Читайте Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8, Часть 9, Часть 10, Часть 11, Часть 12, Часть 13, Часть 14 романа "Масик" в нашем журнале.
Автор: Ольга Манскова
Глава 6. Грустный Новый Год
Тридцать первого декабря Жорик вместе с Петькой, выйдя из общежития по очереди, с промежутком в полчаса, встретились затем на вокзале и поехали в Ростов - искать Петькины "исторические корни". Здание, в котором обретался его друг Алексей (или, в обиходе, почему-то Алик, а не Лёха) Петька помнил весьма приблизительно. Вроде бы - первый подъезд во внутреннем дворе огромной серой сталинки, а дальше - на второй этаж... Код на кодовом замке он тоже не помнил - проблему следовало решить методом перебора самых затертых цифр.
- Слушай, Жорик! Я не знаю, как ко мне Алексей относится, и не заявил ли он тогда о том, что человек пропал, я то есть, - в милицию… И не выкинули ли из хаты все мои вещи… Или, наоборот, квартирная хозяйка моя, быть может, долга мне накрутила на громадную сумму, будто я по-прежнему там обретаюсь... А может, мы вообще не к тем людям попадём - в мире так много странного происходит... Словом, я хочу, чтобы ты постучал в дверь, вызвал Алика. Вот, если тут, хотя бы, действительно этот самый Алик живёт, а не привиделось мне всё это, тогда позже и я сам объявлюсь. Ты его разыщи и начни с ним беседу. Я появлюсь следом за тобой, минутой позже. А если ты сразу обратно выйдешь - значит, я всё напутал...
Жорик, по наивности, наверное, - согласился. Совершенно не думая о том, в какой ситуации может оказаться он сам. Петька остался стоять между первым и вторым этажами и ждать, а Жорик поднялся выше.
Он позвонил в дверь обшарпанной коммунальной квартиры.
Дверь приоткрылась, оставаясь закрытой на цепочку, и в проеме между дверью и стенкой показался нос и очки некой старушенции - божьего одуванчика.
- Здравствуйте. С наступающим. К Алику - можно? - поинтересовался Жорик вежливо.
- Шлындают тут всякие! К Алику - два звонка! – неожиданно громким, визгливым голосом проорал "одуванчик", удаляясь. Но дверь она оставила открытой, и цепочку сняла.
- Простите, а - какая дверь - его? - спросил Жорик в спину старушке.
Она обернулась, удивленно приподняла указательным пальцем очки.
- Вторая, - и пошлепала в шаркающих тапках без задника на кухню в конце коридора.
Он постучал в указанную соседкой дверь. Неожиданно её открыл вовсе не Алик, а женщина лет пятидесяти, кучерявая после только что снятых бигудей и в домашнем халате.
- Здравствуйте! К Алику - можно? - спросил Жорик робко.
- Да ты - заходи-заходи, не стесняйся! Ты - его друг?
- Да, - соврал он от неожиданности. Подумал: «Может, это она меня с Петькой перепутала? А Петька – вроде, его друг».
- Значит, друг, - констатировала мадам как-то зловеще, причем став посередине комнаты и уперев руки в бока, - ты проходи, проходи.
Часть комнаты – как бы прихожая - была отгорожена двумя массивными шкафами. Между шкафами обозначился проход, задрапированный занавеской. Один из шкафов был старым советским буфетом, и рядом с ним, у стены, располагался старый советский холодильник, пожелтевший от времени. А около другого шкафа, развернутого сюда задом, в проем вмещался старый стол, застеленный клеенкой, и пара стульев. И Жорика почему-то незнакомая мадам загоняла именно в сторону этого стола, оттесняя от входной двери. Жорик попятился задом – и, споткнувшись, то ли завалился, то ли присел на стул.
Женщина же продолжала наступать на него. Что называется, грудью.
- Вот ты скажи - ты Алика любишь? Как он тебе? Он - человек хороший? - почему-то поинтересовалась она. - Ты его давно знаешь?
- Ну.., - растерялся Жорик, - Не очень.
- Ну, и как, ты его любишь? - повторила она свой странный вопрос.
Жорик подумал, что любой женщине, наверное, будет приятно узнать, что её сына - а это наверняка была мать Алика - любят и уважают. И потому, он сказал:
- Да, он - хороший человек, достойный уважения...
- Так значит - любишь? - прищурилась эта мегера. - Отвечай и не увиливай.
- Ну, может, можно и так сказать, - растерялся Жорик.
- Молодежь проклятая! - взвизгнула вдруг, до того относительно спокойная, женщина. - Подумать только, срам какой! Моду взяли эту - американскую, вот! Подумать только - парень с парнем живут! А я-то внуков хотела, глупая! А тут - вот оно что!
Жорик ошарашено посмотрел на эту странную даму. До него стала доходить вся нелепость ситуации. И тут он увидел за спиной женщины, около дверей, прошмыгнувшего непонятно как сюда Петьку. Видимо, все двери оставались незапертыми, и он вошел только что, и теперь, в таком же немом удивлении, как и Жорик, застыл и внимал происходящему. И в этот момент оба парня переглянулись - и, не сговариваясь, завопили синхронно и в два голоса:
- Я понял! Это - голубизна!
Женщина посмотрела на Петьку, потом – на Жорика, потом перевела взгляд вновь на Петьку - и застыла с открытым ртом. Они были почти одинаковые. Так как, выходя из общежития, оба должны были изображать Жорика. И были одинаково одеты.
И тут захлопнувшаяся было входная дверь снова открылась под ударом ноги.
В комнату ввалился очень высокий, атлетического сложения парень в куртке и джинсах, впереди себя протолкнувший девушку в пушистой белой шапочке, короткой курточке и мини-юбочке, и в высоких, выше колена, сапогах на шпильке. Девушку он одной рукой приобнимал за талию. На плече другой его руки висела громадная спортивная сумка.
- О! Привет, мама! Что ты здесь делаешь? Кажется, снова прибадываешься к моим друзьям? - беззаботно-веселым тоном спросил он.
Эта мегера вначале стушевалась, а потом её снова понесло:
- Ничего! И ты, и твои друзья - скоро вы все очистите мне хату! Ни одного из вас здесь не будет, попомни моё слово! Я вам такую жизнь устрою - что ты сам мне ключик отсюда принесешь и свалишь, куда глаза глядят! А я этот угол продам - и хоть на старости лет заживу по-королевски! Понял, скотина? Так и знай! И соседей твоих попрошу, чтобы они тебя травили! - с такой пламенной речью, зайдя за занавеску, женщина приволокла странного потасканного вида длинную шубу, одела ее прямо на халат, обула стоявшие у входа сапоги - и опрометью выскочила в коридор.
- Петька! Сколько лет, сколько зим! А я тебя только что вспоминал! И куда же ты исчез? Вещи я твои забрал из твоей комнаты - пришлось заплатить за тебя тогда, за конец месяца. Так и стоят две твоих сумки и рюкзак у меня в шкафу. А потом хозяйка твоей комнаты пустила новых квартирантов. Я подумал, что не к чему тебе за комнату платить, раз тебя нет, а когда ты приедешь, разберемся, в крайнем случае, у меня поживешь чуток. Перекантуешься, в общем, сколько надо, пока хату не снимешь новую. Ждал-ждал, а ты всё не возвращался. Конечно, и раньше так было - ты то на семинары сваливал, то на Алтай, то в Москву. Но всё же - месяца на два, не больше. А тут... На целых полтора года. И где же тебя носило? Ты в Москве был?
- Н-нет.
- Тогда, на Алтае, что ли? Или - в Шаолинь пешком ушел, как давно мечтал?
- Да - нет, к сожалению. Это - я, думаю, потом как-нибудь осуществлю, если так сложатся звезды.
- Ой, а это - твой двойник, что ли? Или – энергетический дубль? - спросил затем Алик, посмотрев на Жорика.
- Что-то вроде, - уклончиво сообщил Петька. - А с девушкой познакомишь?
- Ты что, Юльку не узнал? Мы с ней только что из Турции. Путевка была горящая. Съездили, отдохнули недельку. А тут в моё отсутствие мамаша, как я сейчас понял, сюда наведывалась. Мрак! Ну, да ладно. Сейчас позвоню нашим - будем отмечать наступающий. Нет возражений?
Возражений не было.
После этого Жорик совсем ненадолго задержался у Алика: ведь этих людей знал Петька, а не он. Да и Петька по-прежнему практически ничего о себе не помнил, а руководствовался сведениями из происходящего вокруг и узнавал о себе много нового. Жорик, немного посидев в сторонке, пока все пили в честь приближающегося Нового Года, потихонечку попрощался с уже порядком набравшимся Петькой и поехал домой, тем более что там его ждала ещё не кормленная трехцветная кошка.
Кто сказал, что Новый Год - это веселый праздник? Жутко скучный. Особенно, если встречать его в одиночку, засыпая под однообразные залпы салютов. Жорик лежал на диване и размышлял о том, что всё же все эти кошачьи приключения его немного встряхнули. Он стал гибче телом, стройнее, и казался теперь моложе и привлекательней на вид. А также, приобрел легкую походку... И, быть может, даже избавился от чувства собственной важности и будто бы приклеенного к спине ярлычка "препод". Но теперь Петька уехал, и, скорее всего, обрел свою прежнюю жизнь. А Жорик… Снова теперь станет скучным преподом…
Он глубоко вздохнул от этих невесёлых мыслей. Маленькая трехцветная кошка пришла к нему и свернулась сверху, на одеяле. Замурчала громко. Будто подбадривая…
Продолжение следует...
Нравится роман? Поблагодарите Ольгу Манскову переводом с пометкой "Для Ольги Мансковой".