По профессии я врач, офтальмолог. Хотя чаще называют окулист или глазник. Но суть дела от этого не меняется. Проверяю зрение, лечу, заболевания глаз, а также иногда вытаскиваю инородные предметы из этих самых органов зрения. Недавно произошёл интересный случай, вот решил поделиться.
Веду как обычно приём. По очереди заходят два не очень опрятных гражданина. Восточной национальности. Может быть, таджики, может узбеки, я на внешний вид особо не разбираюсь. Один из них протягивает первичный талон. А надо сказать оба товарища в возрасте.
Спрашиваю, почему двое зашли, по одному надо. Один из них отвечает, что пришёл с товарищем. Тот плохо понимает по русски. И товарищ его жалуется на плохое зрение. Ну что же, раз жалуется, посмотрим. Начинаю смотреть его, а он по ходу дела вообще ничего не видит. Ну или крайне ограниченно. Подключаю к аппарату, тот сканирует и выдаёт распечатку, что действительно, товарищ с Востока почти слепой.
Надо определить точно степень его возможности видеть, чтобы назначать лечение. И очки естественно. Усаживаю его на стул. Друг переводчик рядом стоит. Начинаю показывать буквы с самой верхней десятой строчки. Тот молчит. Спрашиваю переводчика, чего молчит то? Переведи ему, чтоб называл буквы.
Переводчик помялся и говорит, что тот даже букв не знает. Ок. Не знает, так не знает. Достаю детскую таблицу. С фигурками. Вроде как всё наладилось. Показываю фигурки, тот мычит, что то. Переводчик переводит.
И тут началось самое удивительное. Практически без ошибок он назвал все фигурки с детской таблицы. Я в шоке. Прибор показал, что всё в глубоком минусе. Сам посмотрел, действительно есть патология. Ну не может человек по прибору быть почти слепым, а видеть последнюю строчку пусть и в детской таблице.
С отчаянием спрашиваю:
- Ну если вы видите даже последнюю строчку, зачем вы ко мне пришли?
На что получаю гениальный ответ от друга переводчика:
- Что вы, доктор! Он почти ничего не видит. Если бы не я, он бы вообще ни одной фигуры не назвал!
Тут до меня дошло, что переводчик вот так по товарищески решил помочь приятелю. А я уже решил, что есть чудеса, на белом свете. Оказалось, есть. Но не здесь. И не сейчас.
Назначил товарищу очки. Сказал прийти через неделю, провериться. Так и не пришёл. Наверное, с другом привычнее.
Очки ведь только показывают мир, а вот объяснить происходящее может только друг.