После очередного налета на вражескую автоколонну партизаны получили важные документы, в которых был изложен план карательной операции гитлеровцев.
Командир барановичского партизанского соединения Чернышев вызвала Владимира Царюка для обсуждения плана действий.
— Давай, Зеноныч, докладывай, — сказал Василий Ефимович. — Что будем делать?
— Лучшая защита — нападение, — сразу начал Царюк. — Надо противника упредить, ударить раньше. Но в открытом бою они нас сомнут, у них сил поболе, чем у партизан. И потому, я думаю, для начала нужно ударить по коммуникациям. — Карандашом в нескольких местах он перечеркнул на карте линии железных и шоссейных дорог. — Пошлем подрывников. Скольких тогда эшелонов недосчитается враг? Далее. Из захваченных документов мы знаем, по каким районам собираются ударить каратели. А мы партизан из этих районов выведем. Пусть бьют по пустому месту. Ну и сигнальными ракетами надо запастись. Прилетят геринговские летуны, а мы им покажем, где надо бомбить. Пусть долбят своих.
Чернышев сосредоточенно слушал доклад. Ему давно были известны организаторские способности Царюка. А в последнее время Чернышев все более убеждался, что Царюк неплохо справляется и с разработкой военных операций. Ничто не проходит бесследно. Ему, безусловно, пригодились служба в Красной Армии в 20-е годы, пребывание в северо-западной оперативной группе ЦК КП(б)Б и работа здесь, в подпольном обкоме и штабе соединения.
А Владимир Зенонович, увлекшись, будто заправский начальник штаба, словно не впервой ему вести заочный поединок с гитлеровскими генералами, продолжал излагать свои соображения, как лучше, малой кровью сорвать замыслы врага. Он предложил перекопать глубокими рвами все дороги, ведущие в пущу, устроить лесные завалы, минные поля. Там, где позволяли условия, — в лесах, под прикрытием рек — оборудовать огневые позиции, занять оборону, карателей в пущу не пускать. Там же, где нет подходящих условий для организации обороны, скрытно просачиваться сквозь боевые порядки вражеских войск и бить их с тыла.
— Сама операция для нас перестала быть тайной. А это, считай, половина успеха, — заключил Царюк.
После всестороннего обсуждения, в котором активно участвовали все работники обкома партии и штаба соединения, план боевых действий одобрили. По тревоге собрали руководителей межрайпартцентров, секретарей райкомов партии, командиров бригад и отрядов, комиссаров, начальников особых отделов.
Чернышев довел до их сведения замыслы и намерения карателей. Затем изложил план боевых действий разработанный штабом соединения. Решили применять гибкую тактику, используя превосходное знание местных условий, тесную связь с населением. Десятки диверсионных групп отправились подрывать железнодорожное полотно, мосты, пускать под откос вражеские эшелоны. Соединение приготовилось дать врагу решительный отпор.
В те дни, в начале июля 1943 года, в жизни Царюка произошло еще одно важное событие: его ввели в состав подпольного обкома. Членом обкома стал также и Д. М. Армянинов. В тяжелое, опасное время Василий Ефимович Чернышев считал нужным усилить и укрепить обком.
Между тем каратели осуществляли свой план. Пикирующие бомбардировщики обрушивали на пущу смертоносный груз. Била дальнобойная артиллерия. Но этот огненный смерч не принес вреда партизанам: выполняя приказ, они заранее покинули лесные лагеря и базы, укрылись в неизвестных гитлеровским ищейкам местах. То и дело в небо взлетали разно цветные ракеты, указывая карателям ложные направления. Пока разберутся, глядишь, побили своих же.
Озлобленные неудачами, гитлеровцы обрушились на мирное население. Вздымались клубы черного дыма: каратели жгли деревни вместе с их жителями.
По всей округе разгорелись упорные, жестокие бои. Штаб соединения умело руководил действиями партизан. Чернышев, Царюк, Армянинов, другие товарищи, тщательно анализируя донесения, оценивая ежечасно меняющуюся обстановку, давали четкие указания бригадам и отрядам, сами горячие точки боя, помогали командирам не только сдерживать, но и бить врага.
Оборону на участке Добрич — Занемань держал отдельный казачий партизанский отряд под командованием Дмитрия Денисенко. Партизаны по наплавному мосту переправились на правый берег Немана и заняли заранее подготовленную линию обороны. Молод устремился батальон карателей, намереваясь на плечах партизан ворваться на мост, захватить его. Но как только проскакал последний конник, переправа взлетела на воздух. Река надежно защищала партизан. Денисенко приказал укрыться в зарослях кустарника самым метким стрелкам. Едва на противоположном берегу появились вражеские пулеметчики, партизанские снайперы меткими выстрелами сняли их, отбив у остальных охоту приближаться к реке.
К вечеру бой шел на всем протяжении двенадцатикилометрового фронта, который удерживал казачий отряд. Командир отряда Дмитрий Денисенко и комиссар Владимир Гречаниченко побывали на каждом участке. Случалось, и самим приходилось стрелять из пулемета и винтовок. Комиссар, отменный снайпер, уложил наповал нескольких вражеских солдат.
К берегу прорвался вражеский броневик. Фашисты строчили из пулемета, не давая партизанам поднять голову. Тут подоспели артиллеристы под командованием Николая Васютинского и первыми же снарядами заставили броневик замолчать.
На других участках мужественно дрались бойцы и командиры бригад Первомайской, имени Чкалова, Жукова, Кирова и других. Но силы были неравны. Прорвав партизанскую оборону, гитлеровцы устремились в пущу.
Тогда штаб приказал бригадам и отрядам рассредоточиться и, сохраняя свободу маневра, бить врага по фронту, с флангов и с тыла. Умелые действия партизан расстроили боевые порядки карателей, помешали им сплошными цепями прочесывать лес.
Бои продолжались около месяца.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!