Глава 5
Катя и Лир
Катя шла по длинной усыпанной желтыми листьями аллее, огороженной с двух сторон высокикми тополями, по этому золотому коридору уходили вдаль последние теплые дни сентября. Светлые, почти белые от природы волосы были завиты у кончиков и собраны в два игривых хвостика. Не смотря на свои двадцать лет одета девушка была, как подросток: старые, висячие на коленках потертые джинсы, мятая черная футболка и ветровка, на одной руке напульсник, на другой обмотанный несколько раз вокруг запястья кожаный браслет и тряпичная сумка через плечо, на ногах чёрные с металическими вставками балетки. Катя поймала рукой кружайщийся в воздухе лист, повертела его в руке, мило улыбнулась, показав глубокие ямочки на розовых щеках, и ускорила шаг. Сегодня надо много сделать, она спешила на съемную квартиру: уборка и ужин для любимого-вот,что сейчас беспокоило её больше всего. И ещё кое-что...Катя резко остановилась, словно налетела на стену.
— Герман,— тихо прошептала Катя.
Они были вместе два года, прекрасная пара, как все про них говорили, но это была лишь внешняя оболочка. Нет, конечно, они были счастливы: он — от первого до последнего дня, а она — до той роковой, как впоследствии будет говорить Герман, встречи на пикнике.
Катя и Герман учились в одном университете, она первая красавица факультета, он соло-гитарист местной рок-группы «Demons». Герман давно был влюблён в Катю, но не решался даже подойти к ней,а девушка просто не замечала отлиника и уасиника всех общественных мероприятий. Официально молодые люди познакомились на концерте — первом выступлении «Демонов» в актовом зале родного университета. Катя тогда перебрала с текилой и, стоя у самой сцены, так громко кричала и прыгала, что её нельзя было не заметить. Хотя обычно молодой музыкант на сцене закрывал глаза и полностью отдавал себя музыке.
Поздно вечером Герман проводил девушку домой, Катя в порыве внезапно вспыхнувших чувств покрывала его лицо и шею поцелуями, Герману стоило больших усилий и ловкости достать из сумки девушки ключи от квартиры,после чего уложил её уже разомлевшую от алкоголя на диван и укрыл пледом. Сперва хотел дождаться родителей Кати и всё им объяснить, но подумал,что
взрослые могут не так понять представшую сцену,поэтому, погладив красавицу по мягким волосам, удалился, закрыв дверь Катиными ключами.
— Завтра верну вместе с сюрпризом,— думал, как никогда счастливый Герман, быстро сбегая вниз по ступенькам.
Шёл, жадно вдыхая теплый летний воздух. Легкий ветер развивал спадающие до плечь темно-русые волосы, сердце бешено билось, он даже дотронулся до него рукой, ощутив приятные удары, горячего сердца до сих пор скрытого от прохожих толстой броней: обидами бесконечных предательств, хранящимися под футболкой с логотипом «Ds» и кожаной курткой заброшенной им теперь до наступления холодов. Толстые утепленные джинсы в любое время года, широкие кожаные браслеты с шипами, чтобы даже, если сердце будет рваться из груди, никто из тех, кто жмёт ему руку, не почуствовал сумасшедших трелей пульса.
Начал напевать мелодию, так родилась новая песня, слова к которой он впервые написал сам, и посвятил произведенеи Кате на очередном концерте.
Катя очнулась, она видела всё сквозь сон и туманную явь. Она прекрасно помнила, как тогда, заботливо укрытая пледом, смотрела, как Герман медленно удаляется из комнаты, как сияют от счастья его глаза. И сейчас её нещадно ела совесть.
— Забудь, забудь, забудь,— тряхнула головой и продолжила идти.— Нет, тянуть больше нельзя, я должна ему позвонить.
Девушка достала из сумки новенький смартфон, нашла знакомый номер, чтобы позвонить и удалить его навсегда. Под последнюю новинку«GreenDay», стоящую у Германа вместо гудка, перед глазами предстало ещё одно воспоминание.
Когда Катя проснулась под до боли знакомую песню на будильнике, она с ужасом вспомнила своё вчерашнее поведение, особенно после концерта.
— Что я наделала? Он же теперь думает, что...блин!
Из кухни донёсся голос мамы:
— Катюша, ты проснулась? Тебе тут подарок от некого Германа, такой приятный молодой человек. Катюша, ты слышишь?
— Подарок?
Детсткое любопытство заставило быстро найти тапочки и прийти в кухню:
— Ты что в одежде спала? Опять поздно вернулась? Стоит оставить тебя одну, начинаются твои выкрутасы. Когда ты повзрослеешь? — ворчала Вероника Петровна, наливая дочери чай и ставя на стол бутерброды.— Ты заплатила хозяйке?
Девушка поняла,что пора вернуться к разговору о подарке, так как деньги, оставленные родителями для оплаты квартиры, она давно прогуляла. Тут её взгляд упал на корзинку с белыми орхидеями.
— Это мне? — с улыбкой спросила Катя, заглядывая внутрь.
— Тебе, тебе,— Вероника Петровна повеселела.— Хоть бы рассказала, что у тебя молодой человек появился.
— Мы только вчера познакомились,— девушка нежно гладила цветы по лепесткам.
— Теперь понятна причина позднего возвращения,— хихикнула мама.
Тут палец наткнулся на что-то твёрдое — это были её ключи, а под ними записка, написанная ровным калеграфическим подчерком:
«Алкоголь-это гадость! Давай лучше пить сок. Самые вкусные свежевыжатые соки в кафе «Тропикана», в субботу, в семь вечера».
Всё закрутилось, казалось, против воли: постоянные встречи, концерты, прогулки при луне, рассветы и закаты вместе, при этом Герман вёл себя по-настоящему достойно,у них никогда не было близости. Особенно часто она вспоминала, как они гуляли в лесу, Герман пел ей песни. Однажды он так увлекся, что споткнулся и растянул ногу, Кате пришлось буквально тащить его до травмпункта. Некоторое время спустя, осенью они устроили в этом лесу свою первую фотосессию. Он был одет во всё кожаное: в куртке, подаренной знакомым байкером, и бандане, с новенькой гитарой. Катя неожиданно для самой себя оделась в классику: белая блузка, чёрная юбка и длинный чёрный плащ. Получились шикарные черно-былые фотографии, которыми влюбленные без стеснения хвастались в социальных сетях.
— Застегни куртку, ветер холодный,— настаивала Катя, застегивая молнию на куртке Германа.
Её забота о нём проявлялась постоянно: она вытирала ему рот салфеткой, когда тот ел, помогала делать домашние задания в университете, занималась с ним математикой, учила кататься на роликах. И в один прекрасный день с ужасом поняла, что относиться к молодому человеку, как к младшему брату, однажды вспыхнувшая страсть давно угасла, держала рядом с ним только привычка и материнская забота, ни о какой любви девушки к парню не могло быть и речи.
Песня в телефоне резко прервалась...
— Алло,— голос юноши был грустным.
— Привет! Герм, нам надо встретиться и поговорить.
— Не надо, Катя, я знаю всё. Я ещё тогда понял. И зачем только полтора года обманывал себя?
Юноша тяжело вздохнул:
— Счастья тебе, солнышко!
Хотела попросить прощения, но Герман бросил трубку.
Девушка смяла в руке пойманный лист:
— Я ни в чем не виновата! Не бороться же с собой!
Катя почти бежала домой, сейчас придёт любимый, она обнимет его и забудет обо всём. Через два часа квартира была убрана, ужин готов, и девушка, повеселев, готовила коктейль и баловалась с миксером, пробуя разные скорости.
Скрип дверного замка оторвал от увлекательного занятия, она выбежала в коридор. Лир, как называли Леонида сокурсники с актёрского факультета, стоял, прислонившись к дверному косяку, и докуривал сигарету. Актёр был одет как щеголь: красная рубашка, черные классические брюки, большая, блестящая бляжка на ремне, на голове черная шляпа, не хватало только галстука и трости.
— Катерина,— начал он,серьёзно глядя на девушку.— Нам надо расстаться.
Лир говорил это третий раз за последнюю неделю, у Кати внутри всё похолодело, так как она знала, что последует дальше,но не могла даже предположить,чем это закончится на сей раз.
— Ты девушка Германа, а он мой лучший друг. Так нельзя!
— Мы с Германом расстались,— пока ещё стойко говорила Катя, хотя глаза наполнялись слезами.
— И что? Мне должно стать легче? — он повысил голос. — Получается, что я тебя отбил, а мы с Германом огонь и воду прошли. Зачем ты вообще появилась?
На этот раз воспоминания предстали перед глазами Леонида, та самая роковая для Германа встреча. Общие друзья Германа и Кати, когда майское солнце уже окончательно прогрело землю, выбрались на пикник, в лес в нескольких киллометрах от города. Это была их старая традиция, заранее обговаривалось, кто будет закупать продукты, кто мариновать мясо, кто отвечает за всё необходимое для костра, кто знает самое лучшее место для пикника, кто будет всех развозить домой— эта роль всегда доставалась Герману,как единственному не пьющему. Леонид в тот день опаздывал на встречу, он ехал из Москвы, где с блеском провалил экзамены в тетарльный вуз, после этого было ещё несколько неудачных попыток сняться в кино, начать писать сценарии и устроиться в один из местных тетаров хотя бы помошником. Молодой человек возвращался в родной город в отвратительном настроении, его возвышенное родителями и бесконечными девушками до небес самолюбие было задето. Твёрдо решил, хотя ему это было и противно, попытать счастье в родном городе, и поклялся уничтожить любого, кто встатнет на пути к карьере всемирно известного актера.
Леонид доехал на маршрутке до места их стоянки, там его встретил Герман и отвёз до паляны, на которой уже пахло жаренными мясом,а Саша и Боря бегали по всей поляне и поливали друг друга остатками жира, которым предварительно сбрызгивали мясо,чтобы оно не сгорело, при этом ужасно матерясь. Лера и Катя громко хохотали, держась друг за друга, чтобы не упасть с бревна, на котором сидели.
— Зачем я сюда приехал? — фыркал Лир.
— Идём, я познакомлю тебя с ней,— говорил радостный от долгожданной встречи с другом Герман, кладя руку ему на плечо, в машине он во всех красках описал Катю и их отношения, немного соврав про день знакомства, умолчав про Катино состояние и поведение.
— Любимая,— Герман приобнял Катю.— Знакомся, это мой лучший друг — Леонид, можно, Лир.
Леонид помнил, какими глазами Катя посмотрела на него, этот восхищенный, пронзающий до самого нутра взгляд, наивный и одновременно дикий, взгляд полный желания. Он же окинул её уставшим, томным взглядом карих глаз, который идеально дополняли короткие, неряшлевые, чёрные волосы и трехдневную небритость. В целом это был образ человека, которого, как говорят, потрепала жизнь. Но именно эта небрежность в сочетании с гордостью и раненым самолюбием, которое, как нимб сияло над головой Леонида, и поразили Катю. Она выдавила из себя смущенную улыбку, и невольно, сжала руку Лира. Герман на это только рассмеялся и, вырвав руку Кати, сказал:
— Она хочет сказать, что ей очень приятно.
С того дня прошло полтора года, и вот теперь, стоя в коридоре, Катя тем же взглядом смотрела на горе знаменитость, она любила его какой-то паронормальной, безумной любовью. Он тоже любил, но, как утверждали все Катины подруги, не сильнее, чем себя самого.
Леонид прошел в кухню, Катя следила за ним глазами, в ожидании следующего аргумента в пользу расставания.
— Не могу я так,— продолжал Лир.— У меня через неделю важные пробы, как я их буду проходить в таком состоянии?
— Через неделю? — испугалась Катя.
— Да, я снова еду в Москву,возможно,навсегда.
— Как? — Катя не выдержала и заплакала.
— Прекрати, думаешь, мне легко?
Подошёл к Кате, захотел обнять, но сдержался.
— Поезжай, только не навсегда, а лучше останься ещё, пожалуйста, ты ведь хотел уехать следующим летом?
На самом деле Лир хотел уехать ещё прошлой зимой, но Катя упросила его остаться, под предлогом того, что они ещё не выкупили квартиру, а на её старой, которую снимала, уже новые жильцы. Идти ей некуда, вернуться в свою глубинку, откуда была родом, девушка не могла, родители не знали о отношениях с Леонидом. Мама обожала Германа, а отец убил бы, узнай, что она живет с мальчиком.
Юноша тогда пожалел девушку и остался, но теперь твёрдо решил ехать, не смотря, на то, что квартира до сих пор не была их собственностью, посколько после очередной истерики все отложенные деньги Лир пропивал в клубах.
Импровезированные истерики актёр устраивал более чем часто, по разным поводам, не только из-за того,что встречался с бывшей лучшего друга. Орал, что гений, которого ничего не понимающая толпа не может принять, что жизнь проходит в пустую, что покончит с собой.
Катя терпела каждый его выпад, утешала, поддерживала и щедро вознаграждала.
— Попытай счатье в Москве, но приезжай назад — в сотый раз умоляла девушка.
— То есть ты уверена, что у меня опять ничего не получится? — злился он.
— Нет, нет. У тебя всё получится! Но приезжай, за мной,—крепко обняла любимого.— Я уеду с тобой.
— Ты же не хотела раньше,— говорил пораженный юноша, крепко прижимая Катю и вдыхая её опьеняющий запах.
Она хотела сказать, что согласна ехать куда угодно! Лир развязал туго завязанный на груди узел рубашки, ловко управился с пугавицами и молнией на шортиках, посадил Катю на барную стойку и стал покрывать её тело поцелуями. В бесконечных истериках и горячих ночах прошёл год. Впервые за долгое время их выходные совпали, Лир сидел на кухне и с удовольствием уплетал плов, приготовленный Катей.
— Ты помнишь, что я завтра уезжаю? — серьезно и холодно спросил он.
— Такое не забудешь,— раздраженно ответила девушка.
Она устала. Не раз после ссоры рыдала по ночам, не спала и до утра продумывала, как скажет любимому, что уходит. Но утром, посмотрев на такое родное лицо, всё прощала и, поцеловав Лира в щеку, начинала жить заново. Однажды он откровенно и в глаза заявил, что она ему не нужна, велел ей убираться и не ломать ему жизнь, и что, если бы не она со своими глупостями, он уже всего бы добился. Сказав это, он ушел, вернулся только под утро, и все началось заново.
— Знаешь,— сказал, доев и запив плов чаем.— А я только сейчас осознал, что ты моя девушка.
Катя выронила чашку, руки задрожали, голова разболелась от прилива эмоций, она открывала рот, как рыба на берегу, полное непонимание ситуации, смешалось с горьким чувством обиды, её даже затошнило.
— Что? — громко спросила она.— А до этого я была кем? —она впервые повысила голос.
— Ты и была девушкой,— спокойно продолжал Лир.— Но, я это только недавно осознал. Ладно, мне пора к другу, договориться о билетах на поезд, сказал халявные достанет.
Катя схватила в охапку недавно вымытую посуду и швырнула на пол, осколки разлетелись в разные стороны, нервы сдали, решила, что выскажет Леониду всю обиду, скопившуюся с момента их знакомства. Она догнала его на улице:
— Знаешь, что? Если ты уедешь, ты никогда не увидишь меня! Никогда! Я навсегда исчезну из твоей жизни, я перееду,я сменю номер, и ты нигде меня не найдешь!
Слезы заливали лицо Кати, руки и голос дрожали,но старалась говорить чётко и уверенно.
— Не бойся, малышка,— всё тем же спокойным,слащавым голосом говорил Лир.— Зачем ты так говоришь? Я вернусь, возможно, не скоро, но мы снова будем вместе.
— Нет, не будем! — оборвала девушка, она вернулась в квартиру, собрала вещи и, как обещала, исчезла.
***
— Боже, какая драма! — с сонным видом воскликнула Алиса.— Бред какой-то. У бедной девочки крыша поехала. Её лечить надо, я тут не помогу, разве можно так помешаться на парне?
Голос в динамике некоторое время молчал, потом сухо произнёс:
— Твое новое, серьезное дело. Приступай!
— Итак, с чего бы начать? Схожу-ка я на концерт к «Демонам».
Музыка и голос вокалиста завораживали, это было действительно достойное исполнение. Алиса танцевала в центре толпы и кричала не хуже самой Кати.
— А, может, воспользоваться служебным положенеим и закрутить с Германом? Классный парень. Эта дурочка его не достойна,— думала девушка, пробираясь к сцене, где музыканта окружила толпа девочек-подросков с восхищенными воплями.
— А ну отвалили от моего парня! — грозно крикнула Алиса, беря Германа под руку.
Девочки выругались каждая своим изысканным словцом и удалились.
— Извини, я подумала, тебя пора спасать, — смеялась авантюристка.
— Правильно, подумала,— улыбнулся юноша.
Музыкант выглядел очень усталым, пот тек со лба, к которому липла челка, он сутулился под тяжелой гитарой. Манера игры демонов чем-то напоминала великую Металлику в самом начале творческого пути, а такое требует полной отдачи, не выложишься весь—слажаешь, а Герман играл как бог.
— И как он только на ногах держиться?— думала девушка.
— Я Алиса,— она протянула руку.
— Герман. Я бы поцеловал ручку, но боюсь тогда просто рухну.
Они засмеялись.
— Могу угостить кофе, дабы вернуть силы, — предложила Алиса.
— Я с удовольствием. Только переоденусь.
— Буду ждать внизу, в буфете.
Через пять минут они уже стояли у столика, так как стульев на всех не хватало, и горячо обсуждали свои любимые рок-группы.
— JudasPriest — вот настоящии гении рока! — с упоением говорил Герман, делая жадный глоток остывшего кофе.
— Ну, не знаю, мне наш старый, добрый, русский больше нравится.
— Наши не отстают, согласен. Но «присты» в своё время сильно повлияли на меня, я не одну мелодию написал, вдохновлённый альбомом «Painkiller».
— И «Спаси мое чёрное сердце» тоже? — Алиса перешла к наступлениею, так как телефон уже просто разрывался от звонков начальника и гневных смс на тему: «А не пора бы заняться делом?».
Веселость Германа испарилась:
— Нет, я написал её после…я лучше пойду.
Герман удалился так быстро, что Алиса даже не сообразила, что сказать.
— Я решила походить на курсы вождения, пойдешь со мной? — подбежала к с треском провалившей первую попытку Алисе Рената.
— Так мне вроде некогда…
— А, если скажу, что твоя новая клиентка туда ходит, — интригующе произнесла коллега.
— Катя, ходит на курсы при нашей фирме? Я думала, только для сотрудников, — удивилась своей неосведомлённости новоипечённая неудачница.
— В этом году шеф сделал исключение.
— Получается, у меня нет выбора. Хотя, если честно, по учёбе ещё не соскучилась.
Курсы проходили не в самой фирме, а в городе, в небольшом, одноэтажном здании, которое когда-то было жилым, частным домом, и то, что их спонсировал «Umarmung» знали только сотрудники. Алиса сразу заметила Катю, грустная, светловолосая девушка сидела с краю в первом ряду и что-то рисовала в тетради. Алиса и Рената сели рядом с ней:
— Привет! — поздоровались девушки.
Но Катя только кивнула и снова уткнулась в тетрадь.
После первого часа занятий все отправились в столовую, расположенную в соседней комнате. Для её создания было снесено несколько стен, и три комнаты объединились в одну. Девушка уже хотела приступить к своему мясу по-французски, но тут на стул напротив нее опустилась Катя:
— Не возражаешь?- тихо спросила она и, не дождавшись ответа, опустилась на стул.
— Нет, — растерянно ответила Алиса.
— Как дела? — казалось, Катя и не собирается приступать к еде, ей хотелось поговорить.
— Нормально. А у тебя?
— Если честно, паршиво.
— Почему? Если переживаешь за город, то …
— У тебя парень есть? — внезапно сменила тему Катя.
— Нет, недавно расстались.
— Вот и я, походу, скоро расстанусь.
— А что случилось? — Алиса чувствовала адреналин.— Кажется, дело двигается.
Катя пересказала ей последние несколько месяцев своей жизни, иногда Алисе казалось, что девушка сейчас заплачет:
— Я вернулась, хотя клялась пропасть из его жизни, он так и не уехал, опять провалил пробы. Говорит, что совсем его не поддерживаю. Это я – то? Когда он засыпает, я лежу без сна,— тихо говорила Катя.— Продумывая в голове всё, что скажу ему утром, что я уйду от него, потому что это невыносимо. С этими мыслями засыпаю, а утром, когда снова смотрю на него спящего, думаю, что теперь я его точно никуда не отпущу. И так каждый раз!
— Наберись смелости и брось его. Ты ведь уже поняла, что должна это сделать, сама сказала. Ты дошла до этого умом сама, нужно только немного решимости, и ты избавишь себя от страданий.
— А, если без него будет хуже? — девушка отвернулась к окну, казалось, она сейчас или разрыдается, или разразится диким хохотом, она крутила в руками чашку с чаем, но так и не сделала ни одного глотка.
— А может быть хуже? Что ужаснее, чем болтаться туда-сюда на грани, не зная получится сделать следующий шаг или нет, или же придёт новый день, и ты полетишь в бездну.
Алиса выдержала паузу, Катя задумалась, нервно потирая руки, суп и чай уже давно остыли.
— Скажи, а этот парень, как его…Герман. Вы с ним были счастливы?
— Да,— Катя улыбнулась, той улыбкой, которая появляется у всех людей,когда они вспоминают что-то приятное.— Очень счастливы. Но мне постоянно нехватало…как это сказать.
— Остроты?
— Точно.
— Ну, теперь в твоей жизни её навалом.— Алиса хихикнула, но осеклась, Катя стала ещё грустнее.
— Ты извини, что я тебя загрузила.
— Ничего, ничего, говори. Я дипломированный психолог. Подумай хорошенько, не думай о Германе, не думай о Лёне, подумай о себе, что на данном этапе жизни тебе нужнее: острота или душевная гармония?
— От душевной гармонии я бы не отказалась.
— Вот, ты сама ответила на вопрос.
— Да, ты права. Мне нужно побыть одной и весьма длительное время, привести мысли в порядок.
— Одной? — опешила Алиса.— Я подумала, ты хочешь вернуться к Герману.
— К Герману? С чего вдруг? Нет, хочу побыть одна, я поговорю с Лёней, сегодня же, сейчас!
Катя вскочила, так резко, что суп начал выплескиваться из тарелки.
К Алисе подсела Рената:
— Работаешь?
— Да, и, кажется, опять проваливаюсь. Наша белая кукла выбрала одиночество.
— Но, если она так будет счастива, то задание выполнено.
— Герман не счастлив.
— Ты, вроде, хотела оставить его себе.
— Нет, он какой-то малохольный. Я таких не люблю. Блииин…и что теперь делать?
— Подумай!
— Ладно, полдела сделано, осталась самая приятная часть, свети поссорившихся влюбленных. Когда я была в их универе, то видела афишу, через три дня сборный концерт местных и приезжих рок групп. Попробую пригласить туда Катю.
— Удачи! — пожелала Рената и удалилась.
В это время вернулась Катя, которую всю трясло,но на лице появилось выражение какого-то странного спокойствия. Она залпом выпила остывший чай, отдышалась и, наконец, смогла заговорить:
— Придурок! Всё, мы расстались. Господи, какое облегчение! Я словно кандалы с себя скинула, даже не верится,что прекратился этот ад.
— Рада за тебя. — Алиса сама не понимала, рада она или нет.
— Спасибо тебе! — Катя крепко сжимала ладони новой подруги. — Знаешь, я, когда тебя увидела, сразу подумала, что тебе можно довериться.
— Не за что! Но у меня тоже просьба.
— Всё, что угодно.
Катя повеселела, казалось, в неё возвращается жизнь.
— Мне тоже нравится один парень, он музыкант, в эту субботу играет, и я хотела бы воспользоваться шансом и познакомится. Но мне нужна поддержка.
— Это тебе-то нужна. Я думала, ты смелее, — шутила ожившая девушка, накинувшись на свой суп.
— Знаешь, что? Не подкалывай! Пойдешь со мной?
—Нууу…Катя снова задумалась.
Было понятно, она боится встречи с музыкантами, значит, Герман не так уж ей безразличен.
— Я подумаю, давай обменяемся телефонами.
В разговоре Алиса узнала от Кати адрес Германа, и её посетила, как выразилась Берта, бредовая идея. Девушки купили в магазине красную краску, и Алиса большими буквами на стене подъезда написала: Екатерина Стрелкова и Леонид Завьялов расстались.
— Это вандализм,— негодовала Рената.
— Надеюсь, подтолкнет нашего депрессивного героя к действиям.
В пятницу вечером раздался телефонный звонок:
— Я пойду на концерт. Представляешь, Герман пригласил меня!
— Да ладно?
— Да, мой бывший позвонил ему в четверг и устроил истерику по поводу нашего расставания, позвонил узнать, как я всё это переживаю.
— О надписи ничего не говорит,— думала Алиса,неужели её успели отмыть?
Ей даже стало обидно.
— Это дело решается почти без моего участия,— думала спасительница.
— А он заботливый, — недовольно заметила Алиса.
— Это не важно! Встретимся в холле универа в семь.
Катя сбросила звонок.
— Так, ну ладно, пора переходить к решительным действиям. Если сегодня эти двое не останутся вместе, то увольняюсь! — уверенно сказала Алиса.
— Ловлю на слове! — подхватила Берта.
Следующим вечером девушки, облачившись во всё чёрно- белое, отправились на концерт в клуб «Доминикана» в центре города. Алиса заметила, что Катя выглядила гораздо лучше, чем несколкьо дней назад, словно привязанность к Лиру была болезнью, а теперь бедняжка наконец-то здорова.
— Я хочу поговорить с Германом. Как думаешь, стоит?
— Конечно! Даже не сомневайся.
— Он меня не простит.
— Судя по твоему рассказу, он тебя очень сильно любит. Простит, не сомневайся.
— Кстати, так и не спросила, как зовут того парня?
— Какого?
— Ну, ради которого ты сюда пришла.
— А, это…э…Никита,— выпалила Алиса первое, что пришло в голову.
И тут же возникла мысль:
— Блин, а ведь Никита, возможно, тоже играет сегодня. Как же соскучилась по нему.
И точно. Группа, в которой выступал друг Алисы, появилась на сцене первой. Они исполняли блюз, восхитительные, ласкающей слух ритмы, закрыла глаза, и ей казалось, что она в одном из чёрных американских кварталов: красивая официантка, в которую все влюблены, подает пиво местной знаменотости, а он в благодарность все композиции сегодня посвящает лишь ей одной. Вдруг в воображении возник голос Никиты, который звал убежать из этого бара, на окраину города и послушать блюз тех, кто оказался на самом дне, но кто никогда не сдастся, послушать музыку свободы.
— Алиса!
Голос был таким громким, что она отшатнулась.
Это был Никита, группа только что закончила выступление, и он спустился со сцены, чтобы раздать автографы, девчонки обступали молодого человека со всех сторон. Но к счастью большинство из них пришли не одни, поэтому вскоре ревнивые кавалеры увели своих подруг от греха подальше.
Алиса крепко обняла Никиту:
— Я так скучала.
— Я тоже. Что с твоим телефоном? Я звонил много раз.
— На работе не положено.
— Могла бы после перезвонить.
Никита явно был обижен, хотя и старался не подавать вида:
— Я хотел пригласить тебя на сегодняшний концерт, хорошо, что пришла.
Остаток вечера они провели вместе, прыгали,кричали, пели,веселились. Алиса уже и забыла,когда последний раз ей было так весело, она познакомила Никиту с Катей,которая совсем ожила и даже начала остроумно шутить. Втроем они зажигали на танцполе, порадировали манеру игры некоторых музыкантов и требовали песни на бис. По очереди бегали в буфет за колой,в зале стало по-настоящему жарко. И, наконец, на сцене появились «Demons». Они объявили,что исполнят ту самую песню,которую Герман написал для Кати. Девушка закрыла лицо руками. Алиса обняла новую подругу и тут заметила что-то странное: Катя слегка пошатывалась и этот запах…
— Подруга, ты что выпила?
— Алиска,— еле шевеля языком, заговорила Катя.— На трезвую голову, я этого не вынесу. Герман, мой хороший…
Пыталась её удержать, Никита пришёл на помощь.
— Что с ней? Мы же только колу пили.
— А я коктейль,— сказала совсем весёлая Катя, доставая из кармана плаща маленькую бутылочку водки, такие обычно продают в Duty Free».
— Она подмешивала себе, пока мы не видели,— заключил Никита.
— Капец! — ругалась Алиса.— А знаешь, не держи её.
— Она вылезет на сцену.
— Пусть лезет, пусть, пусть.
Катя рванула и кинулась прямо на шею Герману, потом запрыгнула на него, обхватив ногами, так,что молодой музыкант сам чуть не потерял равновесие. Герман с Катей на руках пострался быстро удалиться за кулисы.
— А всё будет нормально? — забеспокоился Никита.
— Да,— махнула рукой Алиса.— Они так познакомились, а про себя подумала, что на сегодняшний вечер эти двое точно счастливы.
— Погуляем? — предложил Никита.
— Я не могу, мне нужно бежать в офис.
— Сейчас? Почти десять,— удивился Никита,показывая Алисе наручные часы.
— Я знаю,но мой рабочий день не нормированный.
— Надеюсь, ты не ночная бабочка?
— Я сейчас убью тебя! — крикнула Алиса,слегда ударив друга сумкой.— Я что похожа…
— Ладно, ладно, я же шучу. Давай, хотя бы посажу тебя в такси? — мило улыбался юноша.
— Давай.
Алиса приехала в офис усталой и даже, не разуваясь, легла на диван.
— Ну, что ж, поздравляю с очередной победой! Хотя это дело было простым.
— Простым? Я ничего не держала под контролем. Всё происходило само собой.
— Такая у тебя работа. Иногда крупного вмешательства не требуется.
— Но дело не завершено.
— Завершено. Герман сейчас смотрит на спящую Катю, вспоминает их первую встречу и нежно произносит:
— Видимо, я просто обречен заботиться о тебе.
— А теперь напевает ту самую песню — голос начальника становился всё более заинтересованным.
— Всё, хватит подслушивать,— возмутилась Алиса.
— И не собирался! Я подглядываю. Впрочем, ты права, пора снимать наблюдение.
— Задание выполнено!