ЧАСТЬ ВТОРАЯ
...После боев за Харьков Канаки принимал участие во многих ожесточенных сражениях на Украине и на Дону.
Под Сталинградом командовал батальоном. В начале августа 1942 года перед ним была поставлена задача форсировать Дон в районе станицы Клетская и выбить фашистов с господствовавшей над местностью высоты. Ночью бойцы скрытно подошли к реке и под утро начали переправу.
Гитлеровцы, не ожидавшие такой дерзости от наших бойцов, решили сбросить батальон в реку. Однако первая их атака была отбита. Враги отошли с большими потерями. Фашистов это не остановило, они тут же организовали вторую атаку, потом третью.
Силы были неравны, противник имел преимущество в артиллерии, ему оказывалась поддержка с воздуха. И все же батальон Канаки держался. Гитлеровцы несколько сбавили пыл, стали подтягивать резервы. Активных действий от советских воинов они, конечно, не ожидали. В этот момент старший лейтенант Канаки принял смелое решение — ударить по вражеским позициям, выбить фашистов с высоты.
Атака вначале развивалась успешно — сказывалась внезапность. Правда, сам командир едва не выбыл из строя в самом ее начале. Еще на подступах к высоте он был ранен. Пуля попала в правую руку, но офицер заставлял себя усилием воли бежать вместе с остальными. Все ближе вершина. И вдруг чуть сбоку по советским воинам ударил пулемет. Упал один из товарищей Александра, второй, пятый... Еще две-три минуты — и атака захлебнется. Канаки раньше всех это понял, почувствовал и огромными прыжками бросился к огневой точке. Наверное, ни на одних соревнованиях он не бегал так быстро, как в тот памятный августовский день. Кусты, канавы, воронки не останавливали его. Трижды Александр спотыкался, падал, торопливо вскакивал и снова что было мочи несся к вражескому пулемету, который мог принести смерть многим из его боевых друзей. Канаки не залег, не укрылся, он продолжал бег. Фашистский пулеметчик занервничал — никак не мог попасть в гиганта-офицера.
Расстояние сокращалось. У фашиста окончательно сдали нервы, он не ожидал, что смерть так презираема советским воином. Но и силы Канаки были на исходе — рана давала знать о себе. На бегу он достал гранату и правой, раненой, рукой бросил ее в пулемет. Грохнул взрыв. Темно-фиолетовая пелена закрыла Александру глаза.
— Командира ранило,
— понеслось по цепи.
Батальон рванулся вперед, да так резко, стремительно, что гитлеровцы растерялись. А когда пришли в себя, было уже поздно.
Советские воины ворвались на высоту.
Очнулся Канаки, когда санитар уже готовился тащить его на берег.
Подошел комиссар.
— Высоту взяли?
— хрипло спросил командир.
— Взяли, Саша, взяли. Ты не беспокойся. Фашисты за тебя нам ответили сполна.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...