Вчера во Франции в возрасте 94 лет скончался один из величайших певцов XX века. И это не просто красивые слова: мы говорим «Азнавур» и подразумеваем шансон, но мы говорим «шансон» – и подразумеваем Азнавур. Сложно найти франкофонного музыканта, который бы ни разу не исполнил ни одной его песни. Да, и в Канаде тоже. Да, и Селин Дион, в том числе – она и вовсе с ним дуэтом пела. Азнавур был тотален и всеобъемлющ. Он был культурным явлением, влиявшим на стиль, вкус, образ мысли и облик трех поколений подряд.
Сам он говорил про себя: «Я не могу выйти из моды, хотя бы потому, что всегда делаю одно и то же». «Одно и тоже» – это «хорошие песни», как, опять же, он сам говорил о цели своего творчества. Песни получаются хорошие – потому их и слушают: в 50е, 70е, 90е, в XXI веке. Не вижу причин сомневаться, что маэстро говорил искренне. Но… себя иногда бывает трудно оценить со стороны.
Песни, безусловно, важнее всего, но их одних мало. Чтобы оставаться не просто хорошим, а великим и неизменно популярным музыкантом столько лет, нужно кое-что еще. Азнавура называли «французским Синатрой», за эталонный голос и масштаб. И, пожалуй, «визитная карточка» Синатры, песня “My way”, вполне подходит и Азнавуру. Они оба пережили рок-н-ролл, панк, постпанк, электронику и хип-хоп, потому что оставались верными себе. Но если Синатра всегда был верным себе и неизменным, Азнавур все время менялся, оставаясь самим собой.
По его фотографиям можно изучать историю поп-культуры второй половины XX века: он менялся вместе со временем и людьми, оставаясь самим собой. Впрочем, все революционное и эпатажное, на которое столетие было весьма богато, Азнавур всегда обходил стороной. Ему не нужно было кричать, махать флагом и нарочито привлекать внимание. Он и так мог сказать все, что хотел. И его и так слышали.
Оставаясь в первую очередь музыкантом, он был еще и замечательным актером. И на сцене – не просто пел, играл. Убедительно, пронзительно и по-настоящему. Но для его спектаклей ему тоже никогда не требовались яркие шоу с декорациями и кордебалетом. Ничего не требовалось, кроме него самого. Он был человеком-спектаклем.
Посмотрите на это выступление. Что это, концертное исполнение или актерская антреприза? Ни то, ни другое – и при этом и то и другое. И нечто третье. Кусочек жизни человека на сцене и в музыке.
Он умел показывать. Но всегда был готов не только показывать, но и смотреть, и слушать. Видеть людей, замечать, что они чувствуют, как они думают, в чем меняются. И меняться вместе с ними. И дожил до 90 лет, продолжая петь и выступать на сцене. Оставаясь все таким же популярным.
Разумеется, он не мог выйти из моды. И не выйдет никогда, даже после смерти. Настоящая классика из моды не выходит.