Прогулки по Мурому. В конце XVIII века после визита в город императрицы Екатерины II его полностью перестроили, радиально-кольцевая планировка была заменена прямоугольной сеткой кварталов.
После рабочего дня, проведенного в разъездах по разным адресам, вечером, уже затемно, отправляюсь гулять по Мурому. Благо труда это не составляет: в конце XVIII века после визита в город императрицы Екатерины II весь Муром полностью перестроили, и его радиально-кольцевая планировка была заменена прямоугольной сеткой кварталов. Ориентироваться в нем легко.
Текст: Василий Голованов, фото: Андрей Семашко
Пойдешь налево от гостиницы — попадешь в центр, на бывшую Гостинодворскую площадь (ныне — площадь 1100-летия Мурома); пойдешь направо — выйдешь к автовокзалу и бронепоезду "Илья Муромец", после Великой Отечественной войны поставленному близ городского парка на вечную стоянку. Двинешься прямо — угодишь в паутину улиц, связанных с нашим коммунистическим прошлым: Советская, Карла Маркса, Комсомольская, Свердлова, ну, и Ленина, конечно. Нет, мне не сюда. Поворачиваю налево по Московской. Вознесенская церковь, подсвеченная прожекторами, знаменует середину пути. По углам улиц вырастают квадратные, как сундуки, дома — бывшие купеческие. Обычно двухэтажные — с кирпичным первым этажом и деревянным — вторым. Все это толком не ремонтировалось с тех пор, как было построено. Чуть в сторону от главных улиц — и попадаешь в темные задворки, с силуэтами скрытых за первым рядом домов пятиэтажек, или к совсем уж заброшенным руинам домов, не выдержавших напора времени: крыша и перекрытия провалились, в пустых окнах гуляет ветер. Постоит-постоит такой дом, да и снесут его как "ветхий жилой фонд", а на его место влепят какой-нибудь кирпичный особняк, который среди окружающих его трогательно-провинциальных строений смотрится как зуб в носу. Обидно! Спасать надо русскую провинцию. А как спасать? В 2010 году Муром потерял статус исторического города. А раз потерял, то и средства на масштабную реставрацию не выделят. Так и будет ветшать. И что за радость, если в 2014 году по итогам конкурса "Самое благоустроенное городское поселение в России" 100-тысячный Муром занял третье место? Призовые места пусть новые города занимают. А Муром — это прежде всего история. Причем история такая древняя, что многие ее страницы не то что похожи на сказку — они впитались, вросли в самосознание народа, в само понятие "русскости". Илья Муромец, святые Петр и Феврония, ставшие символом чистой и нераздельной любви, князь Глеб, убитый по наущению своего сводного брата Святополка Окаянного, — все они связаны с этой землей, с этим городом и через них — со всеми нами, ныне живущими в России людьми.
В 1088 году Муром был захвачен волжскими булгарами, но вскоре освобожден. В самостоятельное княжество Муромско-Рязанская земля выделилась из состава Черниговского княжества в 1127 году при князе Ярославе Святославиче. Именно Ярослава и его семейство историки отождествляют с крестившими Муромскую землю святым князем Константином, княгиней Ириной и их сыновьями Михаилом и Феодором.
В 1164 году муромский князь Георгий (Юрий) участвовал в большом походе князя Андрея Боголюбского на Волжскую Булгарию. Через четыре года муромцы в составе суздальской рати ходили на Киев, а в 1169 году — на Великий Новгород. По летописи, муромская дружина участвовала в шестнадцати крупных междоусобных войнах и княжеских столкновениях.
С Муромом связан и знаменитый богатырь Илья Муромец. Имя его не занесено ни в летописи, ни в списки богатырей князя Владимира, но обросло таким количеством преданий, что заставляет относиться к нему не как к обычному персонажу героического эпоса, а как к живому человеку. Впрочем, об Илье потом: с ним не так-то все просто. А вот история любви князя Петра и ставшей его женой мудрой крестьянской девушки Февронии, записанная в XVI веке Ермолаем Еразмом и известная как "Повесть о Петре и Февронии", так выразительна по своей простоте, глубине и изяществу сюжета, что всех мало-мальски увлеченных историей отечества нашего я адресую прямо к первоисточнику, благо он есть как в Интернете, так и в любой хрестоматии по древнерусской литературе. Петр и Феврония стали образом совершенной (особенно для XIII века!) любви, любви до гроба: по преданию, приняв на старости лет монашеский постриг, Петр и Феврония умерли в один день — 8 июля 1228 года.
А уже через одиннадцать лет город был взят и сожжен Батыем. В 1257 году здесь впервые появились баскаки — сборщики дани. А в 1281 и в 1293 годах Муром вновь дотла разорили татары, приведенные князем Андреем Александровичем, сыном Александра Невского. После последнего набега город долго не мог оправиться. Упоминания о нем исчезают со страниц русских летописей и вновь появляются спустя с лишком полстолетия, в годы правления в XIV веке последнего муромского князя, Юрия Ярославича, после которого Муромское княжество вошло в состав московских земель.
В 1552-м город становится местом сбора русских войск: 22-летний Иван Грозный сам возглавил второй Казанский поход. Царю установили шатер на берегу Оки. В Муроме царь провел неделю, проверяя готовность своей дружины и поджидая запоздавшие отряды. Согласно Александро-Невской летописи, царь посетил все муромские храмы, молился и просил "помощи на супостаты": "И приходи государь в соборную церковь града того же Рождества пречистыя и к великим чюдотворцем князю Петру и княгине Февронии, и по всем святым местам обходит с молением".
Поход завершился победой. После падения Казанского ханства границы Русского государства отодвинулись далеко на восток. Из пограничной крепости Муром превратился в торговый узел, связывающий центр с восточными окраинами страны. По описи 1624 года, муромский торг насчитывал шесть рядов: соляной (54 лавки), москательный (краски, клей и другие хозтовары — 26), мясной (20), сапожный (18), рыбный (13) и хлебный (14), к которому через десяток лет добавился калачный ряд. В ту пору отдельные муромские купцы освоили рынки северного речного пути — Великий Устюг, Сольвычегодск, Тотьму, Вологду, Холмогоры, доходя даже до зауральской Мангазеи, где меняли хлеб-соль на драгоценную пушнину. Однако наиболее выгодными оказались государственные поставки хлеба в Астрахань: занимающиеся ими торговцы быстро разбогатели и сумели стать купцами гостиной сотни — привилегированной купеческой корпорации. На это время и приходится короткий расцвет Мурома. На деньги богатых купцов здесь возводятся каменные храмы, открываются монастыри. Особенно много средств в каменное строительство вкладывал Богдан Цветной, который в конце жизни принял постриг в Благовещенском мужском монастыре, став старцем Тихоном.
Однако Мурому не удалось составить серьезную торговую конкуренцию растущим поволжским городам — Рыбинску, Ярославлю, Нижнему Новгороду. Постепенно город переориентируется на внутренний рынок и входит в тихую, размеренную провинциальную жизнь, оживление которой начинается только в период Великих реформ XIX столетия. В 1863–1864 годах на средства городского головы, купца Алексея Васильевича Ермакова, был построен первый в городе водопровод и открыта первая публичная библиотека. Появляются мужская и женская гимназии, реальное и коммерческое училища, свой театр, земская управа, больница, газета "Муромский край", железная дорога. Однако и к началу ХХ века Муром по-прежнему оставался тихой провинцией: три монастыря, пятнадцать приходских церквей, три ткацкие фабрики и три чугунолитейных завода, две маслобойни, лесопилка, кожевенный завод и 10 тысяч жителей — этот перечень кратко характеризует всю жизнь города. И хотя за годы советской власти город вырос в десять раз, нет-нет да и ловишь себя на мысли, что история остановилась здесь много веков назад и с тех пор город так и живет под покровительственной сенью святых угодников да Ильи Муромца, который стал подлинным символом Мурома.
ТАИНСТВЕННЫЙ ИЛЬЯ
Об Илье Муромце говорили мы с сотрудниками Муромского историко-художественного музея Ольгой Суховой и Юрием Смирновым, написавшими о былинном богатыре книгу. Не так давно в Санкт-Петербурге проводилось социологическое исследование "Самосознание и национальный характер русских". В ходе его выяснилось, что большинство народонаселения нашего "самым русским" персонажем всей русской истории считает как раз Илью Муромца. Меж тем отсутствие летописных источников оставляет открытым вопрос и кем был Илья, и в какое время он жил. Былинные сюжеты повествуют о рождении Ильи—крестьянского сына неподалеку от Мурома, в селе Карачарове, о его болезни (паралич ног) и чудесном исцелении "сидня" каликами перехожими, после чего, почувствовав в себе силушку великую, богатырь отправляется в Киев послужить князю Владимиру, по пути освобождая ближнюю дорогу от Соловья-разбойника. И в дальнейшем все подвиги богатыря связаны с Киевом. Однако, в отличие от других богатырей князя Владимира, отмеченных Никоновской летописью, — Александра (Алеши) Поповича, Рагдая Удалого, Яна Усмошвеца, и Малвреда Сильного — Илья Муромец в летописи не упоминается. Может, он был легендарным вождем племени мурома, который привел своих соотечественников под руку великого киевского князя Владимира? Или его посылали с разъездом в далекую степь, где он и совершал подвиги, так и не прижившись при княжеском дворе? Или жил позже, во времена Владимира Мономаха? Или сам "князь Владимир" выступает в былинах как собирательный былинный персонаж?
Былины об Илье Муромце широко известны на севере, юге и в центральной части России и за Уралом. "Старого казака Илью" считает своим героем казачество. Ilias von Ruizen (Илья из России) встречается в западноевропейских средневековых сагах. В финских сказках Иллу Муровитса исцеляет сам Иисус Христос. Малороссы Илью Муромца иногда называют Чоботок (Сапожок), поскольку, застигнутый врагами врасплох, он сумел отбиться сапогом, который не успел надеть. Исследователи до сих пор спорят: кто же он, Муромец-Илья, выходец из Моравии или варяг? Представитель славянского племени вятичей или угорской муромы? Уроженец Брянщины, где тоже существует город Карачев со своим циклом легенд об Илье Муромце, или все-таки муромец, муровлянин?
СЕДАЯ ДРЕВНОСТЬ
Впрочем, по порядку. Название города происходит от финно-угорского племени мурома, которое впервые упоминается в недатированной части летописи до призвания варягов. По одной из версий, слово "мурома" происходит от марийского слова "муромо" — песня, в связи с чем "мурома" — место пения, веселья.
Сам Муром впервые упомянут в "Повести временных лет" под 862 годом среди городов, подвластных Рюрику. Муром вошел тогда в Черниговское княжество и был крепостью на крайних северо-восточных рубежах Киевской Руси. Первым удельным муромским князем стал Глеб Владимирович — сын Владимира Крестителя. Когда Владимир занемог, его приемный сын, Святополк, отправил его сыновьям — Борису в Ростов и Глебу в Муром — известие, что отец их болен и призывает их к себе. Борис первым прибыл в Киев, но тут пришла весть о том, что под городом появились печенеги. Борис с дружиной выступил из города, но печенегов не обнаружил и остановился с дружиной на реке Альте, где и узнал о смерти отца и о занятии киевского престола Святополком. Дружина предложила идти на Киев и отбить престол, но Борис отказался, из-за чего дружинники покинули его, и он остался один со своими отроками. Святополк же послал убийц, которые после вечерней молитвы князя ворвались в шатер и пронзили его копьями. Опасаясь, что Глеб будет мстить за брата, Святополк решил разделаться и с ним. Глеб доехал уже до Смоленска, когда к нему явились подосланные Святополком люди. Глеб запретил применять против них оружие, хотя от старшего брата, Ярослава Мудрого, уже знал, что отец его умер, а Борис убит. Люди Окаянного подговорили княжеского повара по имени Торчин, и тот зарезал Глеба, тело князя было оставлено в пустом месте. Позднее Ярослав Мудрый, заняв киевский престол, нашел тело Глеба и перезахоронил его в Киеве...
Муромец причислен православной церковью к лику святых. Его нетленные мощи покоятся в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры, где Илья и закончил свои дни значительно позже обоих Владимиров — в 1188 году, согласно церковному преданию. Так когда же он жил?
Еще до того, как наши отношения с Украиной были так трагически испорчены, украинский исследователь Сергей Хведченя предположил, что Илья стал жертвой междоусобных войн. Во второй половине XII века вокруг киевского престола развернулась жестокая борьба: с 1169 по 1181 год на нем поменялось 18 князей! В 1203-м русские князья, объединившись с половцами, напали на Киев. Летописец отмечает, что "такого разорения... дотоле не бывало". Вот в этом-то бою, возможно, и погиб Илья Муромец. Хведченя реконструировал последний бой богатыря. В той схватке он сражался, по-видимому, с двумя противниками. Щита у него не было. Врагам удалось сбить Илью с ног — видимо, ноги, как рассказывают об этом былины, не в первый раз подвели его. Один из нападавших ударом ножа пригвоздил левую ладонь богатыря к земле, а второй сверху пронзил грудь Ильи копьем. Обе эти раны хорошо видны на останках покойного.
В 1988–1990 годах была проведена экспертиза мощей Ильи Муромца. Рентгенограмма установила, что помимо этих ран у покойного видны сросшиеся переломы ребер и правой ключицы. По отросткам на позвонках можно заключить, что в молодости он страдал ущемлением седалищного нерва, что и объясняет его тридцатилетнее "сидение". Во всем виноват акромегалический синдром — заболевание, которое происходит из-за нарушения функции гипофиза и приводит к перестройке всего организма. Увеличивается рост, утолщаются кости скелета и черепа, нарастает мышечная масса. Поскольку череп огрубляется, происходит и деформация лица, поэтому антропологи не могут определить национальную принадлежность богатыря. Ведущий российский эксперт-криминалист, специалист по восстановлению внешнего облика человека по его черепу Сергей Никитин произвел реконструкцию внешности Ильи Муромца. Одна скульптурная реконструкция осталась в Киеве, другую передали в Муромский историко-художественный музей. Так что "голову" Ильи Муромца я видел: это мощный мужчина с широким лицом и высоким, несколько тяжеловатым лбом. И надо сказать, на знаменитой картине Виктора Васнецова "Три богатыря" Илья Муромец угадан довольно точно. Но, думается, еще ближе к достоверности полотно Михаила Врубеля "Богатырь".
ПРИНЦИП БОГАТЫРСТВА
Кстати, о богатырстве. Среди четырнадцати былинных сюжетов об Илье Муромце есть достаточно малоизвестные, в которых "преподобный" Илья предстает совсем в другом образе, нежели тот образ защитника отечества, к которому мы привыкли. Один из сюжетов повествует о том, как Илья, напившись с "голями кабацкими", из лука стреляет по маковкам киевских церквей, чтобы отомстить князю Владимиру, не оценившему его богатырства. Другой рассказывает о браке Ильи с некоей богатыршей Латыгоркой. Но супруги, как говорится, "не сошлись характерами". У них родился сын, которого назвали Сокольником. При рождении мать повесила ему на шею ладанку, чтобы отец мог его опознать. Пока Илья совершал свои подвиги — сражался с Идолищем Поганым, побеждал Калина-царя или пробовал силы, сойдясь в чистом поле в честном бою с Добрыней Никитичем, сын подрастал, вынашивая в сердце желание отомстить отцу. И однажды на землю Киевскую пришло неизвестное войско. Быстро определив военачальника, Илья бросается с ним в бой, но внезапно по ладанке, висящей у того на шее, узнает в нем своего сына. И на первый раз не убивает его. Просто прогоняет. Но Сокольник не унимается, собирает новое войско и снова подступается к Киеву. Тут уж у былинного богатыря не остается иного выхода — и он убивает Сокольника. В другом изводе этого сюжета он убивает не сына, а дочь, что еще опаснее: в былинах женщина-воительница обычно олицетворяет смерть.
Об этих сюжетах в муромском музее рассказал Юрий Смирнов. У него есть собственное представление о богатырстве:
— На мой взгляд, у нас искаженное представление о том, что такое богатырь. Обычно мы считаем, что богатырь — это непременно защитник родной земли и обиженных. Но если мы возьмем богатырский эпос любых народов, то увидим, что богатырю совершенно все равно, с кем драться. Едет он в чистом поле и видит другого богатыря, и он тут же к нему: давай...
Драться. Это и есть основной принцип богатырства. А там уж — кому надо послужить, тому и послужит.
Однако времена былинных титанов прошли, и для наших современников Илья Муромец — герой. Он — мифологический персонаж, былинная фигура и реальный человек; он крестьянин, непобедимый воин и защитник-святой. И все это одновременно. Трудно в русской культуре найти действующее лицо, более емкое по своим символическим качествам. Более того, особенным почитанием — как в народе, так и в церкви — Илья Муромец стал пользоваться именно в последнее время. Известный исследователь социальной психологии Е.С. Синявская объясняет это тем, что в кризисные периоды — а именно такой переживает сейчас наша страна — происходит стихийное и взрывообразное обращение к знакам и символам, подчеркивающим героические черты персонажа.
ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Церковная канонизация Ильи Муромца растянулась на несколько веков. Подробное описание гробницы преподобного Ильи содержится в "Тератургиме" инока Киево-Печерской лавры Афанасия Кальнофойского 1638 года; тогда же, по-видимому, началось прославление Ильи благодаря деятельности митрополита Киевского и Галицкого Петра Могилы. В 1684–1690 годах в Киево-Печерской лавре установилось празднование преподобным отцам, почивающим в Ближних пещерах, среди которых упомянут и Илья Муромец, как "в руце имущий от оружия язву, в сердце же любовь ко Христу". Прошло, однако, сто лет, прежде чем общецерковное почитание Ильи Муромца было установлено указами Святейшего Синода. С 1843 года церковь празднует Собор всех Киево-Печерских святых и святых, в Малой России просиявших. Однако эти решения первоначально возымели действие только внутри самой церкви. Известно, что во время Первой мировой войны русских солдат сплошь и рядом напутствовали именем Ильи Муромца, однако никто при этом не упоминал, что он — святой. Хотя "героический" образ богатыря использовался вовсю.
В 1913 году русский авиаконструктор Игорь Сикорский построил первый в мире многомоторный самолет, получивший имя "Илья Муромец". Многие инженерные решения на нем были применены впервые в мире, и самолет Сикорского превосходил все имевшиеся в то время летательные аппараты. Достаточно сказать, что на своем "Муромце" авиаконструктор совершил 14-часовой перелет из Петербурга в Киев, преодолев расстояние в 1200 километров! С началом Первой мировой войны Сикорский получил задание переоборудовать свой самолет в тяжелый бомбардировщик. "Илья Муромец" нес на борту 4–8 пулеметов и до 800 килограммов бомб. С такой летающей крепостью не могли справиться никакие истребители: достаточно сказать, что за годы войны было построено около 60 "Муромцев", совершивших 400 боевых вылетов. При этом был сбит всего один из них.
Что только не называли именем Ильи Муромца! В годы Гражданской войны бронепоезда "Илья Муромец" были как у белых, так и у красных. Имя былинного героя получил один из первых пятнадцати советских танков, выпущенных в начале 20-х годов. Буксиры, ледоколы, минные тральщики носили на своих бортах имя Ильи Муромца. Сейчас былинный богатырь является небесным покровителем ракетных войск специального назначения. По инициативе попечительского совета Муромского Спасо-Преображенского монастыря в 2006 году для воинского храма 46-й бригады внутренних войск в Грозном иконописцем Игорем Суховым была написана икона Ильи Муромца в виде монаха-воина. Илья Муромец считается и покровителем пограничных войск: в Петропавловске-Камчатском в часовне Ильи Муромца происходит крещение молодых пограничников. Своим небесным покровителем Илью избрали казаки и даже байкеры, так что в муромских храмах время от времени можно увидеть "ночных волков", приехавших поклониться своему высокому патрону.
Ну а Муром... Муром просто купается в лучах богатырской и подвижнической славы своего земляка: на высоком берегу Оки установлен памятник Илье Муромцу работы Вячеслава Клыкова. Скульптор изваял Илью как святого воина: поверх монашеской рясы он облачен в доспехи, на голове шлем, в правой руке — поднятый меч, в левой — крест. Имя Ильи носит православная гимназия, недавно открывшаяся в городе. На городском кладбище отстроена церковь имени преподобного Ильи. Ну, и, конечно, иконы. В свое время в Муром из Киево-Печерской лавры было привезено несколько образов святого и частица его мощей. И все-таки две лучшие иконы сделаны местными муромскими мастерами. Одна из них, написанная иконописцем Игорем Суховым, изображает Илью по старинным канонам: "Илья Муромец пишется в преподобенских ризах, борода седа, долга. Стар". Уже при жизни автора икона стала чудотворной — об этом свидетельствуют "подарки" иконе: висящие подле нее на цепочках серебряные крестики и золотые кольца — в благодарность за исцеление или сбывшуюся мольбу. Другая икона вырезана из дерева художником-резчиком Сергеем Субботиным с сохранением полного сходства со скульптурным портретом, реконструированным Сергеем Никитиным. В главном соборе Спасо-Преображенского монастыря в гробнице под сенью покоится богатырь Илья в "преподобенских ризах", поверх которых лежит серебряная левая рука с частицами его мощей. Сергей Никитин специально приезжал в Муром консультировать художника, чтобы портретное сходство было полным. И сам был потрясен. Нет, не резной иконой-мощевиком, а старинной фотографией начала ХХ века, на которой изображен Иван Афанасьевич Гущин, считавшийся потомком Ильи Муромца в 25-м, что ли, колене. Так вот: Илья Муромец и Иван Афанасьевич — похожи как братья-близнецы.
ОТЗВУКИ
В 1880-х годах XIX века в муромской пекарне Глебова работал будущий знаменитый писатель Максим Горький, проходя свои "университеты". Стараясь быть ближе к народу, с рабочими пекарни он разговаривал особым, "народным" языком. Рабочим это так осточертело, что они как следует наподдали будущему великому писателю и в назидание прочитали ему своим, действительно народным языком поэму о похождениях Ильи Муромца и барыньки Енгалычевой. Жила эта особа в конце XVIII века. Имение ее было за рекой, и свое достояние она приумножала разбоем. У нее была шайка, куда народная молва "записала" и лихого казака Илью Муромца. Правда в этой истории только одна: нет на свете места, где об Илье Муромце рассказывали бы так много и так охотно, как в Муроме. Это лишний раз свидетельствует о том, что предания о русском богатыре Илье Муровлянине (так называют себя и жители Мурома), распространенные в Речи Посполитой и на Украине в XVI веке, на самом деле являются лишь эхом традиции богатейших устных сказаний об Илье Муромце, которые были известны в России. "Чтобы не быть пошлою компиляцией или напыщенным панегириком, легенда должна питаться местными преданиями. В этом состоит ее существенное жизненное начало", — писал большой знаток русского фольклора Федор Буслаев в 1887 году. Последняя "былина" об Илье Муромце была записана в Нижнем Новгороде в середине ХХ века. Но и сейчас еще, порасспросив горожан Мурома, можно услышать рассказ... ну, если не о самом Илье, то о его потомках.
В XIX веке потомками Ильи Муромца считались крестьяне Ильюшины, о чем сообщают публикации и учебники того времени. Неясно, в какое время потомками богатыря стали называть крестьян Гущиных, род которых известен с XVII века. Особенным почитанием в XIX веке пользовался Иван Афанасьевич Гущин (1824–1907), живший в Карачарове на берегу Оки в избе, стоящей, по преданию, на том месте, где находилась изба былинного героя. Именно он поразил Сергея Никитина своей похожестью на Илью Муромца. Отличался он поистине богатырской силой. В его обычае, например, было сказать своей лошади: "Отдохни, ведь ты устала" — и самому впрячься в воз. Работая в порту, он таскал зубами тяжеленные мешки с мукой. Однажды он из озорства повесил 12-пудовый якорь на ворота местного купца Жирякова — у того сорвало якорь, и он обещал щедрую награду тем, кто его достанет. Иван Афанасьевич достал. Купец посчитал это дело легким и вдвое снизил награду: Гущин стерпел, но принес якорь в село и повесил купцу на ворота. Пришлось бедняге раскошеливаться, да еще доплачивать тем, кто якорь с ворот снимал. Рассказывают, как тот же Гущин один внес в гору тяжеленную дубовую балку для церковного колокола. "На кулачках" ему запрещали драться, опасаясь, что он ненароком убьет кого-нибудь; так что в кулачных боях он принимал участие только со связанными за спиной руками. Не перевелись еще тогда богатыри на земле Русской!
В Муроме бытует красивое поверье, что раз в году Илья Муромец по радуге спускается в родной город, навещает его...