продолжение...
И произошла незабываемая встреча прямо в широком коридоре, с запахами корвалола, валерьянки и йода, пусть не на просторе речном, как на Эльбе, а значительно скромнее. Всего лишь в больнице, на втором этаже, но не менее важная, чем та, в далёком победном, 1945-м, та Победа и эта победа. Победа добра, знаний, веры в человека, милосердия!
На этот раз я произнесла слова другие: "А я вас знаю, вы мне операцию делали". И в ответ я услышала слова, звучащие до сих пор в моём сознании, важности которых тогда не понимала: "Шов на шее маленький, сложности в жизни не составит". И это действительно так, я на него не обращаю никакого внимания, он мне не мешает.
"И второе - шея будет поворачиваться на 80 градусов, но для жизни этого будет достаточно". Действительно, достаточно, но зубной кабинет оказался для меня недосягаемым. Боюсь я его.
поселилась я на долгие месяцы на шестом этаже в многоместной палате. Совершенно беспомощная, руки кое-как двигались в кистях, а в ногах вообще движений замечено не было. Я чувствовала иголки, и это была огромная надежда на исцеление. Лежать надо было два месяца в одном положении - на спине; шеей, на которой было послеоперационное "сооружение", страховка жёсткая, вынужденная, очень неудобная, естественно, не крутить.
Со мной на казённую койку поселились и воспоминания из жизни той, прожитой, от которой зависело, как её прожила, чему научилась, каких сил набралась, чтобы сейчас собраться да сбежать со "света иного"...
И прозвучал вопрос с неба:"А хватит ли силёнок тебе, женщине беспомощной?". На что ответить было невозможно. Намёка на жизнь иную, новую, пока не было.
Всё та же растерянность окружающих, но поменьше, это я чувствовала. Голосок командный стал появляться, к которому надо было привыкать, приспосабливаться, учиться всему заново, и даже есть. Осознавать: не ты ухаживаешь, а - за тобой, что самое трудное, не укладывающееся в голове и до сих пор непонятное и неприемлемое чувство, потому что оно для человека чуждое. Суметь сохранить чувство собственного достоинства - условие обязательное для последующего нового, иного счастья. В другом измерении.
Учиться всему, не быть двоечником, а то жизнь сразу проглотит и косточек не оставит. А ещё проявлять русскую смекалку да сноровку, чему горы Уральские учили, когда спускалась с них с ветерком.
Поэтому важно было в этой беде – чего постиг в жизни ходячей, чему научился – всё пригождалось. Как говорили ранее учителя: «Всё в жизни пригодится». Вот и пригождалось. От умения держать иголку до умения уважать человека другого, пусть и недостойного до дипломатии семейной и общественной.
Верить: «Взойдёт солнце и над нашими воротами».
А оптимистами нам, русским, быть, не привыкать. Без базы физической и духовной мне те лежачие дни было бы не одолеть. Можно было и сломаться.
Не сразу, далеко не в первые послеоперационные дни, а значительно позже, недели через две или более, произошёл перелом, который должен был произойти.
Мне измеряли температуру, она, естественно, была, и стояла капельница, капали и капали драгоценные капли, живительные для меня.
И вот наступил наисчастливейший момент, которого ждали все и надеялись.
Общий настрой на победу – это половина победы! Моя огромная вера, надежда, что будет всё хорошо и данная Богом материнская любовь, которую словами не измерить, и помогли мне. Помогли сбежать «с того света», вернуться на землю к своей дочери, которая, фактически, и спасла мне жизнь.
«Прискакала» к зною летнему и птичкам говорливым, ко всему живому, к снегам, полям, лесам и книгам золотистым, ко всему тёплому, красивому. За счастьем иным, но каким, по сути, я ещё тогда не понимала. Что поняла утром, когда проснулась резко от сна необычного, хорошего, вещего.
Я убегала во сне от двух молодых людей, Коли Молодкина да Гали Пановой, рано ушедших из жизни, моих бывших коллег по институту.
Они цеплялись, хотели меня схватить, но я увернулась, оторвалась и унеслась, в поту холодном проснулась на земле бренной и желанной, счастливая и голодная. И сразу же попросила головку лука репчатого. У меня появилось желание к пище земной.
А если появляется желание, значит, что-то внутри тебя сработало, зацепилось. Поняла отчётливо: вернулась только побеждать. И ничего хорошего там, откуда с Божьей помощью вернулась, нет.