Рецензия на роман Александра Архангельского "Бюро проверки".
«Верить или не верить?» – вопрос, в котором сосредоточена вся суть романа Александра Николаевича Архангельского, вошедшего в список финалистов «Большой книги 2018». Поиск решения риторической по своей природе дилеммы здесь происходит на множестве уровней, самым очевидным из которых является история взаимоотношений главного героя студента-философа Ноговицына с богом и церковью. Однако куда более важным для восприятия текста на первом этапе становится такой момент, как доверие читателя по отношению к автору, ибо, не добившись его, можно очень быстро совершить скачок от неправдоподобного повествования к повествованию безынтересному.
К событийной составляющей романа А. Н. Архангельского, конечно же, могут возникнуть вопросы, и главный из них – это Муся, которую мы называем Мусей, даже не столько потому что в меру пошло и ласково, а потому что Машей и уже тем более Марией было бы прямиком в лоб, в то время как считывать религиозные аллюзии все-таки хочется через тернии, дабы почувствовать себя молодцом. Но можно ведь их и не считывать. И вот тогда Муся встает в один ряд с единорогами или Дедом Морозом, потому что представить себе девушку, просто так без памяти влюбившуюся в персонажа не своего сословия, не своего круга общения и интересов, довольно сложно, а предположить, что она сохранит чисто физическую и даже духовную верность незадачливому жениху на протяжении двух лет воздержания, напряженности и неясности…
В какой-то степени это сказка, миф, если угодно, житие, которое, тем не менее, не то что можно, а даже хочется принять за чистую монету, потому что в такую светлую историю действительно очень тянет поверить, и это мы говорим про повествование, героя которого (спойлер) допрашивают люди в форме, впутывают в неприятности люди в рясе и в довершение всего предает человек, которого сам Ноговицын на страницах дневника называет Учителем, словно подчеркивая этой заглавной буквой его особый таинственный статус. Тем не менее, счастливое будущее отчисленного студента, которому светит армия да Афганистан (тут уже дело фантазии каждого читателя) даже не подвергается сомнению: за девять дней настоящего времени, описанных в тексте, душа героя прошла очищение, а значит где-то там, по преодолении адских обителей… Ну а куда без многоточий?
Есть еще одна причина, по которой текст А. Н. Архангелського не кажется искусственным: говорят, что Москва 80-го и конца 70-х изображена здесь настолько скрупулезно, что обнаружить чисто бытовые нестыковки не удастся даже самому дотошному читателю – мне же, рожденному в 90-е, захотелось (вот уж никогда бы не подумал!) ненадолго окунуться в ту самую олимпиадную атмосферу столицы, тем более в переписке с отцом Артемием я не состою, да и грехи переживаю попроще…
Хотя, конечно, нельзя. Вот именно поэтому. Нельзя, если ты не Ноговицын, если не Муся, если не Сумалей, будь он неладен, нельзя, если ты не персонаж «советского фэнтези», нельзя, если не пережил звонок «оттуда» и смерть Высоцкого. Может быть, не так уж иррациональна Муся, а к ней в придачу и, например, Насонова, готовая сдать товарища с потрохами, но все же не предать свою тайную веру. Веры вот «у них в 80-м», словно, действительно было больше, при всей кажущейся абсурдности этого высказывания.
Но ведь, между прочим, у веры и проверки один общий корень на двоих. Язык иногда способен еще сильней обострить и без того обозначенный парадокс.