Почти все родители детей поколения 50-х годов прошли через жерла войны, многие были ранены. Но и их мы также не воспринимали героями. Дядя Коля Горчаков, танкист, проехавший на танке пол Европы, частенько в праздники, когда ему перечила жена, кричал:
– Я в Прохоровке не сгорел, на Днепре не утонул, а ты мне 100 граммов жалеешь!»
Но это было в праздники, а остальное время мы его видели в синей робе тихого и аккуратного.
Дядя Толя Древаль, маленький, белый человечек, постоянно жил производственными заботами. Он работал на аэродроме техником. Чинил самолеты. Все заботы, по хозяйству и воспитанию троих детей, взяла не себя его жена Валентина. Огромная, громкоголосая женщина, которую побаивался не только дядя Толя, но и остальные мужчины нашего двора. В порыве гнева она иногда выговаривала мужу «За что меня Господь тобой наказал, был бы Иван жив, жила бы за ним, как за каменной стеной». Все в округе знали, что дядя Толя был механиком у Ивана. Когда Иван сгорел в своем самолете, тетя Валя написала дяде Толе письмо, в котором просила рассказать про последний вылет Ивана. С этого началась их переписка. Тетя Валя всю войну, как она говорила, «оттрубила» в одном из тюменских госпиталей, а когда война закончилась, то появился здесь «этот сумасшедший» и тетя Валя вышла за него замуж. Бросила медицину, нарожала троих детей и работала техничкой в магазине. Так ей было удобно. Проводит ребятишек в детсад и школу и побежала на работу, в обед снова встретила их дома, накормила и снова на работу. Дядя Толя сутками пропадал на своей работе, был неприхотлив ни в быту, ни в еде, всю получку отдавал жене. Вроде и не маленькая была у него зарплата, но все равно не хватало на эту ораву, поэтому тетя Валя и была так пристрастна к мужу, обвиняла его во всех грехах, и что войны не нюхал, крови не видел, а всю войну просидел за самолетом. Мужики изредка заступались за дядю Толю, но и им попадало. Поэтому, заслышав очередной приступ бешенства у тети Вали, все старались не попадаться ей на глаза и зазывали ребятишек, вечно толкавшихся во дворе или коридорах, домой.
Одного мы считали смелым и отважным человеком – это дядю Сережу Марычева. Он служил на Балтийском флоте. Попал на фронт зимой 1942 года из блокадного Ленинграда. Сначала юнга, а затем и матрос торпедного катера. Мы любили вечерами слушать его бесконечные истории о погонях, штормах и бомбежках. Рассказывал дядя Сережа в основном о своих боевых друзьях, а сам он в этих походах лишь был матросом. Мы понимали, что в таких переделках, в каких был он, все проявляли чудеса отваги, чтобы потопить врага и живыми вернуться на берег. Одного мы простить не могли дяде Сереже – то, что его жена работала в морге. Даже их дочь из-за этого не принимали в свою кампанию.
Подписывайтесь на канал. Я буду стараться радовать вас позитивом. Ставьте лайки, если материал вам понравится.