Под названием Гомельского Полесья подразумевается небольшая часть территории Приднепровской низменности на юго-востоке Беларуси. По характеру рельефа регион разделяется на две части: северную и южную (Вознячук и др., 1972, с. 47-49). Север Гомельского Полесья прорезан долинами Днепра, Сожа, Березины, сопровождающиеся значительными пространствами болот и участками перевеянных песков. Более высокие и крутые склоны долин местами осложняются небольшими оврагами. Южная часть Гомельского Полесья, расположенная ниже впадения Сожа в Днепр, постепенно понижается в сторону низовьев Припяти. Для этой территории характерны мертвые сквозные долины, в настоящее время занятые обширными торфяными болотами. Наиболее крупные из них — Замглайская — соединяет Днепр и Десну, протягиваясь от устьев р. Сож в Лоеве до устьев рр. Снова и Стрижена, расположенных выше г. Чернигова.
В долинах рек исследуемого региона выделяются пойма, первая и вторая надпойменные террасы. Преобладающее большинство мезолитических расположена на первой надпойменной террасе (Городок 4, Мосаны, Речица 2, Красновка, Старая Лутава), уступ которых образовался в результате врезания рек до уровня цоколя поймы (13,9 — 10,3 тысяч лет назад) (Левков и др., 1973, с. 22-24). Встречаются они также и на участках второй надпойменной террасы (Шихов, Береговая Слобода, Рекорд, Михайловка), склонах коренных берегов (Загорины, Королева Слобода). Но в том случае, когда в микрорельефе отсутствуют более низкие геоморфологические уровни. Важная черта рельефа Полесья — необычайно широкое развитие болотных массивов, обрамленных песчаными площадками, на которых, несомненно, селился первобытный человек.
Поиски первобытных памятников в регионе Гомельского Полесья проводили М.К. Якимович, (1903, с. 161-172), И.Х. Ющенко (1930, с. 514; 1932, с. 241), С.А. Дубинский, А.Н. Лявданский (Дубінскі, 1930, с. 511), А.Д. Коваленя, К.М. Проликарпович (1928, с. 125-252; 1930, с. 505-507; 1932, с. 227-229). Позднее поселения каменного века на этой территории исследовались В.Ф. Исаенко, И.М. Тихоненков (1966, с. 306-312; 1976)., Е.Г. Калечиц (1987), автор статьи (Ксензов, 1988) и И.Н. Езепенко (1994, с. 10-27).
Впервые в белорусской археологической историографии мезолитические памятники Гомельского Полесья интерпретируются в работах К.М. Поликарповича (1932, с. 218-231; 1934, с. 83-84) Поселения Лажки и Столбун, по его мнению, относятся к свидерской раннемезолитической статдии и по инвентарю близки к стоякам северной Украины, Западной Беларуси и Польши (Поликарпович, 1934, с. 83-84). Как считают исследователи, некоторые памятники на Припяти и Соже (к сожалению, они не называются) представляют стадию тарденуаз.
В.Ф. Исаенко, основной исследователь жоевностей эпохи мезолита восточной части Белорусского Полесья, полагает, что на этой территории проживало разнокультурное население. Часть его, обитавшая в основном на нижней Припяти, входила в микролитическую область (Исаенко, 1977, с. 58-59). Население, заселившее берега Днепра, Сожа, Березины образовало макролитическую область (Исаенко, 1970, с. 56-59). Основно еразличие в материальной культуре этих мезолитических групп — изготовление орудий разный размеров — макролитов и микролитов. Ученый также отмечает, что для обоих кремневых комплексов характерны свидерские формы (Исаенко, 1977, с. 58). Происхождение племен с макролитическим производством В.Ф. Исаенко связывает с местными верхнепалеолитическим населением, памятники которого, к сожалению, не называются. Первобытные общины, в инвентаре которых преообладали микролиты, пришли на территорию республики с юга во второй половине мезолитической эпохи (Исаенко, 1970, с. 65).
Д.Я. Телегин выделил на территории восточного Полесья Украины и Беларуси днепро-припятскую культурно-территориальную группу памятников времени позднег мезолита, отнесенную им к микролитической причерноморско-каспийской зоне (Телегин, 1973, с. 335). Позднее украинский археолог выделил из этой группы памятники типа Кудлаевка, остальные включил в днепро-припятскую культуру (Телегин, 1982, с. 160-178). В днепро-припятской культуре имеются два типа поселений: вышегородский с яниславицкими формами орудий, связанный с мезолитом Прибалтики, и загайский, генетические корни которого исследователь видит в мезолите Причерноморья.
Л.В. Кольцов, рассматривая проблему распространения яниславицких элементов на территории стран Восточной Европы, отмечаеит их наличие на мезолитических стоянках воточной части белорусского Полесья (Кольцов, 1975, с. 65-66; 1977, с. 168-192). Вместе с тем московский исследователь считает, что полесское население испытало лишь влияние со стороны яниславицких племен, сохранив традиционные черты кременевого инвентаря (?).
Л.Л. Зализняк в зоне Гомельского Полесья выделяет памятники кудлавеской (Белосорока) и яниславиц- кой культур (Зализняк, 1984, с. 91; 1991, с. 10).
Суммируя работы и высказывания археологов о мезолите Гомельского Полесья, нужно отметить, что большинство исследователей (М.Я. Рудинский, К.М. Поликарпович, М.В. Воеводский, Н.Н. Гурина, Н.О. Бадер, Л.Л. Зализняк) связвают его с финальныим палеолитом и мезолитом Прибалтики. Другие исследователи (П.П. Ефименко, Д.Я. Телегин, В.Ф. Исаенко, В.П. Левенок) склонны к тому, что памятникик с микролитической индустрией оставлены населением, пришедшим с более южных, причернорморско- каспийских районов.
На сегодняшний день на территории Гомелського Полесья находится около тридцати мезолитических памятников (рис. 1), представляющие четыре археологические культуры — гренскую, днепро- деснинскую, кудлаевскую, яниславицкую. В круг первый входят поселения Гренск, Речица 2, Рекорд, возможно местонахождения Скиток (Палікарповіч, 1928, с. 219-222), Целец (Исаенко, 1968, с. 90, рис. 23: 11-13; Палікарповіч, 1930, с. 432). Заметим, что стационарно изучались только два — Гренск (Копытин, 1994, с. 34-60) и Рекорд (Ксензов, 1988, с. 110-114). Гренской культуре посвящено много статей, в которых самым подробным образом характеризуется история исследования, материальная культура, вопросы генезиса, периодизации, взаимодействия с другим населением, исторические судьбы (Будько, 1966, с. 3546; Копытин, 1991; 1994, с. 34160; Ксензов, 1994а; 1997, с. с. 7-11 и др.). Поэтому остановимся лишь на отдельных проблемах культуры, противоречиво освещенных в работах археологов.
Одна из них I генезис населения. Диаметрально противоположные высказывания на ее решение позволяют на сегодняшний день обозначить две группы исследователей. Н.Н. Гурина (1972, с. 244-251), Л.В. Кольцов (1989, с. 196-197), Л.Л. Зализняк (1989, с. 17-18), А.Н. Сорокин (1986, с. 29), Г.В. Синицына (1996, с. 23-29, 37-45), автор этих строрк (1994а, с. 12-16) и доугие считают, что происхождение гренской культур следует связывать с финальнопалеолитическими культурами южной Прибалтики. В. Д. Будько (1966, с. 35-46), В.Ф. Исаенко (1970, с. 56-59), А.А. Формозов (1977, с. 94), В.Ф. Копыитмн (1991, с. 10-11), Е.Г. Калечиц (1988, с. 118, 133) полагают, что гренское население генетически связано с местными верхнепалеолитическими племенами. Конкретизировал это положение В.Ф. Копытин, отметив родственную связь гренской культуры со среднеднепровскими верхнепалеолитическими памятниками (Мезин, Добраничевка, Межиричи). Возникают некоторые вопросы, не находящие ответа в данной концепции. Основной из них — почему отсутствуют гренские поселения в среднем Поднепровье, очаге зарождения и развития культуры. Не совсем понятно, почему наиболее древние гренские памятники находятся не в южной, а в северной и центральной частях верхнего Поднепровья, если продвигалось оно с территории северо-восточной Украины. По нашему мнению, концепция генетической связи гренской культуры с населением Прибалтики более насыщена фактами (Ксензов, 1994а, с. 12-16; 1997, с. 7-11).
Полная версия статьи доступна на Краеведческом сайте Гомеля и Гомельщины.