Рассказываем, что происходит за кулисами «Своей Игры», как Аскеров падал в обморок и почему так важно уберечь Петра Кулешова от аппендицита. И заодно — как попасть в телевизор.
Заявку на участие в телевизионной «Своей Игре» я отправила случайно, во время дружеского застолья. Через два года мне неожиданно позвонили, и я проходила телефонный отбор прямо на работе, посреди редакторского завала. Когда меня пригласили на очный отбор, я страшно удивилась, но в Москву съездила. А получив письмо с приглашением на съемки, решила: «Пусть это будет интересным приключением».
«Три говорящих головы»: за что любят «Свою Игру»
«Своя Игра» — долгожитель на российском телевидении. Если не считать одного короткого перерыва, она выходит в эфир уже почти 25 лет — с 1994 года.
Программа снимается по франшизе. Игру Jeopardy! придумали в США в 1969 году. Ее рейтинги на американском телевидении до сих пор высоки. Когда игра пришла в Россию, первые рецензии в прессе оказались разгромными: писали, что она как кроссворд, что ее неинтересно смотреть. Но обычные зрители, видимо, считают по-другому.
Ольга Хворова, редактор «Своей Игры»:
— Всегда, когда снимаешь телепередачу, нужно понимать картинку. Здесь она статичная: три говорящих головы. Как на них может быть интересно смотреть целый час? Неясно до сих пор, даже нам. В этом феномен передачи.
Возможно, суть в том, что мы задаем вопросы разного уровня сложности, и нас смотрят, чтобы проверять себя. Зритель может ответить на простой вопрос и сказать себе: «Какой я умный!», а потом не ответить на сложный и подумать, что ему есть куда расти.
Петр Кулешов, ведущий «Своей Игры»:
— Совершенно искренне говорю: я не знаю, почему нас смотрят. Уж точно не потому, что ее ведет кто-то божественный. Это, скорее всего, люди, которые хотят во все это играть. Я бы, например, никогда не смог стоять там один, без команды. Я бы боялся.
Я действительно много лет проверяла по «Своей Игре» знания. Особенно приятно было, когда три могучих игрока в телевизоре не отвечали на вопрос, а я с дивана презрительно кривилась: «Ну как же этого можно не знать!». Чувство собственного превосходства развивалось в полный рост. Правда, оказавшись за тем самым игровым столом, я его резко утратила, но об этом позже.
Петр Кулешов: «Аппендицит? Не приведи Господь!»
Петр Борисович Кулешов ведет «Свою Игру» с момента ее основания — почти 25 лет. Импозантный и ироничный, именно он прочно ассоциируется с программой. Основатели передачи рассказывали, что сначала искали актера среди интеллектуалов, а потом поняли, что надо искать интеллектуала среди актеров. Так за столом ведущего и появился Кулешов.
Петр Кулешов:
— Сначала игру должен был вести другой человек, чудесный, замечательный. Но получалось у него довольно робко. На роль ведущего срочно, в авральном порядке начали пробовать эстрадных конферансье, причем они должны были сначала играть за столами сами. Это было в студии «РИА Новости», и претендентов собирали буквально по соседним комнатам. Я тогда был молод, смел и полон сил, включился в это соцсоревнование. Для театрального актера я был эрудит, отлично знал географию, особенно политическую. Неплохо было на тот момент с языком, но все это было так, поверхностно.
80 игр в году снимают за 4 съемочных цикла. Цикл длится 4 дня, в день снимают по 5 игр подряд. Пока трое игроков стоят за столом, на трибунах в зале сидят остальные — те, кто приехал на съемки и ждет своей очереди сыграть. Я просидела на трибуне два с половиной дня: посмотрела 12 игр, пообщалась с двумя десятками «коллег»-игроков и вообще неплохо провела время.
А вот Петр Борисович целый съемочный день на ногах. Между играми бегает в гримерку, а потом снова к станку. То есть к столу. Читает вопросы, шутит, приободряет игроков, но порой откровенно злится, когда они не отвечают на простые вопросы. Опытные игроки советуют стараться попасть в первую или вторую игру съемочного дня, пока Кулешов еще благодушен и не раздражен.
Петр Кулешов:
— Мы снимаем по пять передач в день, и я постоянно говорю. И с точки зрения ведущего это такая невероятная лафа, когда игроки говорят сами! Ведь в это время я могу помолчать. Мы очень благодарны игрокам за развернутые ответы. И вот представьте себе: ты проводишь первые две игры с условными Хашимовым и Эдигером, привыкаешь к этому, а потом вдруг начинаются слабые игроки. Конечно, раздражает, когда они боятся отвечать на простые вопросы. Это и на зрелищность влияет.
Иногда усталость дает о себе знать. Самый частый казус, по словам Петра Борисовича, — когда он заодно с вопросом зачитывает и ответ. В таком случае при монтаже этот вопрос из передачи просто вырезают.
Когда я была на съемках, Кулешов в каждой игре зачитывал рекламу «Танакана». Идеально читая вопросы, рекламу он почему-то чаще всего мог без запинки прочесть только со второго, а то и с третьего дубля. «Таракан» тоже несколько раз проскочил.
Даты съемок определяются заранее, игроки специально под них берут отпуска, приезжают в Москву и ждут своей очереди в студии. Поэтому что будет, если Петр Борисович вдруг не сможет вести программу, никто не знает. За четверть века такого не случалось ни разу.
Петр Кулешов:
— Как только я не вел — и с температурой, и с похмелья, и без голоса. Без голоса — это страшнее всего. Это все равно что играть Меркуцио в кроссовках. Он же должен быть в сапогах, лучше всего — в ботфортах. Меня, конечно, лечат: например, заливают масло на связки через нос…
Вы спрашиваете про аппендицит? Да не приведи Господь!
Ольга Хворова тоже становится очень набожной, услышав вопрос о том, как будут выкручиваться, если Петр Борисович вдруг уляжется в больницу на срочную операцию. Она рассказывает, что однажды Кулешов отвел цикл игр совершенно расклеившимся. При монтаже оказалось, что нужно переснимать все моменты с его участием, и ведущий заново зачитывал все вопросы — пустым столам, в пустой студии.
Физики против лириков (лирикам легче)
Вопросы «Своей Игры» имеют откровенный гуманитарный уклон. Просто сравните: сколько раз в игре спрашивают об условной «Травиате» и сколько — о законах Ньютона. Биологам и физикам, которые не знакомы с оперой и забыли школьный курс литературы, здесь тяжеловато. Впрочем, совсем узкие специалисты вряд ли смогут пройти два отборочных тура перед съемками — приветствуются разносторонние знания.
Ольга Хворова:
— Это, видимо, какой-то отголосок исторического противостояния физиков и лириков в нашей стране. У нас физика — это больше профессия, а лирика — больше хобби. Поскольку мы все-таки передача про хобби, получается, что у нас перекос именно в то, что люди смотрят и слушают в свободное время. Получается, что человеку, который это делает и на работе, сыграть проще.
Среди успешных игроков — историки, переводчики, филологи, юристы. Но есть и медики, и программисты, и инженеры. Важно не только много знать, но и быстро реагировать, сопоставлять факты, и физически успеть нажать на кнопку раньше соперников. У меня это получалось очень редко.
Вообще разброс профессий игроков колоссальный — от патологоанатомов до театральных актеров, от сантехников до футбольных комментаторов. Тебе может повезти с темами, а может оказаться так, что ни одного «твоего» вопроса в игре не прозвучит. Так что ботаник, которому приходится играть сплошь темы по Россини и железнодорожному транспорту, — не редкость.
Ольга Хворова:
— Мой любимый пример — Павел Занозин, футбольный комментатор. Он сам к нам попросился, хорошо прошел отбор. А когда пришел играть, то оказалось, что в его игре нет не то что ни одной футбольной темы — вообще ни одного спортивного вопроса! А ведь среди наших редакторов есть любители футбола, и такие темы бывают довольно часто.
Женский вопрос
Женщин среди игроков немного. Поэтому редакторы стараются не ставить в одну тройку по две дамы: нас берегут, чтобы разбавлять мужскую компанию.
Когда на меня надели мантию, Петр Борисович произнес: «Как приятно вас тут видеть!». Испуганную женщину за игровым столом галантный Кулешов старается приободрить как может: улыбается, шутит, разговаривает, а когда наступает твоя очередь выбирать тему, так торжественно произносит «Играйте!», как будто представляет тебя английской королеве.
Петр Кулешов:
– Я всегда болею за женщин и стараюсь им помочь. Если, конечно, это не женщина-терминатор в игровом плане, которая в помощи не нуждается. У нас есть и такие.
По словам редакторов, женщин в игре мало не потому что они не проходят отборы — от них в принципе поступает очень мало заявок.
Ольга Хворова:
— Возможно, дело в том, что это скорее мужская игра по духу: здесь мужчины хотят показать свою силу и посоревноваться, выяснить кто круче. Девочки идут играть скорее по другим причинам — они и без того знают, что крутые.
Не знаю, как насчет остальных, а я действительно шла не мериться силами, а узнать, как тут все устроено. Например, было очень интересно, как меня накрасит профессиональный гример. Тут я разочаровалась: здесь все делается не для красоты, а для камеры: подчеркивают глаза, рисуют губы и румянец. В итоге в кадре ты выглядишь нормально, но в жизни я себе показалась похожей на героиню детского фильма, к которой «сваты приехали».
Кстати, гример работает не только с женщинами, но и с мужчинами. И это довольно сильно заметно. Ходили анекдоты о том, как загримированные игроки после съемки шли ужинать в кафе и вызывали повышенный интерес у официантов и посетителей.
Ольга Хворова:
— Если накрашенный мужчина догадается попросить у нас влажную салфетку — у него есть шанс выйти от нас без грима. Но это еще ничего. Интереснее будет, если кто-то перенервничает и прямо в мантии отправится в ближайший ларек за шаурмой. У коллег из других игровых передач такое было, а у нас пока все молодцы.
Интересно было и то, как я буду выглядеть в серебристой мантии. Ничего так получилось. Правда, все мантии огромные. Поэтому перед игрой ее прямо на тебе подкалывают булавками на рукавах и по подолу. А чтобы выровнять игроков по росту, в студии есть специальные подставки разной высоты. На одну из них меня и поставили, и поэтому половину игры я боялась не только отвечать на вопросы, но и свалиться со своей подставки, запутавшись в длинной мантии.
Несчастные случаи на производстве: нервы, любовь и «за козла ответишь»
Как на любом производстве, на съемках случаются казусы — веселые и грустные. Как-то раз перемигивающиеся лампочки в студии спровоцировали эпилептический припадок у одного из зрителей на трибуне. Спасать его прямо из-за игрового стола выбежал Александр Эдигер, один из сильнейших игроков всех поколений, доктор по профессии. Сыграл после этого хуже, чем ожидалось.
Ольга Хворова:
— Часто игроки страшно нервничают. Был товарищ, который трясся так, что руки ходуном ходили, в том числе и под мантией. Рассказывают, что Ровшан Аскеров как-то раз практически свалился в обморок: ему нужно было брать решающий вопрос за 50 баллов, и ему надо было вспомнить ответ. Додумался он на последней секунде, заорал что-то (кажется, «Песталоцци!!!») и после этого чуть не упал без чувств.
Я понимаю Аскерова: во время игры у меня тряслись не только коленки, но и руки. И разговаривала я не своим привычным звонким пионерским голосом, а блеянием трепетной овцы. Никогда в жизни не видела себя более испуганной, чем на этой записи. Вся диванная бравада испаряется сразу же, как только ты слышишь знаменитое «Здравствуйте, здравствуйте, это "Своя Игра", и сегодня у нас играют…»
Романтические истории тоже не редкость. На играх знакомятся, встречаются и даже женятся. Но везет не всем — во всяком случае, не сразу.
Ольга Хворова:
— Была красивая и грустная история про игрока, который в своей дебютной игре моментально влюбился в свою соперницу по игровому столу. Играть нормально не смог, получилось у него очень плохо. Ничего в итоге у них не срослось, он женился на другой прекрасной девушке, которая тоже, кстати, у нас сыграла. Получилась отличная пара.
Часто на игровой площадке можно встретить людей из другой культовой передачи для любого уважающего себя интеллектуала — «Что? Где? Когда?».
Петр Кулешов:
— Миллион лет назад была игра: Александр Друзь, просто мальчик и просто девочка. Они его, конечно, страшно боятся, на кнопку не жмут, и он играет один. В перерыве я его прошу оставить соперникам хотя бы самые простые вопросы. Он говорит: «Черт с вами». И вот играется вопрос, Друзь молчит, мальчик жмет кнопку и отвечает: «Осел». А это неправильный ответ. Тут девочка понимает, что настал ее звездный час, и звонко отвечает: «Козел!». Я торжественно говорю: «Вы правы!», и в этот момент Друзь себе под нос, но отчетливо в микрофон произносит: «А за козла ответишь». Больше до конца игры ни мальчик, ни девочка рта не открывали.
«Своя Игра» — это целый мир со своей историей и философией. Четверть века она помогает нам стать умнее и предлагает попытать свою удачу.
Скоро в студии начнут готовить съемки юбилейной серии, посвященной 25-летию игры. А мы снова готовим место на нашем уютном диване и снова собираемся чувствовать себя самыми умными зрителями на свете.
Мы выражаем благодарность Ольге Хворовой, Петру Кулешову и телекомпании «Студия 2В» за помощь в подготовке материала.
