Японские манга и аниме – это бездна сомнительного контента. И когда я говорю «сомнительный» я имею в виду не только непривычную европейскому глазу рисовку (хотя кого я обманываю, все мы к ней уже давно привыкли) и зашкаливающую эмоциональность героев. И даже не то, что большинство выпускаемых аниме просто некачественные и откровенно вторичные. Когда я говорю «сомнительный контент», я, прежде всего, говорю об очень, очень сомнительном и странном содержании. Нарочитая сексуализация образов, изощренный садизм, девиации и психопатологии всех цветов и оттенков – все, что может вылезти из бездн нездоровой психики можно найти в аниме. А что в аниме не сняли, то наверняка нарисовали в манге. Иногда аж оторопь берет, кем же надо быть, чтобы такое придумать, нарисовать и снять.
Но я люблю аниме в том числе и за это. Некая особенная свобода в выборе темы и манеры изложения делает японскую анимацию очень непохожей на то, что мы привыкли видеть. В отличие от европейских и американских кинематографистов, зажатых в прокрустово ложе пекущейся о нервных клеточках зрителя цензуры и рыночных законов, педалирующих постоянное использование приносящих доход клише, азиатские, кажется, совсем не боятся пощекотать нервы зрителю, рискнуть и вывалить на него из-за угла ведро шокирующего и дискомфортного. Конечно, разница в качестве конечного продукта возникает не только из оригинальности мировоззрения японцев, но и из специфичного устройства индустрии аниме, в которое совершенно не хочется углубляться, тем более, что я и не эксперт. Ведь не смотря на то, что при нынешней системе общественных отношений любой творческий продукт является в сущности товаром, он все же неизбежно является так же и отражением психики своего автора и того общества в котором он живет. Да, порой это отражение не очень здорового субъекта, но это как раз тот случай, когда пенять на зеркало бессмысленно.
И именно как кривое, постмодернистское (в хорошем смысле слова) зеркало общества, в том числе и нашего, европейского, аниме бесценно. Ну, до тех пор, пока не ударяется в психопатологию, хотя может и это кому-то нравится, но не мне уж точно. Предметом переосмысления тут может стать и классическое европейское фентези, и супергеройский экшн, и зомби-муви. И все это будет подано с юмором и с такого неожиданного ракурса, что вам бы и в голову не пришло, что так вообще можно было сделать. Может именно в этом кроется, хотя бы отчасти, секрет популярности странноватых японских мультиков?
Мне на этот раз попалось аниме с очень традиционной, очень японской тематикой, но поданное по всем правилам посмодернизма (в хорошем смысле слова). В 2008 году студия Toei Animation выпустила аниме "Китаро с кладбища" (Hakaba Kitaro) за режиссерством Тиоки Кимитоси (Chioka Kimitoshi). Аниме содержит всего 11 серий по 25 минут каждая и тут придется сделать небольшое историческое отступление.
Сигэру Мидзуки (англ. Shigeru Mizuki, яп. 水木 しげる, годы жизни 1922 – 2015) для японской культуры фигура знаковая. Во время Второй Мировой войны он служил в японской армии, в результате ранения лишился левой руки (он был левшой), а вернувшись на родину восстановил свои навыки рисования переучившись на правую руку и посвятил себя творчеству, особенно прославившись рисованием манги.
В творчестве Мидзуки большое место занимает антивоенная гуманистическая тематика, а также японский фольклор, который, собственно и принес автору популярность и любовь широких народных масс. Мидзуки своими оригинальными историями вернул интерес японской публики к национальному бестиарию, разнообразным местным домовым, лешим и вампирам, которых японское устное народное творчество породило бесконечное количество. Популярность этой темы в конце концов стала так высока, что некоторые из существ японского фольклора стали узнаваемы даже за пределами островов.
Самым популярным персонажем, созданным Сигэру Мидзуки стал Китаро – демонический мальчик с кладбища, герой манги и многих аниме адаптаций, самая ранняя из которых была черно-белой, а последняя выходит в настоящий момент. Наверное, не будет преувеличением сказать, что на приключениях Китаро выросло не одно поколение японцев. Истории о Китаро чем-то напоминают помесь детской страшилки о черной руке и городской легенды, с сильным налетом чего-то неуловимо средневекового. И все это, разумеется, с национальным колоритом. Но популярность в большинстве случаев означает опопсение. И персонаж, и формат сериала о нем менялись и приобрели постепенно черты типичного сёнена о хорошем парне, борющемся со злом и решающим чужие проблемы.
И вот тут появляется аниме 2008 года, которое стряхнуло с истории все наслоения и максимально приблизилось к первоисточнику, начиная с сюжета и дизайна персонажей и заканчивая временем действия, что в совокупности сделало аниме совсем не детским.
Оригинальная манга и созданное по ней аниме 2008 года являют собой пример постмодернизма в хорошем смысле слова. Я часто повторяю эту фразу, потому что бывает и постмодернизм в плохом смысле, но я не буду о нем рассказывать. Тут совсем другое дело. В одной из серий, например, Китаро является в дом Мидзуки, который рисует про него мангу, но в данный момент у него творческий кризис. И Мидзуки совершенно не удивлен, что придуманный им персонаж сидит у него в гостинной. Он даже рад и надеется, что Китаро сам подкинет ему парочку идей для новых глав. Жонглирование фантазией и реальностью происходит легко и непринужденно. Абсолютно естественно. Западная нечисть встречается с восточной, реальная послевоенная Япония с фантасмагорическими мирами воображения, ёкаи зарабатывают на жизнь мелким мошенничеством, и в этот местами жутковатый, а местами абсурдный спектакль вмешивается то тут там философская мысль.
Очищается от героизации и главный герой. Китаро, созданный воображением Мидзуки – антигерой и трикстер. Он лжив, жаден, порой мстителен, его моральный облик далек от совершенства. Чаще всего им движет желание срубить денег по-быстрому и наесться от пуза. И тем ярче и значительнее становятся те моменты, когда он проявляет себя с лучшей стороны, кому-то помогает, восстанавливает справедливость или демонстрирует способность к любви и преданности. Сюжет развивается на фоне восстанавливающейся после поражения в войне Японии (последняя серия дает точное указание на дату, 1964 год - упоминается летняя Олимпиада в Токио). Всюду разруха и нищета, сокрушительное поражение на идеологическом плане оставило людей дезориентированными, почти беззащитными перед массированным вторжением чуждой западной культуры. Кто-то тоскует о прошлом, кто-то пытается приспособиться к новому и терпит неудачу. Над всем довлеет ощущение неприкаянности, заброшенности, безвременья, когда прошлое уже кануло, а будущее еще не определилось. И сам Китаро, осиротелый и неприкаянный, поглощенный лишь желанием выжить, становится воплощением мира, в котором пребывает. Полуразрушенные дома и заросшие пустыри из этого аниме слабо монтируются с образами чистенькой современной Японии, зато дают представление о том, откуда она взялась и какой путь проделала.
А еще это аниме просто круто отрисовано. Приглушенные цвета и нарочитая шероховатость рисовки дают ему правильную атмосферу фантасмагории, в которой даже самые странные и абсурдные события выглядят вполне естественно. Словно где-то открылась дверь и потусторонний мир вылился в реальный, смешавшись с ним, но этого никто или почти никто не заметил.
И если вернуться к мысли, высказанной в начале, то «Китаро с кладбища» это не только абсурдно-смешная и нарочито жутковатая история о японской нежити, но и психологический портрет послевоенной Японии, созданный талантливым свидетелем событий и перенесенный на экран очень неплохими аниматорами с большим уважением к первоисточнику.