Кем ты будешь, как правило, становится ясно уже в детстве. У Жени Эрмана мечта была обычной и экзотической одновременно. Не всякий «очаровавшись» мастерством Брюса Ли, доберется до монастыря Шаолинь и уж тем более – до изучения подлинных практик. Евгений Эрман стал мастером, и сейчас у него – своя школа.
Китайцы сегодня могли бы быть одной из самых мудрых и ответственных наций в мире. Но они хотят носить дорогие костюмы, строить небоскребы, делать роботов и большие деньги. И пока они все дальше бегут от собственной культуры, люди с запада приезжают в Китай, чтобы взять мудрость их предков.
В школах восточных единоборств, рассыпанных по стране, европейцев больше, чем китайцев. Некоторые мастера даже не имеют ближайших учеников, которым можно передать свое дело. Зато к ним со всего мира приезжают иностранцы, готовые эти знания получить.
Для Евгения Эрмана попасть в Шаолинь было мечтой детства. С тех самых пор, как восьмилетним ребенком вместе с другими пацанами он смотрел фильмы с Брюсом Ли, которые давали в прокат в полулегальных видеоклубах. Сегодня он сам учитель. В Китае есть негласное правило: если тебе досталось знание, ты не имеешь права спрятать его в кубышку. Знанием нужно делиться, распространять дальше. У Евгения сегодня около пятидесяти учеников, которых он пытается учить заботиться о своем теле, духе и быть в гармонии с миром.
– Я помню, как горели наши глаза, когда мы с мальчишками смотрели, что делают на экране Джет Ли и Брюс Ли. Мы не понимали, все было на самом деле или это какое-то нереальное, театральное шоу. Два моих старших брата тоже занимались единоборствами и я видел, как ловко у них летают в руках нунчаки (восточное холодное оружие, представляющее две палки, скрепленные цепочкой или канатом). Меня как мальчика привлекали боевые элементы, а информации об этом тогда было очень мало. Поэтому цель попасть когда-нибудь в Шаолинь появилась скорее бессознательно, чтобы убедиться, что все это существует на самом деле, – рассказывает Евгений.
Дорога перемен
Борьба так борьба. В девять лет отец отдал сына в школу бокса, у которого, кстати, тоже восточные корни. На востоке это были схватки двух бойцов в попытке утвердить свою силу, мастерство, школу. Сегодня ты победишь в бою, а завтра к тебе придут новые ученики. Но ведь изначально у единоборств не было никакой военной цели – только защита.
Легенда рассказывает, что монах Да Мо девять лет сидел в медитации на горе Сунь Шань, где стоит монастырь Шаолинь, пока тело его не онемело и мышцы не атрофировались. Тогда он придумал гимнастику «И цзин цзин» – цигун для мышц и сухожилий, выполняя которую, постепенно привел свое тело в норму, не вставая с места. Монахи Шаолиня, занимавшиеся медитацией и не умевшие защитить себя от бесконечных набегов, увидели это, освоили, привели тело в гармонию с вечно медитирующим духом и стали неуязвимы для врагов.
– Бокс дал понимание, как себя защитить, как сделать тело сильным и ловким, но не дал глубины, мысли. А мне хотелось разобраться, откуда что произошло, как зародилось и как взаимосвязано, – говорит Евгений. – На востоке разговор с учеником, желающим поступить в школу ушу, начинается с беседы о добродетелях: лучший бой – тот, который не состоялся. Тем, кто не сумеет использовать знания для добра, дадут отпор. В боксе таких правил не было, туда брали всех, и те, кто был агрессивно настроен, только распалялся в борьбе. Наблюдая за ними, я понимал, что мне нужно не это, нужно что-то другое.
Попробовав несколько направлений, он остановился на технике «Тай Цзи Цюань», что в переводе с китайского означает «кулак великого предела». В ней элементы самообороны соединились с дыхательной и энергетической практикой, в итоге Евгений получил то, что хотел. Он менялся, и ему нравилось, какими были эти перемены. Не нравилось только то, что диплом инженера-строителя дорог СибАДИ нужно отрабатывать, чтобы, по мнению родителей, «иметь достойную профессию». Обучение единоборствам в их глазах совершенно точно таковой не считалось. Тогда же Евгений впервые поехал в Китай, и после поездки уверенность в том, что он способен сделать что-то в этом направлении, только укрепилась. Жить надо здесь и сейчас, потому что каждый день может быть последним, считает он. Этот взгляд всегда возвращает к самому себе и отметает шелуху сомнений, страхов и пустой траты времени.
Правило красного конверта
Великие учителя говорят: есть пять категории людей. Одни не ищут себя, другие ищут, но не могут найти. Третьи находят, но ничего не делают. Люди четвертой категории, наконец, решают реализоваться. И только те, кто перешел к пятой, видят всходы заложенных семян. В жизни Евгения таких всходов все больше.
– Моя поездка в 2007 году была осуществлением мечты детства, я ведь хотел посетить Шаолинь. И я долго думал, что там живут какие-то волшебные монахи, которые меня вмиг чему-нибудь научат. Со временем я понял, что мастерство нарабатывается годами. Есть только гун фу – долгая изнурительная кропотливая работа через не хочу и не могу, через боль и усталость. Так что никаких волшебных монахов не существует, нужно просто каждый день работать, – улыбается Евгений.
Приезжим нет доступа во внутренний монастырь – только туристические тропы. Чтобы практиковаться в Шаолине, необходимо много месяцев и немало денег. Сегодня монастырь, имеющий минимальную государственную поддержку, зарабатывает, как может. И любой ученик для них – в первую очередь клиент с деньгами, а не продолжатель дела. Школы на юге страны гораздо более открыты и заинтересованы в человеке, а не в его кошельке. Поэтому во второй раз Евгений отправился не в «туристический», северный Китай, а на юг, чтобы учиться.
– Перед поездкой я пообещал друзьям, что после возвращения уволюсь с работы и открою школу ушу. Я точно знал, что к старому уже не вернусь, – вспоминает Евгений.
Он приехал в маленькую семейную школу в городе Гуанчжоу, где работают 55-летний учитель, его супруга и дочь. А до этого работали его отец и дед.
Когда в такой школе задаешь вопрос о стоимости обучения, никто не назовет точную цифру. Скажут только: хун бао – «красный конверт». В нем ты оставишь столько денег, сколько посчитаешь нужным. Но если после твоего ухода мастер увидит, что ты решил сэкономить на уроках и заплатил меньше, чем стоит его работа, двери для тебя будут закрыты. Зато если ты придешь в третий, четвертый раз, с тебя не возьмут ничего, потому что ты будешь интересен уже своими целями, а не деньгами. Таким образом учителя отсекают лишних людей.
Подобных школ в Китае тысячи, часто их открывают те, кто прошел обучение в Шаолине. Уже за сорок минут до подъезда к монастырю, проезжая городок Дэнфэн, можно видеть, как на лужайках занимаются или выходят на пробежку сотни людей.
– В нашей стране выйти на тренировку в парк или на улицу считается чем-то странным. Обязательно нужно проводить занятие где-то в специальном зале, как положено, иначе люди стесняются, становятся скованными. В Китае все по-другому, и в шесть утра в парке можно встретить целые группы практикующих, общность чувствуется между совершенно незнакомыми людьми. Обнаружить это и было для меня самым интересным. Люди выходят на улицу, занимаются практиками и делают это для здоровья, для кайфа, не думая о чужой оценке. После поездки в Китай у меня начала уходить боязнь делать то, что, по мнению кого-то, неправильно. И не только во время занятий.
В ответе за мосты
Монастырь Шаолинь сегодня бесплатно принимает в ученики ребятишек из семей, которые у нас называются сложными или малообеспеченными. Нет, монахами они не становятся. Дети находятся там до 18 лет и за это время получают все необходимое. Но главное, они получают знания и умения, делающие их после выхода из монастыря конкурентоспособными и высокооплачиваемыми кадрами. Такие кадры особенно востребованы в армии, в системе охраны, в том числе частной. Многие семьи решают отдать своего ребенка в монастырь только ради этого, чтобы мальчишка, родившийся в маленькой нищей деревне, вышел во взрослую жизнь и имел перспективы лучшие, чем могут обеспечить ему родители.
Пожертвования, государственная помощь, средства от туризма идут на содержание этих детей. Рынок, служащий добродетели. Чисто китайская история.
…Через несколько месяцев после возвращения Евгений, как и обещал друзьям, занялся обучением. Сначала открыл школу оздоровительной гимнастики цигун, ушу, затем и школу, где обучает технике вен чунь.
– Здесь мы учимся не кулаками махать, а выплескивать отрицательную энергию. Если кому-то нужно больше, «боевая» глубина, я ее тоже даю. Но во главе всегда стоит здоровье.
Сегодня у него несколько десятков учеников, в том числе и дети. В школе ушу «Китайский тигр» самой младшей ученице три года.
– Я занимаюсь со всеми, кого приводят родители, и не разделяю их по возрастам, просто каждому даю соразмерную нагрузку. Для детей это игра, а моя задача – чтобы они свою физику, свои кривые позвоночники и слабые мышцы выпрямляли и укрепляли с помощью различных упражнений, – считает тренер.
А по четвергам у них чаепитие.
В 2003 году Евгений занялся изучением чая, и последние семь лет проводит и чайные церемонии. Раньше казалось, что существуют, например, чай, цигун, работа с энергией – все по отдельности. Но со временем он понял: в основе этого единые принципы, общие цели. И по сути чаепитие по-китайски – такой же способ убрать налипшую «шелуху».
– Когда пьешь чай, то совершаешь плавные движения, следишь за дыханием, как в цигуне или в Тай Цзи Цюань. Приятный аромат тебя как будто приподнимает к небу, «утончает», и ты начинаешь чувствовать нюансы. Ну, конечно, если при этом ты не запиваешь бутерброд, – смеется Евгений. – Постепенно все лишнее, что накопилось за день, уходит: переживания, обиды, тяжесть на сердце. Чай возвращает тебя к самому себе.
Для кого-то на занятиях единоборствами стимул – получить пояс. Для этих детей стимул – чайная церемония, и самое страшное наказание для них – ее отмена.
За чаем мастер читает притчи о добродетелях, а потом они вместе рассуждают о том, что поняли. До одних дойдет сразу, до других, может, через годы. Главное – посеять зерно. Работа с детьми тем и отличается от тренировок со взрослыми. Еще есть возможность что-то заложить в сознание и, возможно, направить чей-то путь.
Сегодня Евгений Эрман готовится к своей третьей поездке в Китай. Его уже ждут в той самой школе в Гуанчжоу.
– Когда я приехал туда впервые, никто передо мной не раскрыл «секреты высшего мастерства», просто нагрузили монотонной физической работой. Если ты после этого появился три раза, в пару с тобой поставят инструктора и всегда краем глаза наблюдают: как ты воспринимаешь «испытания». Сказали тебе кулаками перед зеркалом махать, а остальные уже чай пьют. И ты продолжаешь махать через не могу. Сдашься – отношение к тебе сразу изменится. Мое испытание длилось дня три, ничего толком не давали, внимания никто не обращал. Можно было не делать и даже вообще уйти. Но в последние два дня я тренировался с мастером-китайцем, и было на самом деле круто, – вспоминает Евгений.
Признается, таких нагрузок еще никогда не было, чтобы тяжелели ноги и невозможно было спускаться в метро, не держась за поручни.
Нужно просто раз и навсегда дать себе честный ответ: зачем тебе это нужно, тогда все встанет на свои места. У Евгения, по негласным восточным законам, теперь еще и ответственность перед своими учителями. Знания как вода, невозможно пить чашу, ни с кем ее не разделяя, иначе вода застоится. Китайцы говорят: не становись горой, делай «чанг ю» – налаживай мосты. Теперь ты за них в ответе.
У нас будет еще много интересного. Подписывайтесь на канал Русский следопыт, ставьте лайки