Когда у Евгении Васильевны умерла единственная дочь Ларочка, она не находила себе места. Так как Ларочке было всего 17-ть, девочку похоронили в белом платье.
Прошло несколько лет. Ларочке должно было исполниться 20-ть. Евгения Васильевна дни рождения дочери всегда проводила на кладбище – убирала могилу, приносила любимые дочкины сладости, а потом садилась на лавочку и подолгу разговаривала с Ларочкой, как с живой.
Накануне 20-тилетия Ларочки Евгении Васильевны приснился сон. Ей приснилась покойная дочка.
- Мамочка, здравствуй, родная!, - произнесла Ларочка, широко раскрывая руки для объятий.
Евгения Васильевна обняла дочь.
- Здравствуй, доченька!
Подступали слезы, Евгения Васильевна отвернулась на мгновение в сторону и украдкой смахнула слезы краем рукава.
- Какая ты красивая!
Лара и правда была очень красива. Ее светлые волосы были заплетены в одну толстую косу. Ларочка казалась такой натуральной, если бы не белое платье, в котором ее похоронили…
- Мамочка, а я ведь неспроста пришла к тебе.
И правда, промелькнула в голове у Евгении Васильевны мысль. Покойная дочь с похорон ей ни разу не снилась.
- Мамочка! Мне срочно нужно свадебное платье! Я замуж выхожу!
Евгения Васильевна недоуменно посмотрела на дочку.
- Ларочка, хорошо, я куплю платье. Но как я тебе его передам?
- Мама, тебе нужно будет с платьем сходить по одному адресу, там девочка живет одна, вот она мне платье и принесет.
На утро Евгения Васильевна сходила по указанному адресу. Там умерла молодая девушка. Евгения Васильевна рассказала матери покойной зачем пришла. Та долго не соглашалась, а потом вдруг, тяжело вздохнув, согласилась.
Евгения Васильевна купила для дочери самое лучшее платье и положила его в гроб покойницы.
Спустя несколько дней Ларочка вновь приснилась матери уже не одна, а с красивым молодым человеком. Она была в свадебном платье, том самом, которое купила Евгения Васильевна.
- Мамочка, спасибо за платье! Я так счастлива.
Евгения Васильевна посмотрела на дочь и ее жениха и произнесла:
- Будьте счастливы, дети мои!, - и тут же проснулась.
Больше дочь ей никогда не снилась.