Культура
Алексей Потехин, музыкант, продюсер, экс-участник и сооснователь группы «Руки Вверх»
Рождение «Руки Вверх»
На радиостанции мы появились с песней «Доброе утро», и в этой песне присутствовала фраза «руки вверх», это был голос советского диктора, который проводил утреннюю зарядку. И на обложке диска, который нам принесли, было написано: эта музыка заставит Вас поднимать руки вверх. И прямо так и брякнули в эфир: группа «Руки Вверх».
В то время такого пиара, как сейчас не существовало, раньше звонили и писали письма. Мы писали письма на радио «Максимум» и просили всех знакомых, мы работали тогда в Мытищах на школьной дискотеке. Вся школа и ближайшие районы приходили на школьные дискотеки, и мы попросили их: «Вот сейчас нашу песню будут ставить на радио «Максимум», девчонки, пожалуйста, звоните в эфир, голосуйте». Мы всем конверты раздавали, чтобы эту песню ставили в эфир. Это был наш первый пиар.
В то время мы, в основном, работали ди-джеями в клубе, причём выступали в тех вещах, в которых ходили на улице. Как все начинающие художники перед тем, как зайти в клуб, потому что там же дорого всё, мы с собой приносили, всё делали до клуба.
В Самаре я работал на радио. У нас была одна радиостанция, там попробовал сначала вести свежие новинки рок-музыки, в то время ещё был только самый бум и пик «Ласкового мая», то есть развитие поп-музыки, а рок ещё был в андеграунде, то есть тогда ещё появился первый альбом «Нирваны», и в это время я с такой музыки и начинал на радио. И потом предложил это делать на другой радиостанции. Но нам давали времени немного, где-то два месяца я проработал, каждую среду был эфир, и потом сказали, что сокращают эфир, который даёт Москва. Предложили вести 10 минут про музыку и поговорить с Сергеем Жуковым. В общем, я целую неделю его ждал, никак не мог поймать. И когда уже застал его на месте, мы с ним поговорили, и я начал вести рубрику «Потешки» – шутки, анекдоты, разными голосами говорил. Сошлись на том, что и Сергей, и я работаем ди-джеями, он у себя на свадьбах работал, а я работал на дискотеке, у нас сошлись вкусы по современной попсе.
Я был фанат AC/DC, Led Zeppelin, Deep Purple, но девчонки же требуют жертв, любви. Когда я приходил, у меня были классические рок-баллады, но в любом случае ставились те попсовые песни, которые нравились в то время девчонкам.
Любой музыкант, когда встречается с проблемой, как назвать группу, в конце концов приходит к одному названию. А так как мы постоянно, даже на работе выкрикивали: «Поднимаем ручки вверх», так оно и прижилось.
Когда мы работали ди-джеями, наша программа включала в себя разных артистов, которые работали на свадьбе. И мы зарабатывали, допустим, 50 руб. теми деньгами, а артист, который вышел, спел две песни, получал 80 руб. И нас душила жаба за то, что мы сидим здесь практически 2 дня по 50 руб., а он просто вышел, эти 80 руб. забрал, и всё. Серёга говорит: «Давай напишем музыку, сделаем аранжировку и будем сами петь. Ты будешь ди-джеем, я буду на соло, и будем продавать уже программу по 100 руб., типа крутые парни из Москвы». Взяли девчонок на подтанцовку, варьете, и Серёжа с ними пел песни.
Когда уже приехали в Москву, у нас были песни, но только на английском языке.
Темы для текстов мы искали просто в общении с людьми, кто-то, например, говорит определённое словосочетание, потом где-то интересную мелодию слышишь. Наработки были, они где-то записаны кусочками, всё это я собирал, и у Сереги целый блокнот, где угодно рисовали эти ноты, писали определённые стихи.
Я и Серега воспитывались на эстраде 70-80-х, то есть «волнуется сердце, волнуется, в почтовый пакуется груз, мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз». И вот эти мелодии Антонова, такие душевные вещи мы знали наизусть, и в любой компании, как только появлялась гитара, начинали петь.
Есть такая история, не знаю, правда или нет, когда Алла Борисовна Пугачёва подошла к Шульженко и спросила: «Скажите, пожалуйста, что Вы посоветуете, о чем петь?» Шульженко ответила: «Аллочка, пойте о любви». Поэтому мы решили, что песни должны быть именно про любовь.
Звёздные учителя
В то время мы познакомились с Вячеславом Григорьевичем Добрыниным, с Олегом Газмановым, и когда мы общались, они нам объяснили саму атмосферу работы, то есть именно работы со зрителями.
Вячеслав Григорьевич объяснил нам саму работу с залом. Не просто артист вышел, исполнил песню, а чтобы артист вышел и предложил залу мелодию или определённое словосочетание, чтобы они начали вместе или хлопать, или как-то участвовать в этом концерте, близкое участие артиста и зрителя.
Нам ещё почему было работать легко, потому что мы работали на свадьбах, а там контингент разный, начиная от маленьких детей и заканчивая бабушками 90 лет. Мы делали программу так, чтобы музыка в любом случае была танцевальная, но размер танцев и для бабушек, и для молодёжи, и для современной молодёжи был удобен, чтобы можно было двигаться.
Почему развалилась группа
Мы не то, что не ссорились, просто было определённое время, когда Серега, например, меня слушал и слышал. Это самое главное – слышать и слушать. А потом прошло время, когда появились жизненные соблазны, советчиков много, и не до музыки было. Мы были ничем не обременённые, думали только как сделать какие-то интересные, классные вещи, голова была забита только тем, чтобы найти, победить. А потом этот интерес пропал, началась коммерция, и
потерялся интерес к созданию определённых вещей.
Без влюблённости тяжело написать песню. То есть это пожизненная влюблённость, как будто влюбляешься в человека, это может быть моментально, и от этого рождается определённая вещь, жизненная ситуация, а их всё меньше и меньше приходило.
Знаменитость очень сильно влияет на человека в том смысле, что ограничивает в общении. Если я спокойно мог ездить в метро, например, Сереге это сложно, пройти просто так с ним невозможно, потому что его за километр видно, что он светится. Его видно было, и ему понравилось, а мне нет, в том смысле, что я любитель ходить по рынкам, спокойно проехать, а когда ты замкнут в своём домике – всё, оттуда не выковырять никак.
Каждый человек выбирает свой жизненный уровень. Например, есть люди, которые живут на 10 руб., а есть люди, которые живут на 100 млн. Разницы никакой. То есть человек счастлив, имея 10 руб., помните, как у Ильфа и Петрова – можно нажраться на 1 рубль. То есть определённый комфорт есть, а счастья может и не быть.
Фанаты
Я всю жизнь пытался понять смысл фанатизма, самой психологии фанатов. Ты видишь человека в истерике, подходишь, успокаиваешь, говоришь, что я никуда не ухожу, вот я стою. А это могло произойти в автобусе, в метро, например, человек увидел, остолбенел – и всё, ничего сказать не может, его трясёт, просто он увидел кумира. Вот это, конечно, страшно, потому что ты не знаешь, как он себя поведёт.
На самом деле, это страшная вещь, особенно когда большая толпа, если неправильно организованный концерт, нет охраны, нет никого рядом, и тебе нужно куда-то свалить. Одно дело, когда два человека, ещё можно с ними спокойно обсудить. А если 10 девчонок, например, или пять девчонок молодых, 12-13 лет, если они в раж вошли, они просто раздирают на клочья. А ты же не можешь их ударить, ты не можешь ничего с ними сделать. Ты просто бежишь. И мы так бегали, даже по стадионам, прятались под лавками, переодевались. Сначала это было прикольно, а потом стало страшно.
«Потехин Бэнд»
У меня сейчас проект «Потехин Бэнд», у меня новый солист, Сергей Богданов.
Я пою, у меня есть вещи, они сть в интернете для тех, кому интересно, но лучше, чем профессионалы, которые поют, я все равно не смогу спеть. Небольшие города нас приглашают, мы работаем, песни поём те же самые, новые вещи пишем.
Ольга Максимова, автор программы #Шоумастгоуон на Радио Медиаметрикс
Полный текст интервью на mediametrics.ru