Как-то не заметил, что подошел к тому возрасту, когда в любой момент могу стать дедушкой. Сознательное или бессознательное избегание рассматривания себя в зеркале на некоторый момент избавляет от ощущения уже прожитого времени, но возвращением к суровой действительности становится возникновение некоторой скованности при утреннем подъеме с кровати.
Уже не вскакиваешь с кровати одним рывком, а поднимаешься неспеша, будто проверяешь работоспособность систем обеспечивающих твою жизнеспособность, подобно самолету, идущему на взлет.
Совершенно выбило из седла, когда в автобусе девочка младших классов предложила уступить свое место, для того, чтобы я присел…
Дожил…
Душа или сознание себя (как хотите, так и называйте), ощущает еще себя на уровне 20-24 лет, а отражение в зеркале отстраненно рисует силуэт полноватенького лысеющего мужичка УЖЕ средних лет.
И тут вспоминаешь, что по своей основной работе ты уже давно выставляешь онкологию по биопсиям людям, гораздо моложе тебя и вскрытие умерших от болезней ровесников уже давно стало привычным для тебя делом и не коробит так, как это было раньше.
Уже часть твоих одноклассников, коллег по институту и работе, одногодков – уже никогда не позвонят и не встретятся на улице.
А ты живешь.
Ненадолго всплывающие приступы необъяснимого чувства вины после известий о смерти ровесников – затухают в этот же день: ты ни в чем не виноват – у тебя свой путь, своя судьба и свой удел.
Но все чаще приходит ко мне ощущение того, что я, оставшихся в живых на этой земле, один из большого списка рожденных в тот год, который представляешь – должен что-то сделать за тех, кто ушел раньше срока.
Это потребность оставить тестамент после себя, материальное подтверждение существования твоего поколения среди других миллионов поколений, населявших эту планету, эту страну и этот город.
Что мое поколение оставляет своим детям?
Мое детство прошло под гудки работающих заводов, фабрик, несмолкающего гула с небес от пролетающих мимо гражданских и военных (Зябровка) самолетов, насыщенного движения по Сожу пассажирского и промышленного водного транспорта.
Страна с могучим потенциалом получила дополнительный шанс преумножить свои богатства с приобретением независимости, избавленная от необходимости спонсировать другие менее развитые республики бывшего Советского Союза и развивающихся стран Африки и Америки!
Первые и единственные демократические выборы лидера своей страны, когда преобладающее преимущество административного аппарата, решила не использовать свои возможности насилия над электоратом и избирательными комиссиями….
И результат этого – то, что имеем…
Иллюзорное благополучие и чистота лагерной зоны, которая кажется такой привлекательной со стороны…
Полное уничтожение всякой надежды на какие-либо перемены…
Завершенная программа по полному переходу населения на язык страны соседки и отторжение своей культуры и языка…
Скелеты пустующих гигантов производства, так и не прошедшие своевременную модернизацию, а потому избавленные всяких надежд на возрождение…
Молчащие небеса и ходящий только несколько раз в неделю общественный транспорт на аэродром…
ЧТО МЫ ОСТАВЛЯЕМ СВОИМ ДЕТЯМ???
Дети, имеющие IQ хоть несколько отличающееся от IQ устрицы, стремятся уехать из этого города минимум в Минск (тому свидетельство – заполненные до отказа увеличенные в количестве поезда в столицу и невозможность приобретения билета ранее 3-4 суток до момента поездки), а максимум и вовсе из страны.
Как мы, старшее поколение, довели до этого?
Увеличение населения за счет мигрантов из стран испытывающих большие проблемы –
вещь хорошая, но и для них наша страна никогда не станет родной, а лишь этапом для восстановления сил и дальнейшей миграции или к себе домой или далее, в более благополучные страны…
Увеличение рождаемости?
Хорошо…
Но неуменьшающееся количество детей в детских домах говорят, что не все благополучно в большей массе этих многодетных семей…
Как будут вспоминать наши потомки поколение УПУСТИВШЕЕ СВОЙ ШАНС?...
… В утреннем автобусе, заметно опустевшем после остановки «университет Сухого», у пожилой женщины с сумкой на колесиках (а-ля пулемет «Максим»), из кармана серого крепдешинового пальто выпуска середины прошлого века, поношенного и частично обесцвеченного, раздался резкий монофонический сигнал входящего вызова кнопочного сотового телефона. Она достала из кармана этот раритет и долго щурилась, уставившись на узенький экран, истощающий ядовито-голубой цвет. После этого, прервав пронзительную трель, она (судя по разговору) ответила дочке…
И я задумчиво сказал своей жене, что, судя по всему, нашему поколению также предстоит «донашивание» старых телефонов за нашими детьми и дачные летние автобусы.
Альтернативы нет…
Альтернативы нет?..