Начинаю цикл заметок о том, как Русский Юг едет открывать для себя Русский Север.
8 августа
Я всегда нервничаю с ночными таксистами. Поезд в 5.16, в 4 ровно выхожу к подъезду. В темноте вырисовывается силуэт крупного мужчины, килограмм 120. Сажусь в салон, у него там передача какая-то. Два мужских голоса беседуют: "Вопрос: можно ли ее изнасиловать? Можно! Просто за то, что она-дура..." Переключил.
Поскольку в прошлый свой отпуск в Прагу, я практически догоняла поезд: заработалась и перепутала дату билета. В этот раз мы с мамой договорились, что спокойно готовимся и едем в максимально равновесном состоянии. Я горячо кивала и поддакивала. Перед отъездом, следуя намеченному плану, я две ночи не спала: доделывала, переделывала, утирала слезы экзальтированным клиенткам, заканчивала начатое, оплачивала парковку, оплачивала аренду, трамбовала чемодан, запекала куриные бедра в дорогу... Поставила три будильника, чтобы не проспать отправление, раз пять проверила дату билета.
На вокзал я прибыла в максимально равновесном состоянии: глаза лихорадочно поблескивают, красиво оттеняемые мешками с двухдневной усталостью. Пока мои случайные попутчики подремывали в 4 утра, на соседних стульях, я отправляла помощнику задания, доступы, пароли, явки... Когда же оказалась в поезде, я уснула как шахтер после забоя и.... меня обокрали.
Билет у мамы был из Ростова, а в поезд она садилась на три часа позже - в Лихой, ей выдали постельное белье ещё в Ростове, без наличия мамы как таковой. Пока я спала, какой-то бельевой тать его унес. Он мог унести вообще все, что хочет, но взял он белье. Папа как-то рассказывал леденящую душу историю, как в советское время у него в поезде украли 10 белоснежных трусов. Мои тоже были под ударом, так как меня не разбудили ни три маминых звонка, ни 4 смс, ни сама мама и уж подавно меня бы не разбудил какой-то воришка.
После моего пробуждения пропажа вскрылась. Мама опечалилась, потому что ей жалко стало проводницу-студентку. Пока та говорила, что ее оштрафуют, было видно, что мама готова ей все имущество отписать. Вместе с тем ей тягостна была тень подозрения, покрывшая ее. Я же решила пообедать, сладко выспавшись. "Принесите, пожалуйста, вилку" - обратилась я к девушке. В нашем отсеке мы были одни: чай, шуршание пакетами со снедью, чтение, покой, за окнами калейдоскоп степных красот... Через полчаса задумчиво и печально мама произнесла: "А вилочку нам так и не принесли... Как ворам".