Война оставила тяжелое наследство. Когда-то радующие глаз дома превращены в руины. По искореженным дорогам редко промелькнет машина. В Парке, где в мирное время дети весело гоготали, теперь тишина, карусели разворочены и покрыты толстым слоем пепла. Лишь на клумбе у входа сквозь выгоревшую землю к солнечному теплу тянется аленький цветочек. К этому светлому месту тянутся со всей округи ребятишки и взрослые. Цветочек вселяет во всех уверенность в светлое будущее. Взрослые, заметив на лицах детей улыбки, не могут сдержать слез, слез радости…
***
Жизнь – тяжкое испытание для человека. Кто-то проживает ее беззаботно, кто-то мучительно тяжело. Одни не знают тягот войны, другие не могут вырваться из порочного круга беспрерывных звуков автоматных очередей. Розалия появилась на свет под свист пуль. Больница, куда накануне привезли ее мать Фарину, оказалась в эпицентре боевых действий. В палате оконные проемы были забиты фанерой, чтобы снайперы не могли убивать ни в чем не повинных больных и врачей, даже под обстрелом проводящих операции. У Фарины схватки начались в половине пятого утра. В палате, рассчитанной в мирное время, на человек пять, в этом момент находилось тринадцать, таких как Фарина будущих матерей. Акушерка, девочка лет двадцати от роду, уже считалась опытной, несмотря на свой юный возраст. Только за последний месяц при ее помощи появилось на свет восемь мальчиков и двенадцать девочек. Марина Ивановна, наша Мать Тереза, как ее прозвали пациентки, успокоила Фарину, которую от происходящего охватил страх, и вскоре в палате раздался детский крик. Крик надежды…
Розалия была единственным чадом Фарины. Из ее уст беспрерывно звучало слово любовь.
- Ты мой цветочек-ангелочек.
- Ма, а-н-г-е-л кто?
- Это ты моя родненькая и любимая.
Муж Фарины и отец Розалии погиб на этой войне. Его отряд попал в засаду, из которой вырваться не сумели. Он так не увидел этих черненьких глазок Розалии и ее пухленьких губ. Во дворе, где они жили, ни у одной Розалии не было отца. Безотцовщина – черта военного времени.
- Мой па-па храбрый, - сказал Тима, - он там лежит, - указывая пальцем в сторону дымящегося города.
- И мой там, - серьезным голосом произнесла Розалия.
- Он – храбрый, - заключил Тима.
Розалия росла помощницей Фарине. Наблюдая за ма-ма она училась проделывать нитку и ушко иголки. Фарина не боялась, что ее чадо может нечаянно уколоться. Ведь это занятие отвлекало от беспрерывных грохотах, доносившихся со стороны города. По вечерам и при свете свечи Фарина читала Розалии сборник стихов Гамзата:
День и ночь – две стихии одного мира,
Мира добра и счастья, спокойствия и любви.
И спустится ангел на грешную землю
Принеся мир и в день и в ночь.
- Ма, ангел спустится?
- Обязательно, моя дорогая! Обязательно!
- И я его увижу.
***
- Роза, сходи за водой.
- Хорошо, ма. Где набрать?
- Через два квартала колонка.
Розалина, схватив ведро, побежала по развороченной дороге. Солнце ослепительно слепило в глаза. Покружившись вокруг себя, зажмурившись от ярких лучей, под мощный хлопок упала навзничь.
- Мина! Мина! – закричали люди.
В рассеивающейся мгле они увидели девочку в сером платьице. Розалина лежала в луже крови.
- Так жарко, - еле слышно прошипела она.
***
В заброшенной больнице с голыми оштукатуренными стенами, где не было электричества и на всех больных не хватало коек. На жалком подобии кровати лежала семилетняя девочка Розалия. Ее поддерживали лекарствами, поступающие через капельницу.
Высокая дама, одетая в строгий серый костюм, голову которой украшала элегантная шляпка-таблетка, обходила всех пациентов и интересовалась состоянием каждого. Репортеры старались в объективы запечатлеть каждый ее шаг, слово. Ее взгляд приковала кроватка с девочкой с пухленькими губками и черненькими волосиками.
- Что с ней случилось?
- Подорвалась на мине. Не единичный случай. Война закончилась, а тяжкое наследие ее осталось.
- Я прошу вас, - обращаясь к репортерам, обратилась она, - не надо больше снимать, пожалуйста.
Лампочки на камерах тут же погасли. Дама подошла к Розалине и взяла ее за руку. В мгновение на нее устремила свой взгляд Розалина. Черненькие глазки смотрели на высокую статную даму, на глазах которой выступили слезы.
- Нам пора, - на ушко шепнул сопровождающий ее молодой человек.
- Поправляйся, - прикоснувшись губами к маленькой ручке, сказала дама.
- Вы а-н-г-е-л?
В этом момент ее пухленькие губки расплылись в слабой улыбке.
- А-н-г-е-л!
***
Фарина остановилась у разбитой клумбы с аленьким цветочком. На ее глазах выступили слезы, они тихой струйкой по щекам капали на цветочек. Она не могла и не хотела их остановить. Погиб ее цветочек. Не уследила, не уберегла…
Вдали раздался гром и пошел дождь. Ребятки, ютившиеся около клумбы, разбежались по укрытиям. И только Фарина продолжала стоять, не сводя глаз с аленького цветочка.