На днях вышел в прокат пятый по счету фильм франшизы «Заклятие», некогда запущенной талантливым Джеймсом Ваном — «Проклятие монахини».
Мы уже видели на экране два «Заклятия» и два фильма про куклу Аннабель. Однако, это не конец: нам уже пообещали, что в следующем году зрителей ждет еще один фильм франшизы.
А пока — время идти в кино и наслаждаться действительно захватывающим зрелищем на большом экране, потому что «Проклятие монахини» нужно смотреть именно так.
В отдаленном от цивилизации аббатстве где-то в румынской глуши случается трагичное происшествие с местной монахиней. Рим отправляет отца Энтони и послушницу Айрин на расследование. Тут стоит сказать, что место в кадре — очень живописное, и там действительно хочется побывать, но в совершенно отличных от представленных в картине обстоятельств. Потому что от давящего масштаба и мрачных стен аббатства бегут мурашки.
Атмосфера в ленте — просто непередаваемая: она поглощает весь зал, заставляя оглядываться, затаив дыхание, и хвататься чуть что за карманный фонарик.
Здесь две составляющих: цветовая схема и саундтрек. Почти все изображено в серых тонах — все, что в пределах аббатства. За его стенами, за бесконечными рядами крестов по-прежнему царит атмосфера жизни. Но внутри только хаос, холод и полная безысходность. Со звуками в картине аналогичная ситуация: они так грамотно вмонтированы в раскадровку, что их практически не замечаешь.
Честно говоря, сложно анализировать картину, когда целиком в нее погружаешься — есть только эмоции, мурашки и остатки адреналина после. Меня давно не впечатляли хорроры — пожалуй, последний раз это была лента «Оно» год назад. В этот же раз фильм выглядел совсем иначе, без явного социального подтекста, зато с хорошо проработанной атмосферой заброшенного места. Места с темной историей, в котором никого никак не спасти.
В центре сюжета — немолодой экзорцист, некогда совершивший, как ему кажется, жестокую ошибку. Послушница Айрин, которая еще не дала обетов. И Френчи, парень с франко-канадскими корнями, который помогает паре верующих детективов добраться к месту происшествия. У него тоже есть от чего бежать, так что вопросы прошлого преследуют в некотором роде каждого из героев. Но объединяет их именно темное до невозможности место, в котором, кажется, поселилось настоящее зло. Когда осознание надвигающегося бедствия настигает их, приходится мобилизоваться и действовать вместе, вне зависимости от религиозных взглядов, возраста и разницы в происхождении. Это классическое для любого сюжета, которое все успешно используют, так что данная картина не исключение.
Но, пожалуй, дело вообще не в сюжете. Видения, явления, детали библейских сюжетов, тема экзорцизма и вопрос божественного/дьявольского вмешательства в земные дела — такой набор всегда пугает и вызывает любопытство. Если успешно все смешать на экране, как и получилось в «Проклятии монахини», получится очень пугающая картина, от которой пробегает холодок по спине. Темные мрачные коридоры, беззащитная девушка, гаснущие огни и жуткие звуки — тут даже не хочется дожидаться, когда героиня обернется…
Когда персонажи оказываются в довольно тяжелой ситуации, получается, что выбора буквально нет: остается только действие — и более ничего. С другой стороны, побег из обстоятельств — тоже выход. Но никто не бежит и, несмотря на сковывающий страх, каждый из героев решает делать то, что должен, потому как больше некому. И шанса второго не будет. Это, конечно, впечатляет — хотя других вариаций сюжет предположить не дал бы.
Что еще удается вспомнить после хлынувшего с экрана потока страха: приемы, которые ранее уже встречались в настоящей классике жанра ужасов. Каждый из персонажей в какие-то моменты сталкивается со страхами. Это может быть одна из главных фобий Эдгара Аллана По, о которой он не раз упоминал в рассказах, или такой знакомый облик обезглавленной Девы Марии, или зеркала… В такие моменты перестаешь дышать, на подсознательном уровне боясь того, что вот-вот произойдет.
Тут нет особой морали, кроме обычной нормальной человеческой поддержки, сочувствия, желания помочь. Но, думаю, суть хоррора не в этом: напугать «Проклятие монахини» может — и оно это сделает.