Милена воспитывала трех детей. Всех детей Милена любила одинаково, почти никогда не наказывала, всячески поддерживала и поощряла. Но мягче всех Милена относилась к младшей дочке, которой было пять лет. Мягче, потому что дочка, младшая и каким-то необъяснимым образом, именно малдшая дочка напоминала Милене ее саму маленькой. Она будто бы пыталась дать своему ребенку все, чего не хватало ей в ее детстве. Больше проявлений любви, понимания и одобрения. Своих старших детей Милена тоже не обделяла любовью, но они были гармоничны, самобытны и не вызывали у Милены столь отчетливого чувства уязвимости. Может быть, это было от того, что младшая девочка была осознанным ребенком, то есть рожденным в зрелом, сознательном, наполненным материнским опытном, возрасте. К рождению младшей, Милена как раз получила новое образование, стала детским логопедом, бросив надоевшую работу экономиста, совершенно переосмыслила всю свою жизнь и поменяла прежний образ мыслей.
Однажды в детском садике, во время репетиции танца к утреннику, воспитательница подвинула Миленину дочку ногой. Не пнула, а просто, устав повторять одно и то же, отодвинула ее ногой. Милена как раз уехала на выходные из города с дочкой та ей все рассказала. Рассказала так, как может рассказать ребенок матери, которая поясняет каждое слово, стараясь уловить любой оттенок обиды или оскорбления. И вот, нкраутив себя за эти выходные, себя и ребенка, Милена вернулась домой. Уложив дочку спать, она в сотый раз прокручивала в своей голове предстоящий разговор, мысленно уничтожив физически пожилую воспитательницу. Так сильно Милена давно уже не нервничала и, видимо, ее нервозность передалась дочке и та на утро затемпературила. Никаких других признаков простуды не было. Просто не высокая температура в районе 37,0 градусов, но в садик такого ребенка, конечно, не поведешь. Милена расстроилась из-за непонятного недуга дочери, но, как отметила она для себя, еще больше она расстроилась из-за того, что заготовленный разговор с воспитательницей придется отложить на неопределенное время. Когда Милена осознала, что на самом деле встревожило ее больше, она тут же отпустила все мысли об обиде за своего ребенка, и почувствовала вину перед дочерью за свое поведение. Она вспомнила, как все время на отдыхе, она то и дело вспоминала об инциденте, который обрастал все большими ужасающими подробностями. Постоянно переспрашивала дочку, как было на самом деле, не перепутала ли она чего и страшно по этому поводу огорчалась, не скрывая от дочери невозможности немедленно прекратить несправедливость и защитить своего ребенка. И когда она поняла все это в себе, когда осознала, что она делала, и как все это восприняла дочка, она моментально выбросила неприятный случай из головы, пообещав себе, что разберется с этим позже, и окружила дочку нежной заботой. К вечеру температура прошла совершенно, ребенок был бодр и весел и с радостью собирался в садик на следующий день.
Как часто приходится жить с мыслью, отравляющей текущий момент, мешающей получить удовольствие, не дающей расслабиться ни на секунду. Люди, окружающие в данный момент, близкие, любящие люди, впитывают наши эмоции и, не имея возможности помочь, страдают, мучаются и даже болеют.
