Молодому доктору Евдокимову ничего не оставалось, как идти к машине.
Я поняла, что Тимохин прекрасно разберется с потерпевшими на обочине.
Вместе с Евдокимовым заглянули в машину. Мужчина был очень бледен. Я просунула руку под его куртку, он был очень холодный. Бледный и холодный – значит шок развивается.
Доктор Евдокимов побледнел.
- Доктор не бросайте меня, – попросил он, совсем по-мальчишески, – это мое первое дежурство.
- Я своих на войне не бросаю, – шепнула я, – давай искать вену, чтоб поставить катетер – будем капать теплые растворы. Это будет противошоковая терапия. Наркота есть – обезболить его? И как тебя зовут?
- Митя. Да, наркота есть, – поспешно ответил мне Митя.
Медсестра Маргарита Павловна давно работала и имела огромный опыт. Она набрала в шприц промедол и взяла фонарь.
Я опять сняла шубу, Митя скинул рабочую куртку. Их кто-то подхватил.
Кто-то светил на пациента фонарем.
Я, Митя и медсестра заглянули в машину.
- Надо рукав резать, – сказала я.
- Да, на кистях ничего нет, – подтвердила Маргарита Павловна.
- Нам нужен нож, бритва, а лучше ножницы, – крикнул Митя.
Тут же принесли несколько ножей, несколько ножниц.
Мы разрезали рукав, нашли хорошую вену, поставили катетер. Ввели промедол и начали капать растворы.
Я видела, что Тимохин отвез двух мужчин. Подъехала еще одна “скорая” и переложила пациента с обочины в машину.
Подошел врач.
- Мы этого ждать не будем. Когда его еще выпилят. Я бригаду вызову на себя.
- Хорошо, – ответила Маргарита Павловна.
Я заметила, что народ, начал потихоньку разъезжаться.
Подъехала бригада МЧС. Из машины вышли суровые мужики с ножовками по металлу. С искрами и ужасным жужжанием они распилили остатки машины, которая еще несколько часов назад, стоила миллион рублей и достали последнего пассажира.
Несмотря на все наши усилия, он был очень плох.
Завыла сирена последней “скорой” и умчалась с включенной мигалкой.
Рядом со мной стоял Митя. Он улыбался.
- Спасибо большое.
Я пошла к своей машине. Села на пассажирское сиденье. Дядя Влад завел машину и мне показалось, что мы поплыли в темноте. Я, вдруг, почувствовала усталость и холод.
- Хлебни, – дядя протянул мне бутылку коньяка.
Я отхлебнула. Внутри все обожгло.
- Откуда коньяк? – спросила я.
- Малахольный пил.
Оказывается, на заднем сиденье, у нас спал паникер – бедолага.
- Ты, Ксюша, не переживай, мы его на трассе, сейчас, отдадим родственникам.
От усталости мне было все равно. Я уснула. Сквозь сон я слышала, как дядя Влад остановился и бедолагу кто-то забрал.
Мы должны были приехать в семь-восемь вечера, а приехали во втором часу ночи.
Мама нас ждала, в гостиной был накрыт стол. Но у меня не было сил. Я полежала в ванной и пошла спать.
Утром, я сразу вспомнила вчерашнее приключение. И только утром вспомнила о новых сапогах. Они стояли в коридоре. Несмотря на бой, в котором они побывали, на них не было ни одной царапинки.
День прошел чудесно. Дядя начал строить вольер, но через два часа стало понятно, что сам он его не осилит. Мама попросила двух соседей помочь. Под чутким руководством дяди и под лай нашего овчара соорудили вольер.
Потом приехал мой будущий муж.
Вечером был ужин из остатков вчерашней роскоши.
Дядя налил всем “Хванчкару”.
- Я хочу сказать, что ты Ритка не зря прожила жизнь. Я видел, как твоя дочь, вчера, спасла жизнь человека. Совершенно спокойно и четко. Просто спасла жизнь. А тебе, Владимир, я так скажу – отец Ксении умер не так давно, никто не знает, как у Вас все пойдет. Но если что, ты знай – за нее есть кому заступиться, обижать ее нельзя – будут серьезные проблемы. Но если ты отважишься на ней жениться, то тыл у тебя будет закрыт, как Сталинград в 43.
- Спасибо Славочка, – сказал мама.
- Спасибо дядя Влад, я такого не ожидала, – сказал я.
А Вовка задумался.
От дяди Влада ничего не ускользало.
- О задумался, ты думай, думай, – заржал он и кивнул на Владимира.
PS. Через трое суток я пришла на работу. Доктор, Андрей Валентинович, передавал мне смену.
Вдруг, с одной из коек, мне помахали рукой.
- Спасибо, доктор. Я, в какой-то момент, думал, что кони двину. Вы спасли.
Я увидела выпиленного.
- Ты на трассе была? – спросил Андрей Валентинович.
Я кивнула.
- Ты представляешь, – прошептала Андрей, – у него концентрация алкоголя была 3,2 промилле, а у их водителя, он на третьей койке, 2,7. (Смертельная доза алкоголя для человека — 5-6 промилле).
Я дико посмотрела на Андрея, потом на выпиленного и водителя.
- Ну да, пьяным везет, трезвые они бы, точно, убились. Но Вам, я абсолютно точно говорю, Вам повезло в последний раз.
- Доктор, мы с Вами согласны на все 100! – ответил водитель.
К читателю.
Я написала эту историю (она произошла 5 лет назад) не с целью восхваления русской удали.
Подумайте, планы скольких людей были нарушены в результате ДТП, что чувствовал водитель лесовоза. И извините за цинизм, сколько денег и сил потрачено на спасение четырех безответственных человек и сколько денег и сил ушло на их лечение и реабилитацию.
Средний возраст этих четырех пострадавших был 43 года!!!
Пишите, пожалуйста, комментарии. Мне важно Ваше мнение.