Вика, совершенно подавленная, лежала на операционном столе.
Чтобы, хоть как-то, уменьшить напряжение мы выключили лампу над операционным столом.
Анна Сергеевна, начмед, пошла покурить. Вернулась, встала рядом со мной. От нее пахло дорогими сигаретами, барбариской и теплой весенней ночью.
- Как думаешь – оперировать? – она смотрела на Вику.
- Давайте переберем анализы еще раз. Пока компенсируем. Жаль девчонку, 23 года…
Анализы пришли получше. Кровь вытекала тонкой струйкой.
- Что со мной? – опять спросила Вика.
- У тебя маточное кровотечение. Такое бывает. Редко, но бывает. Мы не хотим тебя оперировать и ждем, – ответила Анна Сергеевна.
- Оперировать? – удивилась Вика, – матку отрезать, что ли?
Анна Сергеевна кивнула.
- Нет – я не хочу! Нет! – почти закричала Вика.
Ее тонкий голос оглушил всех в операционной.
Через 15 минут у Вики опять усилилось кровотечение.
- Все – моемся, – скомандовала Анна Сергеевна.
Анна Сергеевна и Наталья Витальевна пошли в предоперационную, послышалось чавканье мыла.
Вика схватила меня за руку.
- Сделайте, что–нибудь! Я не хочу, – попросила Вика.
- Мы, тоже, не хотим тебя оперировать, – ответила я, – но…
Вика повернула лицо. По ее тонкому носу катились крупные слезы.
В операционную зашли Анна Сергеевна и Наталья Витальевна с поднятыми руками. Операционная сестра, спокойно, помогла надеть стерильный халат Анне Сергеевне и Наталье Витальевне.
Я, почему–то, остановилась. Посмотрела в окно. Небо становилось серым. Начинался день.
Я подумала – “Почему Богу не жалко Вику? Она такая беспомощная. Лежит на холодной клеенке, между ног течет кровь. Просто вытекает, как вода из испорченного крана. И Вике становиться холоднее. Дома маленький ребенок. Господи, подскажи, что еще сделать’’ – попросила я.
Намытые хирурги встали по углам операционной.
- Застилай и обрабатывай, – скомандовала Анна Сергеевна.
Операционная сестра достала тампон. Кровь бежала тонкой струйкой. Вику обложили стерильными простынями и операционная сестра начала обрабатывать живот дезинфицирующими растворами.
К операционному столу подошли Наталья Витальевна и Анна Сергеевна.
Вика смотрела на меня.
- Начинаем, – шепнула я Валентине.
- Может не надо? – прошептала Вика.
Анна Сергеевна имела репутацию женщины, с которой, опасно спорить. Но мне было все равно. Я не смогла бы жить спокойно, помнить Викины глаза и быть абсолютно уверенной, что сделала все.
- Посмотрите еще, – попросила я Анну Сергеевну.
Анна Сергеевна кивнула санитарочке. Из под операционного стола санитарочка достала… абсолютно чистый лоток.
- Ждем, – обрадовалась Анна Сергеевна.
Мы сидели в операционной. Ночь растворилась, за окном звонко и бойко спорила воробьи. Мы пробыли в операционной еще 2 часа. Кровотечение остановилось.
Вику перевели в реанимацию. Пришел доктор мне на смену. Мы с ним недолюбливали друг друга еще с института. Почему – не знаю. Но в этот раз, я ему очень обрадовалась.
Сдала смену и, почти два часа, списывала эритроцитарную массу, свежезамороженную плазму и препараты в истории болезни. Карта интенсивной терапии из операционной, в цифрах и названиях, отразила восемь часов напряженной борьбы, которая для нас – просто работа. Ну, что ж – "такая работа"...
Через 10 дней Вику выписали домой.
Пишите, пожалуйста, комментарии. Мне очень важно Ваше мнение.