Суть происходящего в вековом противостоянии России с Западом до предела проста, и с позиций последнего всегда была такова. Бисмарк: «Необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России, стравить две части единого народа и наблюдать, как брат будет убивать брата. Нужно изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что он будет ненавидеть все русское». И Гитлер: «Мы тогда победим Россию, когда украинцы поверят, что они не русские». И в этом плане среди украинцев всегда находилась часть, нахождение которой среди русских в положении, условно, «младшего брата», считалось унизительным и недопустимым, и потому при любой открывшейся возможности шли они на то, чтобы, условно, «лечь» под «брата» другого. Но Западного, и, стало быть, антироссийски настроенного.
И потому сразу после Революции и распада Империи, они, националистически настроенные, сразу выделились — пусть, хотя и частично — в УНР, заключив с немцами 9 февраля 1918г. сепаратный Брестский мир, и пригласив их даже для своей — от Советской России, естественно, защиты. Чем те, преследуя и свои — прежде всего, на Донбассе, экономические интересы, и воспользовались, введя до 450 тыс. войск. Ну а после распада в 1991г. СССР сразу перенацелились: во-первых, на ориентацию на Запад, а во-вторых, на антироссийское воспитание. И потому, когда в 2014г. В. Янукович намерение «лечь» под ЕС под лозунгом «Украина це Европа» на какое-то время притормозил, допуская и определенные отношения с Таможенным пророссийским союзом, бандеровцы и устроили — при полном попустительстве, и даже поддержке США и Запада — «революцию Майдана».
Связи с Россией — и территориально, и по языку, и совместной истории — приняли решение рвать окончательно, а вопрос о Православной Церкви стал последним застоявшимся, который надо было решать. При этом, давайте, вспомним всю историю Православия, и, в частности, его диптиха.
После проведения в 325г. I-ого (Никейского, который был проведен в г. Нике, на месте современного турецкого города Изник) Вселенского собора римский император Константин в 330г. официально перенес в греческий город Византий на европейском берегу Босфора столицу христианизирующейся Римской Империи и назвал ее «Новым(т.е. вторым) Римом». Что было утверждено 3-м правилом II-ого (381г.) уже не в г. Византии, а Константинополе, получившем название по имени своего державного основателя, и 28-м IV-ого, Халкидонского (Халкидон, район современного Стамбула), в 451г. А ко времени окончательного, в 395г., распада Империи на западную, Римскую и восточную, Византийскую части — здесь были сформулированы основы восточной Православной церкви, в Константинополе стал править Патриарх, и появился тот самый, диптих — список как бы соподчиненности образовавшихся тогда еще только «греческих» Поместных автокефальных Православных Церквей. С последовательностью поминовения их предстоятелей во время богослужений. Во время IV -ого собора принят он был таким: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский (Антиохия сегодня город на юге Турции — Антакья), Иерусалимский. А после отхода в 1054г. от католического Рима первым стал Константинополь и добавился в «пятерку греческих» — Кипрский.
Что, с одной стороны, как бы оставляло преимущество «греческих» над более поздними «негреческими», получившими автокефалии уже после Крещения в 988г. Руси Киевской, но с другой, возникли и сложности во взаимоотношениях. И началось все с того, что — хотя резиденция митрополитов Руси находилась тогда, поначалу, естественно, в Киеве, откуда они и руководили всеми русскими землями — в конце XIII в. во время внутренней феодальной войны в Золотой Орде и полного разорения земли Киевской, митрополит Максим в 1299г. принял решение резиденцию свою перенести во Владимир-на-Клязьме. Это продолжил Петр, а в связи с возвышением Москвы в 1325г. сделал резиденцией уже ее. Митрополиты при этом продолжали называться «Киевскими»(киевские земли были им подотчетны) без добавки «всея Руси», и сохранялось и единство митрополии, включая северо-восточные княжества, и подчинение патриарху, естественно, Константинопольскому.
Однако Москва все возвышалась и укреплялась, архимандрит Пимен в 1378г. Константинополем митрополитом «Киевским и (уже!) Великой Руси» был признан и поставлен. И так все продолжалось до 1448г. — в Москве находилась, напрямую подчинявшаяся Константинопольскому патриаршему престолу, находясь с ним в теснейшей канонической связи, митрополия Киевская. Однако сама империя Византийская все слабела и слабела, фактически гибла, и уже не была способна защищать свои территории. И потому, когда в 1438-1445гг. ее удалось подчинить себе Римской империи, там настояли, чтобы Константинопольский патриархат подписал с Римом Флорентийскую Унию, по которой православная Константинопольская церковь официально признала главенство Римского Папы. Что признать для себя Москва не могла, и в 1448г. Собором русских епископов был избран новый митрополит «Киевский и всея Руси» — епископ Рязанский Иона, а церковь Русская с патриархатом таким Константинопольским связь каноническую принципиально прервала.
Что, в Константинополе — установленный автокефальный статус Русской Церкви, естественно, не признали. Тем более что после того, как в 1453г. Византия под ударами турок пала, первенствующее значение Константинопольского патриарха, как это ни странно, только возросло, и в Османской империи — назло Риму, Уния с которым, естественно, была расторгнута — Константинопольские патриархи получили статус этнархов. Этнарх (греч. правитель) — есть представительство религиозных групп перед властями, а, по сути, другие православные патриархи на территории Империи стали как бы в гражданском подчинении, канонически, пусть и равному им, Константинопольскому патриарху. Хотя сам Константинополь, чтобы уйти от греческих корней, стали звать Истанбулом.
А Русь Московская, меж тем, когда в 1480г. окончательно сбросила иго Орды, ощутила себя самым крупным православным христианским государством, исходя из чего, псковский монах Филофей и сделал исторический вывод, что отныне уже «Москва — третий Рим, и четвертому не бывать». Влияние Русской Церкви во Вселенском Православии (и уже «не греческом») росло, в 1589г. на Руси было установлено патриаршество с составлением Уложенной грамоты, где воспроизведена идея о «Москве — третьем Риме». И патриарху Константинопольскому Иеремии ничего не оставалось, как только в Москву прибыть и от лица своей Церкви первым поставить подпись под приданием тогдашнему митрополиту Иову статуса патриарха, с признанием правомерности, что «Москва — третий Рим». С этого момента Константинопольский и Московский патриархи стали общаться на равных, однако, хоть учреждение патриаршего престола в Москве на созванном в 1590 г. соборе в Константинополе, в котором участвовали патриархи Константинопольский, Антиохийский и Иерусалимский было одобрено, но вопрос о месте Московского патриарха в диптихе рассматривать они не стали. И хотя официальное признание Москвы третьим Римом должно было послужить основанием для того, чтобы отвести Московскому патриарху в диптихе второе, согласно правил II-ого и IV-ого Вселенских соборов, после Константинополя место, Восточные патриархи не пожелали поставить патриарха Московского в диптихе впереди себя.
Ему было указано пятое, после них, место, чем в Москве — которая к этому времени стала уже оплотом Православия на земле, и появлялись все новые и новые, уже «не греческие» православные церкви, ориентированные более на славянский мир, и, следовательно, на Москву — естественно, были недовольны. Но ради мира церковного с этим смирились, хотя роль патриарха Константинопольского стала уже чисто символической — Московский поимел право общаться с ним уже на равных, и ограничивалась простым посредничеством между отдельными православными церквями. И потому, когда после объединения в 1654г. Малороссии с Государством Российским автономная тогда еще как бы Киевская митрополия в 1686г. была упразднена, Константинопольский патриарх Дионисий, в силу своего посредничества, соответствующим Актом передал ее в ведение патриархата Московского. Что до сих пор в виде Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП) официально уже более трех веков и существует.
Однако почти сразу после распада Советского Союза украинские националисты зашевелились, им «на помощь» после неудачи на выборах патриарха Московского в июне 1990г. — когда избрали не его, предстоятеля УПЦ МП митрополита Филарета (Денисенко), а Алексия II — этот неудачник прибыл. И, назло Москве, 25-26 июня 1992г. на раскольническом соборе в Киеве, чтобы дать автокефалию (самоуправление, независимость), учредил УПЦ патриархата уже Киевского, (УПЦ КП), предстоятелем которой и — ни много, ни мало — уже и Патриархом Киевским и всея Руси-Украины 20 октября 1995г. был избран. С «обоснованием», что УПЦ от зарождения находилась в юрисдикции Константинопольского патриархата, а переход под юрисдикцию Московского в 1686г., презрев Акт Дионисия, назвал религиозной «аннексией» Украины (которой, честно говоря, тогда еще и на карте-то не было).
И с тех пор на территории Украины действуют и существуют: возникшая еще в 1596г. в западных ее областях в составе Речи Посполитой (потом Австро-Венгрии) греко-католическая (униатская, объединенная), непризнанная УГКЦ с предстоятелем, Верховным архиепископом Киево-Галицким Святославом Шевчуком — 4 175 приходов при численности верующих около 4 млн., и три православных. Там же, в трех западных областях, в 1990г., возникла маленькая непризнанная Украинская автокефальная православная церковь (УАПЦ) под водительством сейчас предстоятеля Мефодия (Кудрякова) с титулом «митрополита Тернопольского и Подольского» — 868 храмов, 1 195 общин, при числе верующих менее 1 млн. Непризнанная УПЦ КП — 3 784 храма (в том числе и захваченных), 5 114 общин, при числе верующих порядка 6 млн. И основная самоуправляемая Церковь в составе Московского Патриархата с правами широкой автономии согласно Томосу (томос — Указ, представляемый поместным церквям по важнейшим вопросам) Патриарха Алексия II и Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 25-27 октября 1990г. Ныне под водительством митрополита Онуфрия (Березовского) — 11 392 культовых сооружения, 12 328 общин, при числе верующих около 11 млн.
И так бы они, наверное, и существовали, в определенном, правда, противостоянии, и дальше, если бы после событий на Украине 2014г. и введения против России США и Западом всевозможных санкций, не «зашевелился» тихо до того сидевший нынешний «константинополец» Варфоломей I. И вспомнив про свое место в диптихе, удумал, «держась» за те самые «правила» II-ого и IV-ого Вселенских соборов, провести 19-26 июня 2016г. на Крите — через аж (вдумайтесь только!) 1 200 лет после последнего, Седьмого (II-ого Никейского, в 787г.) — Восьмой. Что за столько лет никому в таких масштабах и в голову не приходило, но ему, возжелавшему о себе, в противовес Москве, поярче напомнить — пришло. Как пришло, и употребить против нее некоторые «санкции». Притом, что Вселенская Православная Церковь включает 9 Патриархатов, и в порядке диптиха это: Константинопольский, Александрийский, Антиохийский (Сирийский), Иерусалимский, Московский, Грузинский (996г.), Сербский (1219г.), Румынский (1972г.) и Болгарский (1018г.) Патриархаты. А 6 автокефальных Церквей возглавляются: 3 — архиепископами: Кипрская, Элладская (Греческая) и Албанская (1937г.). И 3 — митрополитами: Польская (1924г.), Чешских земель и Словакии (1951г.) и Американская (1917г.). Хотя по части последней есть расхождение. По диптиху Константинопольскому — она, как ему не нужная, не признана, и всего в нем церквей — 14, из которых церковь Грузинская перемещена после Болгарской, на 9-е место. А вот по Московскому — РПЦ, БПЦ, ГПЦ, ППЦ и ЧПЦ Церковь американская признана — и в нем церквей 15.
Так вот, хотя, понимая все это, РПЦ, БПЦ, ГПЦ, Антиохийская (Сирийская) на «Собор» по разным причинам не поехали, а Сербская прибыла с определенными условиями, Варфоломей, тем не менее, собрание свое под громким названием Всеправославного собора на Крите провел. Именно для того, чтобы под своим водительством наладить некий верховный, подобный ЕС, орган управления — пусть и Православный только, но решения, которого будут обязательными для всех православных церквей, в том числе и не приехавших. «Решено» было, что теперь такой «Святой и Великий Собор станет новым органом православной церкви, который будет созываться на регулярной основе», а «в центре его огромная личность Святейшего патриарха Варфоломея».
Однако, поскольку созывать собор такой неполноценный он не имел права и все решения его ничтожны, реально все выглядит так. К Константинополю — географически и исторически, естественно — тяготеют церкви старые, «греческие»: сам Константинополь, Александрия, Иерусалим, Кипр, Эллада (Греция), Албания. Румынии сохраняет нейтралитет. А к Москве — пророссийские, поздние: сама Россия, Антиохия (Сирия), Грузия, Сербия, Болгария, Польша, Чешские земли и Словакия. Что в сумме дает, что из 200 млн. православных — более половины, 110 млн. проживают в России, на Украине и в Белоруссии, около 12 млн. относятся к церквям, на собор не поехавшим, и еще 8 млн. — к Сербской церкви. Т.е., никакой это был не Собор, а просто некое «совещание» — его не поддержали почти две трети паствы православного мира.
И потому, чтобы, все-таки, Москву, опираясь на США и Запад, «победить» — точнее, как-то что-то от ее влияния отколоть, Варфоломей решил идти напролом признанием как бы — хотя делать это он никакого права не имеет — той самой раскольнической УПЦ КП. Для чего 7 сентября назначил экзархами туда, в Киев, своими (помните, кто такие экзархи) — архиепископа Памфилийского Даниила из США (хотя церковь-то там не признана) и, конечно, епископа Эдмонтонского Илариона из Канады, где после войны осели бежавшие бандеровцы. Что, по сути — в предъявление каких-то якобы, с грубейшими нарушениями, «прав» на канонические территории УПЦ — есть дипломатическая интервенция. А возможное предоставление автокефалии УПЦ КП от Константинополя соответствующего Томаса просто приведет к разрыву всех отношений с РПЦ и ее союзниками, и жесточайшему на Украине противостоянию с абсолютно непредсказуемыми, но крайне опасными религиозными последствиями для безоружных православных верующих.
Вот что такое антироссийский Запад, и его тщеславно-религиозные ничтожества. Ибо Константинополя-то уже и нет давно, а есть Стамбул; а Москва, как была, так и есть. И вот какую цену готовы они платить за утверждение ничтожества этого своего в православном мире.
Геннадий ТУРЕЦКИЙ