Чем громче имя писателя и чем возвышенней его образ, тем больше рискует он пострадать от хлесткого пера юмориста. Concepture публикует заметку об истоках и особенностях литературного анекдота.
Под литературным анекдотом первоначально подразумевался короткий, часто нравоучительный рассказ о каком-либо случае из жизни исторического лица, оформившийся в XVIII веке в особый литературный жанр. В XX веке этот жанр получил вторую жизнь. Время борьбы со старыми ценностями, идеологическими установками породило целую традицию литературного анекдота, которое взяла свое начало от Даниила Хармса с его "Анекдотами из жизни Пушкина", написанные с целью разрушения культа поэта путем комического переосмысления его личности. Вот пример одного из них:
«У Пушкина было четыре сына и все идиоты. Один не умел даже сидеть на стуле и все время падал. Пушкин-то и сам довольно плохо сидел на стуле. Бывало, сплошная умора: сидят они за столом; на одном конце Пушкин все время падает со стула, а на другом конце – его сын. Просто хоть святых вон выноси!».
Неугасающий интерес к анекдотическому жанру воплотился в появлении в 70-е годы в либерально-интеллигентских кругах множества анекдотов из жизни русских литераторов. Эти талантливо стилизованные тексты свидетельствовали о продуктивности жанра, просто и емко выражающего отношение к новому переломному моменту истории. Заслуга создания основного корпуса этих текстов принадлежит московским художникам В. Пятницкому и Н. Доброхотовой, выпустившим книгу "Веселые ребята", которая состояла из 55 литературных анекдотов.
Персонажами анекдотов теперь становятся не только Пушкин и Гоголь, но и Достоевский, Лермонтов, Тургенев, Толстой, Вяземский, Герцен и др. Следуя уже упрочившейся традиции, авторы книги нарушают писательскую биографию, хронологию, географию, что разрушает привычное восприятие фигуры творца. Великие изображаются обычными людьми, точно так же одержимыми своими желаниями, страхами, пороками. В этом тоже проявляется авторское намерение к деканонизации и демифологизации конкретного исторического лица. Приведем выборку самых показательных, на наш взгляд, анекдотов:
Гоголь читал драму Пушкина «Борис Годунов» и приговаривал: - «Ай да Пушкин! Действительно, сукин сын!».
Лев Толстой очень любил детей и писал про них стихи. Стихи эти списывал в отдельную тетрадку. Однажды после чаю подаёт тетрадь жене: «Гляньте, Софи - правда, лучше Пушкина?» - а сам сзади костыль держит. Она прочитала и говорит: «Нет, Лёвушка - гораздо хуже. А чьё это?» Тут он её по башке - трах! С тех пор он во всём полагался на её литературный вкус.
Гоголь только под конец жизни о душе задумался, а смолоду у него вовсе совести не было. Однажды невесту в карты проиграл. И не отдал.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришёл в гости к Державину, Гавриле Романычу. Старик, уверенный, что перед ним и впрямь Пушкин, сходя в гроб, благословил его.
Шёл Пушкин по Тверскому бульвару и увидел Чернышевского. Подкрался и идёт сзади. Мимоидущие литераторы кланяются Пушкину, а Чернышевский думает - ему. Радуется.
Лев Толстой очень любил детей. Утром проснётся, поймает какого-нибудь, и гладит по головке, пока не позовут завтракать.
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным, сверху нацепил львиную шкуру и поехал в маскарад. Ф. М. Достоевский, царство ему небесное, увидел его и кричит: «Спорим - это Лев Толстой! Спорим - это Лев Толстой!»
Полную версию статьи читайте на сайте concepture.club