На неделе люди уснули в независимой стране, а проснулись почти что в составе СССР. Вот такие интересные метаморфозы происходят в нашем отечестве.
В 1988 году, когда нам вручали диплом об окончании факультета философии и социологии ЕГУ, карабахское движение уже началось, и в результате через три года нерушимый и священный союз республик, пытавшихся построить коммунизм, развалился. Не из-за карабахского движения, конечно, скорее всего потому, что коммунизм оказался фикцией. И к тому же у Горбачева на лбу присутствовало большое родимое пятно, что народами бывшего СССР воспринималось как апокалиптический знак. Народ говорил о саранче, Чернобыле и гневе Божьем. В Карабахе говорили о Ленине, партии и Горбачеве, но имели в виду другое -- независимость от Ленина, партии и Горбачева. И присоединение к Армении, в которой Ленин и партия давно не играли никакой роли, или, скорее, играли почетную роль английской королевы. Ленин был в Мавзолее в Москве, партбилет -- у сердца, на всякий пожарный случай, но реальная жизнь строилась по другим принципам.
Одним словом, в Карабахе первыми начали движение за независимость, и у истоков этого движения стоял в том числе и Зорий Балаян, письма которого Горбачеву мы, студенты, читали в газетах. Так что можно сказать, что СССР развалился в том числе и из-за писем Зория Балаяна Горбачеву. И вот через двадцать с лишним лет Зорий Балаян написал новое письмо, на этот раз президенту России Путину. Суть этого, ну, очень длинного письма можно свести к одному короткому предложению -- включить Карабах в состав России.
Так как письма Балаяна в некотором смысле мистические, и после них каждый раз что-то происходит, пусть и с перерывом в двадцать с лишним лет, надо ожидать неких событий и сейчас. Тем более, что и ежу понятно, что Зорий Гайкович не мог написать такое письмо без согласования с сильными мира сего. Так как трудно ожидать, что Ленин в Мавзолее проснулся и издал декрет об электрификации Карабаха, а заодно и всей Армении, надо полагать, что не потусторонние, а вполне реальные силы решили использовать эпистолярный жанр для того, чтобы инициировать новый исторический поворот. Как поет Макаревич, за каждым поворотом -- новый поворот, и мотор ревет. Чей мотор тут ревет, людям, разбирающимся в моторах, ясно.
Есть такой очень хороший российский фильм, продюсером которого является один из самых умных, талантливых и успешных российских кинопродюсеров -- Рубен Дишдишян, бывший глава ЦПШ. И режиссером тоже является талантливый человек -- Карен Оганесян. Фильм называется "Я остаюсь".
Герой фильма впадает в кому, и его душа оказывается в группе людей, также впавших в кому. Все они под руководством бывшего инструктора ДОСААФ, который тоже в коме, бредут к последней черте, к некоему месту назначения. До того, как дойти, душе надо определиться -- или вернуться в бренное тело, потому как на земле еще много недоделанных дел, или проститься с телом и уйти в мир иной. Такой вот философский фильм, но снятый очень просто и убедительно, без всяких заумных закидонов. Так вот, по ходу герой фильма понимает, что должен вернуться. И жена страдает, и дочь не устроена, и много дел вообще. Ну и остается в теле. Поэтому фильм и называется "Я остаюсь".
К чему мы это? К тому, что Россия, вроде какое-то время находившаяся в коме, теперь вот пытается вернуться в тело, которое у нее было до 1991 года. В том числе при помощи писем, отправленных до востребования. В начале девяностых часто употребляли фразу -- поезд ушел. Ушел ли поезд на самом деле, или он пока ожидает на полустанке, и сохранилось ли тело, или оно разложилось от долгого ожидания -- покажет время.
Правда, нам почему-то кажется, что исторический процесс нельзя повернуть вспять. А впрочем, кто его знает?
Понравилась статья? Замечательно, подписывайся на наш канал! Не понравилась? Тогда подписывайся точно, будем исправлять всё вместе!
А ещё у нас есть канал в телеграм (набираем обороты) , ссылка в описании Дзен-канала.
Отбрось всё старое, включай голову и погнали вместе, в светлое будущее!