель огнестрела. На Филиппинах граждане по закону могут держать дома боевое оружие, чем Родриго и пользовался. На почве любви к стволам он свел знакомства с местными полицейскими. Они вместе зависали на стрельбище, а после за пивом копы жаловались Дутерте на то, что зарплаты у них низкие, полномочий никаких, начальство все куплено, отчего не служба у них, а одна видимость. Родриго призадумался и пошел в мэры, пообещав избирателям бороться с криминалом жесткой рукой. Его поддержали не только полиция, но и множество простых горожан, которым надоели бандитские разборки.
Впрочем, начал Дутерте не с бандитов, а с повстанцев — на острове было коммунистическое подполье, пытавшееся ввести социализм путем отстрела государственных чиновников. Полицейским надоело ловить собой пули, и они создали отряд, занимавшийся охотой на партизан без оглядки на законность. Когда новый мэр сел в свое кресло, отряд этот окреп. Напрямую градоначальника и полицию вроде ничего не связывало, но именно в это время у копов повысилась зарплата и вообще вырос уровень жизни. Конечно, появились и новые красивые пушки. Заодно с партизанами начали отстреливать обычных преступников, не отягощенных политическими мотивами. На улицах Давао все чаще находили тела с пулевыми отверстиями и табличками в духе «Я бандит и получил по заслугам».
Популярность мэра росла пропорционально числу подозреваемых, отошедших в мир иной от передозировки свинца. Общественность радовалась — на улицах Давао и раньше стреляли, но теперь-то мочили криминал. Расстрелы набирали обороты: за время мэрствования Дутерте число убитых без суда составило около 1000 человек. Рейтинг его рвался вверх, обгоняя ракеты. Летом 2016 года Родриго выдвинул себя в президенты Филиппин. И, благодаря славе жесткого политика-бойца, победил. У страны тогда была (и есть до сих пор) проблема похлеще партизан. «Шабу».
Смертельный энергетик
Шабу долгое время был чисто азиатским наркотиком, производился лишь на Филиппинах и в Индонезии, но потом появился и в Европе. Ингредиенты для этого адского коктейля делают в основном в Китае или Мьянме. На Филиппины они попадают чаще всего морским путем — государство, состоящее из нескольких тысяч островов, как будто специально создавалось для того, чтобы быть удобной перевалочной базой для контрабанды. К тому же синтетические наркотики, в отличие от, скажем, кокаина не нуждаются в больших площадях для производства и мощных картелях для поддержания бизнеса. Синтезировать наркотик можно в любой квартире или лачуге, и благодаря этому на Филиппинах появилось огромное количество мелких производителей и торговцев.
Их общее число неизвестно. Что же до потребителей, то по словам самого Дутерте, на момент начала его президентства оно только по официальным данным составляло 3 000 000 человек. Это очень примерная цифра — разные источники показывают, что на Филиппинах активными пользователями шабу являются от 2 до 10% населения, то есть от 2 до 10 миллионов человек.
Шабу представляет из себя очищенный метамфетамин, придающий бодрость и эйфорию. При этом стоит копейки — на Филиппинах доза обойдется примерно в 200-250 рублей. Это немного дороже бутылки местного рома (около 130 рублей). За эти деньги в Маниле можно пару раз дешево поесть или несколько раз проехаться на местном метро. Сами филиппинцы говорят, что зачастую дело не в удовольствии.
На островах живут примерно сто миллионов человек, при этом здесь жуткая безработица. Многие люди не просто бедствуют — нищенствуют. И за копейки они готовы на любую работу. Наниматели прекрасно понимают, что неквалифицированный рабочий на Филиппинах фактически бесправен, и используют дешевую рабсилу по полной — смена может длиться 12-15 часов. Выдержать такое беднякам «помогает» наркотик. Он же уводит от реальности душных филиппинских трущоб и полной безнадеги. Нищета нередко толкает местных жителей не на честную работу, а на путь наркоторговли — прибыль от маленького производства шабу небольшая, и риск огромный, но есть же хочется, и семью прокормить надо. Цена за дешевизну — стремительный износ организма и скоропостижная смерть. Но кто из наркоманов думает о будущем?
Со временем организм привыкает, и дозу надо повышать. А если переборщить, то эффект будет неприятным. Я наблюдал последствия передозировки шабу на одной из улочек Манилы. Щуплый мужик в одних коротких штанах лежал посреди грязного тротуара и бился в подобии жуткого танца. Локти и затылок уже были разбиты в кровь, глаза с силой зажмурены, а он все дергался в каком-то своем ритме. Говорят, такая самопроизвольная дискотека длится несколько часов и запросто может обернуться для наркомана вечным кайфом: он насмерть разобьет себе затылок или получит пулю во время своего танца. Вокруг бьющегося в агонии человека словно поставлено силовое поле — его, лежащего посреди людной улицы, обходят за несколько метров и будто бы не видят. Для прохожих он уже почти труп, и никому не хочется подставиться под случайный выстрел. Потому что на Филиппинах наркоманов отстреливают.
Война с наркотиками в буквальном смысле
Едва пройдя инаугурацию, президент Родриго Дутерте начал произносить официальные речи, которые быстро растащили на цитаты мировые СМИ. Среди прочего он предлагал не только полицейским, но и всем согражданам убивать всех, кто связан с шабу.
«Если вы знаете наркоманов и наркоторговцев, идите и убейте их. Не бойтесь тюрьмы, я пойду в тюрьму за вас всех».
«Если они живут с вами рядом, пожалуйста, звоните нам или в полицию, а если у вас есть оружие — убивайте их сами... Убейте, и я дам вам медаль».
Дутерте так разошелся, что даже сравнил себя с Гитлером. Правда, позже сказал, что его не так поняли и подражать фюреру он не намерен.
«В Германии Адольф Гитлер уничтожил три миллиона евреев. На Филиппинах три миллиона наркоманов. Я бы хотел убить их. Если в Германии был Гитлер, то пусть на Филиппинах буду я».
Международная общественность поначалу забавлялась, полагая, что это лишь громкие заявления. Но на Филиппинах, где репутация Родриго была хорошо известна, а решение проблем методом огнестрела уже тогда не было чем-то запредельным, смешно не было никому. Там речи президента восприняли всерьез. Тем более, что на улицах крупных городов, особенно Манилы, стали появляться трупы с табличками «Pusher Аko» — «Я дилер». Многие из них с огнестрельными ранами, кто-то со следами удушения. У некоторых руки связаны колючей проволокой, у других голова замотана скотчем. Это стало своеобразной визитной карточкой отрядов неизвестных карателей, которые активно откликнулись на призыв Дутерте. Рядом с телом могли валяться пакетик шабу и орудие убийства — пистолет со сбитыми серийными номерами.
За вторую половину лета и осень 2016 года число таких убийств по некоторым оценкам превысило 5000. И эффект был оглушительным. Полицейские участки заполонили мелкие барыги-пушеры, выстраивающиеся в очередь, чтобы написать чистосердечное признание, а заодно сдать всех своих подельников. Тюрьмы оказались настолько переполнены добровольными сидельцами, что в некоторых из них отменили внутреннюю охрану. Стража была лишь по периметру, а все внутренние помещения отданы заключенным — живите себе там, как можете. Надо было успевать — популярность президента в народе была высока, и его словам верили. И если самостоятельно отстреливать наркодилеров решились немногие филиппинские обыватели, то настучать на соседа-наркомана желал чуть ли не каждый. По слухам, к выявлению даже подключили служителей церкви — тем более, что многие священники (на Филиппинах доминирует католицизм) тоже выступали в поддержку радикальных мер.
Кто из убитых был реальным наркодилером, а кто — простым пользователем, не узнать. Может быть, пакетики просто подкинули, даже после смерти… Международные правозащитные организации встали на дыбы, требуя от Дутерте отказаться от таких мер. Действующий тогда президент США Барак Обама попытался надавить на «Карателя», как прозвали Родриго.. В ответ Дутерте обругал Обаму:
«Необходимо проявлять уважительное отношение. Не надо просто бросать на ветер вопросы и заявления. Сукин сын, я прокляну тебя».
Дутерте вообще отличается бурным нравом и яркими высказываниями, которые у него не расходятся с делом. Филиппинский президент на посту уже два года, число отстрелов постепенно сокращается, но время от времени на улицах Манилы и других крупных городов проходят полицейские рейды, которые каждый раз заканчиваются стрельбой и убийствами.
В августе этого года семьи погибших подали на Дутерте в международный уголовный суд, но Родриго это, кажется, особо не смутило.
Филиппинские ассасины
Кто же убивает наркоманов и наркодельцов на Филиппинах? Чья рука жмет на спусковой крючок? Точного ответа нет. Зимой 2016 года в Маниле я беседовал с десятками разных людей — в бедных и богатых кварталах. И слышал множество сценариев. Большинство из них касается полиции. Вроде как обычный коп в форме подходит на улице к наркоману и просит его прогуляться до участка. Они уходят в ночь, и живым бедолагу уже никто не видит — его тело найдут где-нибудь в переулке спустя несколько часов.
Другие рассказчики упоминают полицейский спецназ — они якобы надевают форму без шевронов и знаков различия, грузятся в машины без мигалок и ездят по заранее разведанным притонам и квартирам наркодельцов. Берут точки штурмом, без вопросов стреляя по тем, кто пытается дернуться. Остальных увозят в неизвестном направлении, видимо, для допроса. Но итог тот же — трупы в переулке.
Есть еще рассказы о мотоциклистах-автоматчиках. Жертва идет по улице или садится в машину, рядом тормозит мотоцикл, наездник выхватывает короткоствольный автомат и прошивает человека длинной очередью. Мотоцикл скрывается с места — догнать его в плотном городском трафике нереально, а шлем защищает лицо всадника от опознания.
Это реалистичные сценарии. Есть и более экзотические версии. Например, журналист BBC побеседовал с девушкой, утверждавшей, что она киллер на службе Дутерте. Якобы ее, не имеющую специальной подготовки, завербовало правительство — мол, девушки подозрения не вызывают. Ей без страха открывают двери и получают за это пулю, а за каждое убийство даме платят 20 000 песо (чуть меньше 25 000 рублей).
Родились и филиппинские легенды о «вежливых людях»: стучит в дверь барыге незнакомый человек и очень вежливо говорит, что продавать и использовать «шабу» нехорошо. Если его словам не вняли, приходит с профилактической беседой во второй раз. А на третий раз наркоман, открывший по стуку дверь, падает с простреленной головой.
Люди в бедных кварталах Манилы смеются над последними двумя версиями. Филиппинская столица — один из самых густонаселенных мегаполисов на планете. Под каждым кустом, под пролетом моста, в закутке между зданиями кто-то живет — жаркий климат позволяет. И внешность ассасинши или «вежливого человека» очень быстро стала бы известна наркоторговцам, бездомные сдали бы ее за несколько долларов. И жить им после этого оставались бы считанные часы — наркоторговцы, прижатые Дутерте к стенке, огрызаются как могут и пленных не берут.
Даже крупных чиновников, поддерживающих методы Дутерте, убивают. В июле этого года в городе Тануан убили мэра, Антонио Халили: его застрелил снайпер прямо во время церемонии поднятия флага. А прославился он тем, что провел по улицам своего города колонну арестованных наркоторговцев. Так что наемные убийцы действуют с обеих сторон. Нарковойна на Филиппинах продолжается.
Народная любовь и страх
Международные правозащитные организации окрестили Дутерте тираном и убийцей и желали бы видеть Родриго если не повешенным на суку, то как минимум отбывающим длительный срок. Но филиппинцы своего президента любят — рейтинг Дутерте не опускался ниже 70%, а в пиковых значениях переваливал за 90%. И это не пропагандистская накрутка. Беседуя с самыми разными людьми в разных концах страны, слышишь одно и то же: наконец у нас президент, который пытается что-то изменить. Предыдущее правительство Филиппин прославилось просто запредельным уровнем коррупции. Ею были пронизаны все уровни власти и, по рассказам флиппинцев, мздоимство иногда принимало весьма эксцентричные формы.
Макати, фешенебельный район Манилы. У района есть свой мэр: столица — это конгломерат из 16 муниципальных образований. Посреди Макати — шикарная гостиница «Шангри Ла», знакомая постоянным зрителям передачи «Орел и решка» — в ней жил герой, которому по жребию выпал богатый отдых. Прошлый мэр Макати имел в своем постоянном распоряжении пять номеров на 14 этаже. Такую плату он взял за свое покровительство. Любой бизнес на территории Макати был возможен, только если его часть предоставлялась в пользование мэру. И он не один такой был, всякий филиппинский чиновник не упускал свою выгоду. Это стало одной из причин развития наркобизнеса в стране — правительственные служащие за взятки покрывали барыг, а часто и вовсе организовывали свои лаборатории
По воспоминаниям жителей Манилы, в бедных районах, которые и сейчас могут шокировать своим видом благополучного туриста, тогда был настоящий ад. Прямо на грязных улицах валялись десятки людей, бьющихся в наркотическом экстазе. Многие из них тут же умирали от передозировки. В припадке наркоманы могли убить прохожего за пару долларов или даже просто так, потому что что-то привиделось. Полиция в лучшем случае бездействовала, в худшем — сама торговала наркотиками и прикрывала дилеров. Единственной реальной защитой были охранники — hired cops — наемные полицейские, как их называют на Филиппинах. Это не российские секьюрити в торговых центрах, а подготовленные крепкие парни с боевыми пистолетами и дробовиками, обученные и стрельбе, и навыкам первой помощи, великолепно знающие свой район. Какое-то время законность в крупных городах держалась на них, но охраняли они лишь те объекты, за которые им платили частные предприятия или элитные жилые районы. Беднякам надеяться вообще было не на кого.
Когда к власти пришел Дутерте, он принес не только страх получить случайную пулю или оказаться подставленным копами. Его жесткая рука ударила и по чиновникам: даже мэра, замешанного в торговле наркотиками, люди президента застрелили вместе с девятью охранниками во время антинаркотического рейда. Так Каратель заставил филиппинцев поверить, что перед законом равны все — пуля не считает деньги в кошельке своей цели.
Поэтому о своем президенте филиппинцы говорят с надеждой. Даже те, кто его по-настоящему боится. Люди говорят, что хоть сейчас с правами человека на островах неважно, но раньше-то было еще хуже. И потом — его методы сработали. Многие манильцы рассказывают, что они или их знакомые бросили употреблять шабу, поняв что следующая доза может быть последней. Сейчас даже само это слово вызывает у них ужас. Автор текста проверил это на лихом филиппинском таксисте, попросив парня достать ему дозу. После просьбы веселый и разговорчивый водила слегка подпрыгнул в кресле, побелел, прошептал «Я не имею с этим дела, сэр», замолк до конца поездки и старался не смотреть на человека, произнесшего страшное слово. По слухам, раньше синтетическую отраву продавали многие извозчики.
Подражатели из Бангладеш
У этой страны много общего с Филиппинами. Звенящая бедность огромного населения (более 170 миллионов человек на клочке земли размером с Вологодскую область) и свой национальный синтетический наркотик – яба. Он дешевый, и у него огромное число почитателей. Но вместо экстравагантного Родриго Дутерте страной управляет представительная благообразная дама — Шейх Хаси́на Вазе́д, занимающая пост премьер-министра уже два срока. Госпоже Хаси́на 71 год, и у нее тоже есть преданные сторонники. В 2004 году во время выступления в нее запустили гранатой, и жива она осталась лишь потому, что люди из ее команды закрыли будущего премьер-министра собой.
В декабре в Бангладеш должны состояться новые выборы, и в рамках своей кампании Шейх Хасина объявила о намерении ввести смертную казнь за торговлю наркотиками. При этом еще весной полицейские Бангладеш начали проводить антинаркотические рейды, в ходе которых десятки подозреваемых убили, а сотни арестовали. Большинство из них — молодые люди от 15 до 25 лет. А еще Бангладеш граничит с Мьянмой, одной из мировых столиц по производству наркотиков.
Так что опасения правозащитников, полагающих, что в Бангладеш может развернуться новый очаг нарковойн, имеет под собой все основания. Вопрос лишь в том, не станет ли Шейх Хасина новым Родриго Дутерте. И как на это отреагируют местные жители.