(анекдот из жизни Пушкина)
Царь Николай Павлович Романов, как известно, работал не только Государем-императором всея Руси, но и между делом выступал в качестве личного ценсора Солнца русской поэзии А.С.Пушкина. Такая вот была у Николая Павловича общественная нагрузка и социальная ответственность бизнеса. С этой целью в один такой же вот промозглый октябрьский день он и пригласил Александра Сергеевича на аудиенцию в Зимний дворец...
- Ну, Саш, показывай, что там у тебя новенького! – пригласил царь Поэта к деловому разговору, - Небось, опять про осень, как у Шевчука?
- Ну как про осень... – смущенно ответил Пушкин, - Знаете, вот что-то пляшет такое в голове, а никак не складывается...
- Давай, давай, - подбодрил его самодержец, - Сейчас сложится!
- Ну как-то... – продолжил Александр Сергеевич, - Унылое говно... пора... пора... и хочется нажра... Нет, не складывается пока...
- Унылое что?! – изумился царь-император.
- УГ, Николай Павлович, - оживился Пушкин, - Это, знаете ли, будет скоро такой интернет-мем, если коротко.
Как всякий Великий Поэт, Александр Сергеевич был еще и пророк, и умел угадывать кое-какие тайны из будущего.
- Какой еще «интернет»? – опять изумился царь.
- Ну, в будущем. Будет такой научный факт, под названием «всемирная паутина»...
- Паутина, Сань, знаешь, где? По углам у...
Николай Павлович чуть было не брякнул «...у тебя дома, Сань. Потому что как ни заедешь – у тебя Наталья Николаевна, конечно, всем хороша, и на лицо, и на фигуру, но как хозяйка – ты извини, но говоря вашим поэтическим языком – туши свет, сливай воду...» - но вовремя осекся. И вслух сказал:
- Саш, а может – полтишок примешь? Для вдохновения, так сказать? Так я мигом организую!
- Нельзя мне, Николай Павлович. На «просушке» второй месяц, - мрачно ответил Пушкин, - Наталья Николаевна не одобряет. Да и врачи рекомендовали хотя бы небольшую паузу сделать...
- Стареешь, брат, - покачал головой царь-император, - Цепкости твоей былой не вижу! Вот в Болдинскую осень, поди, все успевал: и по кабакам с бабами, и по дуэлям, и про Евгения Онегина не забывал! Мы от тебя, брат Пушкин, другого ждем.
- Спасибо. Спасибо, что хоть еще чего-то ждете, - в сердцах бросил Пушкин, - Но ладно. Давайте, может так?
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса...
- Уже лучше, Саш. Тоже не фонтан, конечно, но хоть что-то, - кивнул самодержец, - Значит, в таком виде и запускаем в твой альманах «Современник».
И, Александр Сергеевич, подобрав полы своей знаменитой «крылатки», поехал в редакцию.
А Николай Павлович в задумчивости подошел к окну кабинета, поглядел на улицу, побарабанил пальцами по стеклу и подумал:
- А ведь прав был Пушкин, прав, сукин сын! Ну какое тут «очей очарованье»! Ведь и правда – ну унылое же говно и полный багрец, ну если начистоту! И пора, пора – и хочется нажра...
Николай Павлович отодвинул портьеру, вытащил припрятанный от государыни-императрицы полуштоф и накапал себе полтишок. Потом подумал – и тут же долил до ста пятидесяти, и махнул залпом. Потом хотел было послать фельдъегеря в редакцию и повелеть вернуть стихотворению исходный вариант – но передумал:
«Пусть у нас с Сашком будет свой, личный вариант...»
А в печать так и ушло:
«Унылая пора! Очей очарованье...»
Вот такой был эпизод в жизни Пушкина Александра Сергеевича.
Еще история из жизни Солнца русской поэзии тут