Ася Казанцева - известная научная журналистка и автор двух научно-популярных книг. Сейчас она работает над третьей книжкой, выступает с лекциями и продолжает нести науку в массы. «УралСтудент» пообщался с журналисткой и поговорил о нейробиологии, особенностях профессии и о том, рассказывать про науку интересно.
О популяризации науки
Научная журналистика в России на подъёме вот уже последние лет десять. Она существовала в Советском Союзе, потом в 90-е годы вымерла и с начала нулевых она начинает активно возрождаться. Сейчас она серьёзно отличается от того, что было в СССР. По большей части, научная журналистика нового поколения - это перенимание и адаптация западных традиций ремесла. Она начала возрождаться в значительной степени благодаря работе фонда «Династия», который вкладывал деньги в её развитие: открытие научно-популярных изданий, перевод научпоп книг, проведение лекций. За пятнадцать лет своего существования, до того как его закрыли, объявив иностранным агентом, фонд сформировал аудиторию и общественный запрос. Сформировал привычку и желание читать научпоп.
В популяризации науки невозможно нарушить правила, потому что правил нет. Профессия возрождалась с нуля, и никто не знал, как правильно заниматься популяризацией. Поэтому кодекс, что можно и что нельзя делать, появился очень недавно и до сих пор не формализован. Мне кажется, одна из ключевых вещей – ссылаться на источники, на те научные статьи, из которых была взята информация. В таком случае журналист говорит читателю: «я не считаю вас дураками, поэтому я согласен, чтобы вы меня перепроверяли, можете сами посмотреть».
Сцилла и Харибда в научной журналистике
Научный журналист всё время балансирует между Сциллой и Харибдой, ищет баланс между упрощением и сохранением научной корректности. Если вы пересказываете всё очень подробно, все подробности обработки данных и методологию, то вы занимаетесь агитацией «для своих». То есть рассказываете про науку тем, кто и без вас бы обошёлся, кто и так всё понимает. Если же вы увлекаете читателя всякими весёлыми глупостями, тогда сможете привлечь более широкую аудиторию, но при этом можно потерять дух исследования. Поэтому все научные журналисты, мои коллеги, балансируют между этими двумя крайностями.
Не бывает форматов научной журналистики, которые подходят для любого читателя. В любом случае существует определённый уровень сложности. Одному читателю текст покажется слишком заумным, а другому тот же самый текст покажется чересчур примитивным. Все люди разные, поэтому ни один научный журналист не может устраивать всю аудиторию. Так что человеку приходится писать на том уровне сложности, который он сам считает оптимальным. И уже под его личный уровень сложности подбирается соответствующая аудитория.
В карьере научного журналиста проходят как минимум две стадии. Первая - это когда он просто работает в офисе, в редакции, которая занимается научной журналистикой, там он работает в формате издания, на том уровне сложности, который принят в издании. Но позже научные журналисты приобретают определённый уровень известности, который позволяет им делать то, что им нравится. Дальше у человека появляется больше свободы в выборе форматов и в выборе сложности. Это то, к чему более или менее любой научный журналист приходит через 5-10 лет практики.
Как написать книгу и выйти замуж
В научпопе существуют определённые волны моды. Эти волны задаются мейнстримными популяризаторами. Например, когда Александр Марков начал писать про эволюции, всем сразу стало интересно писать про эволюцию. Потом была мода на борьбу с лженаукой, появилось много толковых текстов, книжек и лекций с разбором разных лженаук и объяснением, почему они не работают и как всё устроено на самом деле. Сейчас основой тренд - это мозг. Про мозг пишут все, даже те, у кого нет нейробиологического образования. А те, у кого есть, тем более пишут. Это как раз удачно совпало с тем, что я стала много зарабатывать малым количеством лекций, и у меня появилась возможность пойти учиться в университет на магистратуру. Я пошла в магистратуру по когнитивным наукам и технологиям в ВШЭ и собираюсь писать новую книжку про мозг. Впрочем, для меня это не только новый тренд, поскольку мне всегда было это интересно.
Если говорить, сколько времени уходит на написание книги, то это всегда ответ с двумя сторонами. С одной стороны, написание текста занимает не очень много времени, примерно 700 рабочих часов. С другой стороны, всегда есть лет пять, когда ты с разных сторон копал эту тему, делал по ней какие-то лекции, статьи и выступления. То есть идет накопление информации. С первой книжкой была такая же история. Я к этому моменту уже где-то шесть лет работала в научной журналистике, в разных форматах и писала про то, как различные гены и гормоны влияют на наше поведение. Книжку я написала совершенно неожиданно для себя, у меня случилась несчастная любовь, мне было непонятно, что делать с собственной головой, и я решила написать книжку. С одной стороны, чтобы произвести на мальчика впечатление, а с другой, даже если бы это не сработало, ну, по крайней мере, у меня бы была книжка. Кстати, способ сработал, вот у меня кольцо на пальце теперь.
Продолжение: