Борис Александрович Семёнов, 95 лет
Почётный ветеран труда, участник трудового фронта, стаж работы на предприятии — 57 лет.
Детства, что говорить, я не видел. Так получилось. Родился я на Широком переулке в Ижевске. Тогда квартир не было, все жили в своих домах. До 41-го года у нас было и хозяйство, и огород. Когда началась война, я только окончил ФЗУ (школу фабрично-заводского обучения). Учился я на лекальщика - сейчас о такой профессии никто и не знает. В школе у нас была красная доска и черная. Я все время на красной висел. Хороших учеников отправляли в лагерь на Каме. Это была награда. О начале войны объявили, когда мы были как раз в таком лагере. Везти нас оттуда было не на чем, и нас отправили пешком в Ижевск.
В военкомате пачками всех отправляли - кого-то на подготовку, а кого-то сразу на фронт. Это ж такое дело было - война. А ученики ФЗУ были нужными работниками, и через несколько дней я попал на завод. Меня распределили на лекальный участок. Там было 150 человек, а осталось, может, 30 - всех без разбора в армию отправляли. Так было в начале войны. А потом стали работать. В 41-м и 42-м году люди месяцами не выходили с завода, на работе ночевали. И я тоже. Начинал с коробки для пулемета «Максим». Работа была сложная и требовала точности, у многих не получалась. Когда я первую коробку сделал в одиночку, сразу на доску «Молнию» повесили. Но было военное время, ни с чем и ни с кем не считались тогда. Старшего мастера обязали выполнить задание, и он мне сказал, что я должен две коробки сделать. Я говорю ему: «Слушай, я с утра до утра работаю, я одну сам сделал, а остальные..». А он мне сказал: «А ты на остальных не смотри». В общем, поругался я с мастером. А тех, кто не справлялся, на фронт отправляли. Смотрю, и мне повестка пришла. Я уже все документы отправил в пулеметное училище в Сарапул, но меня еще по ФЗУ дирекция знала: «Как так, Семенова на фронт отправить? Нам кадры-то нужны!». Документы мои вернули из Сарапула, а меня приняли обратно в училище. Три дня я там провел - и обратно на завод. После этого конфликта я всю войну проработал. Выполнял любое задание, даже самое сложное. Делал калибры по шаблону. Сколько учеников ни было – у них не получалось. Вроде легкая работа, но расчет в руки возьмут и уходят. А я на заводе 70-летие отмечал. В 60 лет вышел на пенсию, месяц-два отдохнул и вернулся. Лекальщиков не было, и я был нужен.
За все эти годы и награды скопились. За доблестный труд есть, а больших не было, потому что меня в партию тянули, а я не вступал. А тогда такая жизнь была, что если ты партийный, то для тебя везде дорога открыта. Надо мной два года стояли: предлагали быть старшим мастером, замом начальника, начальником. Но я так и остался беспартийным.
Я не знаю, как именно и кто объявил, что закончилась война. Помню только, что все стали кричать, бросили работу и стали выходить на улицу. Хотя завод был засекреченный, ворота в этот день были открыты. И все пошли на демонстрацию, как 1 мая или 7 ноября. Кто со слезами, кто как - всяко было. Дошли мы до трибуны, а там выступления. Все радовались и плакали, возвышенно все было.
После войны я стал заниматься спортом. Меня взяли вратарем в ижевский «Зенит». Тогда разруха была. Номерок писали на рубаху или на тряпку какую-нибудь и так играли. А чтобы тряпку получить день и ночь стояли в очереди. Тяжелое время было. Кормили нас по талонам - голодному-то как играть?
Сегодня все, с кем я работал, кого я знал, уже исчезли, никого не осталось. Я сам не рад, что до таких лет дожил. Когда я только пришел на завод, был один лекальщик, ему было сорок с чем-то лет - стариком считался. Я тогда думал, мне бы хоть до 40 дожить.