Рассказываем, как Екатеринбург из грязного и тифозного города превратился в почти столицу.
Город — это люди и здания, расположенные в определенном порядке. Вы поморщились от этого примитивного определения? И правильно: никакой город не обходится без атмосферы — особенной, едва уловимой, наполняющей бетонные и кирпичные коробки жизнью. Все города одинаковые и разные одновременно. Вроде бы одни и те же вывески, фонари, светофоры, скамейки, люки и провода. Но нет. Эти вещи становятся частью городской идентичности (или ее носителями, как екатеринбургские люки) и сразу пропадают из вида — привычные взгляду, они быстро превращаются в невидимок.
ЕТВ вытаскивает в зону видимости городские аксессуары. В прошлых сериях нашего проекта мы рассказывали, о чем говорят вывески, как светофоры придают Екатеринбургу ритм, а фонари — разграничивают день и ночь для жителей мегаполиса. А сегодня мы расскажем о самом важном аксессуаре — если бы его не было в Екатеринбурге, то и вас, возможно, не было бы тоже. Он поменял систему ценностей, уклад жизни и добавил скорости прогрессу. И даже прекратил эпидемию тифа. Имя этому герою — уличная урна.
Урны появились в Екатеринбурге совсем недавно (меньше ста лет назад), а теперь их тысячи. Мы разобрались, почему уральцев в принудительном порядке заставили ими пользоваться, как из-за этого изменился город. Ну, и, как обычно, немного о том, кто сейчас отвечает за вывоз екатеринбургского мусора и куда жаловаться на слишком редкие урны.
Весь город — сплошная свалка
Урны стоят денег. И чтобы их закупить и установить, власти должны осознавать, что это действительно необходимо. Но в Екатеринбурге XIX века до такого понимания было далеко.
В 1847 году на благоустройство израсходовано всего 936 рублей (около 5% от бюджета), в 1848 году еще меньше — 582 рубля, в 1849 году — 599 рублей. При этом все три года (с 1847 по 1849) большая часть денег, выделенных из городской казны на благоустройство, тратилась на содержание мостов. А на очистку городских улиц и площадей от навоза и мусора, а также ремонт тротуаров всякий раз оставалось не более десятка рублей каждый год. А вы говорите — урны!
Чтобы понять, почему сто пятьдесят лет назад не задумывались об уличных урнах, нужно вспомнить о том, что тогда мусор, лежащий на улице, был не так заметен, как сейчас. На общем фоне, конечно же. Потому что Урал — это не сухой каменный Рим времен Юлия Цезаря, где на улицах уже тогда стояли вазоны для мусора. В Екатеринбурге на рубеже XX века из 100 километров городских улиц и переулков только 30 были замощены камнем. Остальные, стоило только пойти дождю, превращались в реки жидкой грязи.
Только угроза холеры заставила почистить город.
Сейчас урны находятся в ведении муниципалитета, а вывоз мусора производит одна организация. Этот подход эффективен и оптимален. Но чтобы прийти к такой модели, Екатеринбургу пришлось пройти через испытание эпидемиями. В конце XIX века городские власти не занимались централизованной уборкой, а пытались возложить эту обязанность на самих горожан. Городская дума издала серию постановлений, по которым вывоз мусора и очистка улиц от нечистот возлагалась на самих домовладельцев. Причем хозяева домов должны были еще отвечать за порядок на придомовой территории и части улицы. Но это не помогало.
Горожане сознательностью не отличались. Многие указы управы жители Екатеринбурга просто игнорировали. Вот что писал полицмейстер Азаров в газете «Екатеринбургская неделя» в марте 1881 года: « Многие дворы жителей города, а равно прилегающие к домам части улиц покрыты разного рода разлагающимися и производящими зловоние нечистотами».
За нарушение гигиены полагались штрафы от одного до ста рублей. Или арест. Но такие меры ситуацию кардинально не исправляли.
Чтобы город перестал тонуть в нечистотах, у рядовых горожан и властей должно было что-то переключиться в мозгах. Произойти какое-то потрясение, чтобы стало понятно: мусор и грязь на улицах — это вообще не вопрос для дискуссий, а реальный фактор опасности для жизни. Таким триггером стало жаркое лето 1892 года, когда из-за грязи городу начала угрожать эпидемия холеры.
Страх заразиться оказался столь велик, что 10 июля гласные городской думы Екатеринбурга на санитарно-исполнительной комиссии решили создать ассенизационный обоз, который бы занялся очисткой города. В итоге была создана организация, потомком которой является нынешняя «Спецавтобаза». Обоз собрали из нескольких телег, которые перевозили десять бочек для жидких нечистот и пять коробов для мусора.
Сотрудники обоза очистили город, массовых жертв холеры удалось избежать. И власти, наконец-то, начали финансировать плановую уборку улиц. 2 декабря 1893 года гласные гордумы определили, что на работу обоза нужно 2684 рублей 86 копеек: 360 рублей на жалованье смотрителю обоза, 752 рублей 81 копейка на фураж для десяти лошадей, 1341 рубль 50 копеек на зарплату рабочим обоза и 230 рублей 55 копеек на разные потребности по ремонту и содержанию обоза.
Антисанитария и эпидемии без урн
Создав аналог нынешней «Спецавтобазы» — городской ассенизационный обоз — власти успокоились. И до того, чтобы установить урны на улицах, так и не додумались. Хотя, например, в Париже городские мусорки начали внедрять с 1884 года.
Возможно, екатеринбуржцы считали, что не нуждаются в урнах, потому что в сравнении с грязью немощеных улиц и нечистотами, которые были обычным местом в городе без канализации, иной мусор воспринимался как наименьшее зло. Или вообще не воспринимался чем-то, что заслуживает пристального внимания. К тому же проблема мусора в современном его понимании — то есть какой-то упаковки — сто с лишним лет назад не стояла так остро, как сейчас. Сама упаковка товара была дорогой. Ее можно были либо продать старьевщикам, которые принимали стекло и бумагу, либо коллекционировать, как поступали с фантиками, либо приспособить в хозяйстве, если это симпатичная жестянка из-под печенья или сладостей.
Сто лет назад в городе не было сигарет с фильтром, а, следовательно — окурков. Папиросы же не были распространены столь массово, чтобы каждый третий смолил их на ходу. Так что самым распространенным мусором на улицах Екатеринбурга в конце XIX начале XX века были обрывки бумаги от кульков и свертков. Вот тут бы пригодились урны. Но нет, да и взять негде. Поэтому все швыряли по старинке — под ноги. О чем ярко свидетельствовал корреспондент газеты «Урал», который в номере от 1 июля 1901 года писал:
— На любой улице или площади города лежит слой пыли толщиной чуть ли не в четверть аршина, везде валяются обрывки бумаги, конский и коровий помет, раздавленные голуби и крысы и растерянное возами сено и солома. При малейшем дуновении ветерка вся эта гадость поднимается в воздух и летит в глаза, в рот и нос прохожих и проезжих. Облачиться в приличный костюм положительно невозможно.
Урна — элемент быта советского человека
Понимание того, что уличные урны — это необходимая часть городского благоустройства, пришло властям и жителям города после эпидемий тифа и антисанитарии Гражданской войны — только в 30-е годы XX века. Емкости для мусора стали ставить без помпы, без какой-то шумной кампании, которая нашла бы отражение в местной прессе. Урны шли в комплекте с идеологией«нового быта» советского человека: с созданием новых парков,строительством жилых комплексов и домов культуры.
Сложно сказать, когда точно урны стали привычной деталью свердловского пейзажа. Однако то, что они никого не удивляли уже в 1935 году, можно утверждать совершенно определенно.
«Двор нашего дома был очень уютным. Через пару лет после въезда заработал фонтан, появилась сирень, рябина и яблони. Были установлены лавочки и красивые белоснежные урны», — писала в своих мемуарах Галина Терентьева,одна из первых обитательниц жилого комплекса «Сталинец», который построили на проспекте Ленина в 1933 году.
Сорок метров до урны
Содержанием и очищением урн в Екатеринбурге 2018-го занимается городской комитет по благоустройству — именно он отвечает за то, чтобы мусор вовремя вывозили, а сломанные баки чинили или заменяли. В каждом районе у мэрии есть подрядчики: обычно за урнами следят работники ДЭУ, те самые, которые подметают и моют улицы. Они же заодно убирают мусор.
Уборку екатеринбургских урн и улиц регламентируют «Правила благоустройства». В них отмечается, что мусор должны вывозить по мере наполнения, при этом — не реже, чем раз в сутки. Точно также подрядчики должны следить, чтобы на центральных и больших улицах урны должны стоять на расстоянии 40 метров друг от друга. На автомагистралях и дорогах,где пешеходы — редкое явление, баки могут быть в 100 метрах друг от друга. При этом на остановках общественного транспорта и около торговых центров урны устанавливают парами.
Внешний вид баков никто не регламентирует: поэтому на одном проспекте Ленина мы насчитали, как минимум, семь разных вариантов. На обновленном отрезке (от Вайнера до Московской) прошлой осенью появились хромированные ящики, больше похожие на сейфы. Самое большое разнообразие — на тех участках, где дверь в дверь располагаются разные заведения. Собственники устанавливают урны по своему вкусу и содержат их сами.
На благоустройство в Екатеринбурге на 2018 год выделили четыре миллиарда рублей. Но в эту сумму входит не только содержание урн, но и ремонт дорог и тротуаров, реконструкция и содержание искусственных сооружений (например, клумб, скамеек), развитие уличного освещения. Найти конкретную сумму, которая тратится на урны, невозможно — обычно они идут в нагрузку к уборке улиц.
Вывоз мусора хоть и контролируется мэрией и ее регламентами, все же часто критикуется горожанами. Потому что неровная брусчатка на площади 1905 года видна только проверяющим, а переполненные урны — сразу всем пешеходам на улице. Как и отсутствие этих урн. О переполненных мусорных баках на улице всегда можно (и нужно) сообщать комитету по благоустройству — номер телефона можно найти на сайте екатеринбург.рф, либо там же написать обращение в электронную приемную(не забудьте фотографии). Ваше заявление отработают за месяц. И, может быть, за это время, как раз, уберут урну.
Фотографии в тексте: Мария Войнакова, ЕТВ.
Создатель супергеройской урны на входе — Николай Пекарский.