Происходящее в Казахстане оставляет всё меньше поводов предаваться скучной осенней тоске. Растёт ощущение, что что-то изменится. Точнее – что что-то меняется уже прямо сейчас.
И дело не в политике. И, да, говоря о переменах, совсем не обязательно вести речь о первом лице государства, что давно уже стало общим местом, о чём нам все уши прожужжали на протяжении, как минимум, последних лет 15-ти. Хотя, разумеется, тему «политического транзита» никто не отменял, тема эта будет существовать независимо от нашего или чьёго-то ещё желания. Хлебная тема для авторов, есть же.
Вот, к примеру, американский Фонд Никсона на днях опубликовал измышления-размышления о том, как, по их мнению, будет происходить «революция» в Казахстане. Про аблязовских пропагандистов с их майданоманией мы тут уже и не говорим. Хотя вся эта толкотня воздуха в старой ржавой ступке может быть интересна, разве что, недостаточно образованным людям, любителям жёлтых тем и жареных фактов. Ибо ведь даже Фонд Никсона, несмотря на всю свою солидность, не смог предложить более достойной и качественной аналитики, чем то, что сгодится разве что в качестве страшилки на первой полосе газеты The Sun. Ну, про баррикады там, снайперов и небесную сотню. Ощущение такое, что эти господа в Вашингтоне вообще плохо разбирают отличия между Украиной, Беларусью, Казахстаном и ещё какой-нибудь страной бывшего Союза. Да и не только. Им что Афганистан, что Узбекистан, что Пакистан, что ещё какой-нибудь «-стан» – всё одно.
В общем, оставим этим профессорам их сенсации.
Мы сейчас – о другом. О переменах иного порядка. Да, нарастает ощущение, что какие-то незаметные изменения в этой стране назрели, что накопилась некая критическая масса, и изменения эти идут, как бы, вне зависимости от чьей-то воли. Идут они в головах. То ли смена поколений берёт своё, то ли наш старый бородатый менталитет (ну вот все эти «саке-баке») стремительно начинает становиться анахронизмом, то ли ещё какие-то глубинные сдвиги происходят. Сказать трудно, как трудно и оценить скорость этих сдвигов – то ли пять лет займут они, то ли двадцать...
На днях коллеге сделали сложнейшую операцию на сердце. Сделали её не в Германии и не в Америке, а здесь, в Алматы, в Институте кардиологии. Сделали профессионалы высшего уровня. И никакой сенсации в этом нет. Такие операции здесь на потоке, в день их проводят минимум три-четыре.
Сенсации нет и в том, что наш коллега получил так называемый «портал» (государственную квоту на госпитализацию) в течение, хммм... четырёх дней. Без Саке и без Баке. Причём он не один такой фантастический везунчик. Оказавшись в клинике, он с изумлением узнал, что и всем остальным пациентам – а здесь люди со всего Казахстана – «портал» был выдан максимум в течение недели. И что никто из них, нигде, никому не заплатил ни копейки. На это не было даже намёка.
В институте – стандарты и протоколы ведущих западных клиник. Лечение, уход, реабилитация, технология, специалисты – всё уровне тех же западных клиник. Привыкшие к «нашей» системе пациенты, видя всё это, испытывают некий культурно-нравственный шок. Они не понимают, как такое возможно здесь и сейчас в Казахстане. Некоторые по привычке пытаются кому-то из персонала что-нибудь там предложить. Скажем, десять или пятьдесят тысяч «так, символически, в качестве благодарности». Персонал в ответ искренне оскорбляется, что шокирует нашего человека ещё больше. Тебе чётко и довольно жёстко дают понять, что тут такое не принято, и что – более того – такое вообще не правильно.
Это откровение, конечно, для нашего человека. Пока, во всяком случае, – откровение на грани шока. Многие скажут, что для Казахстана это не типично. Хотя, безусловно, никто не сможет возразить, что в эту «элитную» клинику на абсолютно «элитные» операции совершенно простые люди из Актау, Казалинска, Петропавловска, Талдыкоргана приехали без всяких «саке-баке», без «баранов в конвертах» и прочего-подобного, всего того, что мы привыкли называть, как бы, кхмм... «наше всё». Пессимисты с этим вынуждены согласиться, хотя, хмыкнув, они обязательно добавят: «Ну, это единичный случай», «Исключение из правила»...
Хотя, если это и исключение – пока – то, во всяком случае, налицо тенденция. Что-то меняется в менталитете людей. Да, безусловно, в институте неплохие зарплаты, там достойное финансирование, там и кадры «не с улицы», так что персоналу просто нет смысла жить по традициям «саке-баке». Да, пока в наших условиях, наверное, это исключение. Но суть происходящей тенденции в том, что таких исключений становится всё больше. Любой математик скажет вам, что это означает. Что со временем исключения станут правилом. А нынешние правила превратятся в исключения...
Что-то меняется на самом деле. И неважно, повторимся, во что завтра выльются все эти прогнозы всевозможных умников про «политический транзит». Транзит – данность, он есть и будет везде, во всех странах и государственных системах. Так что сейчас не об этом. Сегодня, сейчас гораздо важнее вот эти (пока ещё, может быть, еле заметные) изменения, происходящие в самых разных сферах, на разных уровнях нашей повседневной жизн