1
Если вы действительно желаете учиться любить людей и осознаёте важность этого умения для вашего развития, то первое, о чём я должен вас предупредить, так это о том, что истинность вашей любви к людям будет всегда проверяться их нелюбовью к вам. Если же вы надеетесь любить только любящих вас, то это не любовь, это взаимовыгода; но как только вы почувствуете любовь ещё и к нелюбящим вас, то так и знайте: вы познали любовь совершенную.
Выдержать восхождение на этот Путь, а потом до конца жизни выдерживать Сам Путь вы не сможете без поддержки Того, Кто является Источником истинной любви, Кто любит и любящих Его и ненавидящих, и верующих в Него и отрицающих Его, и понимающих Его и не желающих Его понимать, и тех, кто видит в Нём Отца, и тех, кому Он кажется дьяволом.
Когда я начинал учиться истинной любви, то достаточно быстро понял, что люди мне не помогут, а значит надеяться на них бессмысленно, ибо большинство из них не знают и не чувствуют, в чём их благо, не говоря уже о том, в чём Благо Всеобщее. А ведь любить поистине — это значит искренно желать и самоотверженно делать для каждого то, что является благом для всех, точно зная или безошибочно чувствуя, чтό необходимо для вечной и истинной жизни каждого. А знать или чувствовать это невозможно без теснейшей связи с Тем, Кто является Источником истинного благожелания и истинного благодеяния каждому существу. Поэтому не обращаться к Нему за помощью, не умолять Его об очищении своей души, не просить Его об исцелении от своих недугов, об избавлении от наследственных и приобретённых пороков, детских представлений, обидчивости, мстительности, злобы, ложномыслия, привычек себялюбия — значит никогда не испытать счастья подлинной любви. И рассуждениями здесь ничего не добьёшься. Тот, кто не умеет любить — младенец, а младенец не рассуждает, не мозгует, не философствует, он, чуя свою беспомощность, кричит, зовёт на помощь, плачет, умоляет, надрывается, — в этом правда его поведения. А достичь Любви, Бога, Вечности можно только правдой, только очерёдностью, только порядковостью поведения, независимо от того, через чтό пролегает путь правды: через радости или через страдания.
Поэтому, если вы действительно осознаёте важность любви для вашего развития и при этом осознаёте, что это не просто, что это трудно, то вам остаётся только просить об этом, и просить об этом Того, Кто может помочь вам в ваших сложностях и в ваших трудностях, ибо Он только того и ждёт, чтобы кто-нибудь из живущих искренно возжелал уподобиться Ему в Любви.
Просить нужно обязательно. Просящие обретают Отца, Мать, Семью, Дом. Непросящие остаются сиротами. Сироты не слушаются разума и даже сердца, растут вкривь и вкось, растут ради роста, а не ради Смысла, боятся потерять толпу, а не душу, и потому на их ветвях никогда не бывает плодов истинной любви, а есть, в лучшем случае, импульсы любви, которых, как вы понимаете, недостаточно для долговременного служения и основательного поддержания чьей-либо жизни. Если сироты и достигают чего, то только самомнения, гордыни, одиночества и нерассасывающейся обидчивости, которая является следствием их беспрерывных потуг на пути само-выживания. Вы можете выбрать один из этих двух путей, выбрать то, что вам легче, ведь Бог, в конце концов, не отвергает и сирот. Но то, что легче сегодня, завтра окажется труднее; а то, что трудно сегодня, станет лёгким завтра.
Послушайте, чтό пишет об этом один из светочей любви:
«В молитве пред Богом будь ребёнком лепечущим, а не витией мудрствующим. Не говори чего-либо от знания, ибо знающий не нуждается в Боге, но немощью младенческой призывай Бога к себе и, как дитя, ходи пред Ним, чтобы сподобиться тебе Отеческой заботы, какую отцы имеют о детях своих и младенцах».
Так и вы — выбросьте свои знания (заодно с вашим учёным тоном), ибо, как видите, всё, чтό вы знаете, не делает вас счастливее и здоровее, не избавляет от обидчивости и страхов, искалеченности и беспомощности, не приносит гармонии и целостности. Чтό толку знать, если не имеешь того, чтό знаешь, если сам не являешься тем, чтό знаешь ? Но эти бесполезные, бездельные знания не так безобидны, как кажется: они подобны ненужным и опасным лекарствам, которые человек, занимаясь самолечением, натаскивает в свой дом, так что в доме не остаётся места для лекарств истинных и благотворных, а в душе, наполненной самонадеянностью и надменностью, не остаётся места для Богоупования и молитвы.
Собирание знаний и обладание ими говорит о том, что человек ещё не встречался с Богом, — так же, как обладание запасами воды говорит о том, что человек живёт в безводной пустыне, а не при источнике вод. Люди, особо изобилующие знаниями, являются теми интеллектуальными богачами, которые напрочь закрывают вход Богу в их сердце. Количество накопленных знаний напрямую зависит от приближённости человека к Богу: чем ближе человек к Богу, тем меньше он знает, тем больше уповает на то, что всё необходимое Бог подскажет или даст ему в нужный момент. Чем дальше человек от Бога, тем больший запас знаний (как и всяких других средств) ему необходим, потому что надежды на Подсказывающего и Дающего у него нет.
Встретившие и почувствовавшие Бога, начинают стыдиться любых своих запасов и своей привычки запасаться, потому что понимают, что запасаться или пользоваться уже накопленными запасами в Присутствии Неиссякающего Источника — это сумасшествие, порождённое сиротской жизнью. Запасаться — значит оскорблять Бога, исходя из того, что Он может в каком-то случае и не позаботится о нас, забыть о нас, не вспомнить.
Так один из пылко любящих молился и говорил:
«Позволь мне смыть с сердца моего все знания и стать ребёнком, ибо не могу же я явиться пред Твоим Лицем доктором всяких наук».
2
Далее вы пишете: «Сейчас положение моё таково, что я скорее боюсь людей, нежели люблю. Я не хочу бояться ! Я хочу понимать и любить».
То, что вы боитесь людей, вполне естественно, ибо в каждом человеке есть то, что страшит других, ведь большинство людей носит в себе своё неуправляемое Богом чудовище. Есть такие явно агрессивные чудовища, которых просто нельзя не бояться, но по отношению к которым приходится, порой, преодолевать страх, чтобы исполнять свой долг. Есть такие ласковые и нежные звери, которых следовало бы бояться, потому что, нестрашные с виду, они несут в себе невидимый и страшный вред. Одним словом, нужно быть не трусливым и не безрассудным, а осторожным, и острожным уже только потому, что наперёд не знаешь, кáк обращаться и кáк вести себя с каждым человеком и с его чудовищем, что́ делать и чего́ не делать, чтобы не нарушить Божью Волю по отношению к нему.
То есть направленность вашей осторожности должна быть изменена: бояться других нужно не только потому, что они чем-то опасны для вас, а ещё и потому, что вы чем-то опасны для них, ибо и в вас, если вы не слиты с Богом, есть то неуправляемое чудовище, которого не без оснований должны опасаться другие.
3
Вам нужно просить сердечности. У вас очень несердечный тон и довольно заумный лексикон, а значит и несердечное и заумное отношение к жизни. Говорю вам об этом не как о вашей вине, а как о вашей беде, ибо это не только ваша беда, это беда миллионов городских людей современного мира. В провинции люди не бывают такими, а в сёлах тем более. Но место рождения и первоначального воспитания никто из нас не выбирает, поэтому, осознав своё уродство и перекошенность, нужно просто просить у Бога спасения от него, ибо лучше быть недоумком, чем страдать несердечием, не говоря уже о бессердечии. Нужно просить. А со своей стороны, помня, что бытие определяет сознание, пытаться просто физически бежать туда, где не знаешь, кáк жить, чтобы в незнакомой обстановке ум ничем не мог помочь, а сердце начало бы работать, постоянно обращаясь за помощью к Богу.
4
Словá — это не такие пустяки, как вам, может быть, кажется. Словá — это такие же орудия любви, как вещи, предметы, жесты, интонации, мимика. Для того, чтобы согреть тело ребёнка, мы не можем его укрыть холодной тканью и ищем тёплую; для того, чтобы утешить старика, подбираем соответствующую интонацию голоса; для того, чтобы выразить почтение к уважаемому человеку, склоняем голову; для того, чтобы пожалеть несчастного, обдумываем жест; для того, чтобы подарить радость другу, убираем огорчающие его предметы. Так и словá. С такими словами, какие в своей речи употребляете вы, а также с той интонацией, с какой вы их произносите, любить и жалеть невозможно. Словá любящего человека отличаются от слов нелюбящего так же, как любовная лирика отличается от научной диссертации, и если вы хотите учиться любви, а не наукам, то должны помнить о таких различиях. Старайтесь же согревать людей словом, следить за теплотой своих интонаций, быть доброй и ласковой матерью, а не классной дамой, и защищать не себя от других, а других от себя, — в этом путь истинной любви.
5
Как для того, чтобы согревать других, нужно быть согретым самому, так и для того, чтобы поистине любить других, нужно прежде самому быть любимым Богом и чувствовать это. Чувствование к себе любви Бога напрямую связано с чувством любви к людям. Дети, которых не любили, не могут любить даже при всём своём желании. Точно так же и тот, кто не чувствует любви Бога к себе, не может иметь чувства любви к другим, а кто не имеет чувства любви, не может и учиться любить, ибо учиться любить — это учиться подчинять своё чувство любви Руководителю любви. Поэтому надо сначала иметь материал для учения, и этот материал есть чувство.
А вы говорите: «Я хочу понимать и любить !» Это приятно слышать на фоне всеобщего равнодушия. Но понимания для любви недостаточно. Нужно чувствовать другого человека, чувство важнее понимания. Чувство приходит своевременно; понимание может запаздывать. Если чувство проявить вовремя, благо будет сделано даже без понимания происходящего. Если ждать понимания, упустишь все сроки. Многое из того, чтό мы чувствуем в жизни, понимается нами, порой, только через годы, когда делать что-либо уже поздно. Поэтому проси́те Бога о живой встрече с Ним, проси́те ощутимых сердцем подтверждений Его любви к вам, ибо только от чувствования Его любви к вам в вас проснётся чувство любви к другим — это начало начал. Совершенство, конечно же, заключено в равновесии между сердцем и разумом, между чувством и пониманием.[1] Но совершенство — это вершина, а вершины без основания не бывает. Основание же — в чувстве, в сердце, в источнике жизни.
___________________________________________
[1] Перекос в сторону понимания и потеря чувства происходит от однообразия существования, от повторяемости жизненных ситуаций, когда сегодня происходит то, что было вчера, а завтра будет то, что было сегодня. Чувствия, предчувствия, духовное чутьё нужны на пути вечной, неповторяющейся жизни. На колесе же, в тюрьме, в загоне цивилизованности, а тем более в стойле государственности чувства считаются анахронизмом, признаком ”примитивного восприятия жизни”, пережитком, отсталостью, недоразвитостью, над которой посмеиваются умники, судящие о будущем по прошлому, о неизвестном — по известному, о вечном — по временному, о невидимом — по видимому. Смотреть на живую жизнь нужно глазами сердца и глазами разума. На мёртвую жизнь можно вообще не смотреть.