Или один день в Лейдене
Как-то весной мы вместе с дорогим другом — Ириной Николаевной, невзирая на дождь, ветер и опаздывающие электрички, все таки добрались до Лейдена. Времени у нас было мало, погода была та еще дрянь, поэтому вместо размеренной расслабляющей прогулки весь наш путь состоял из коротких перебежек и легкого вальсирования с зонтами в плотном человекопотоке.
Исторических справок мы не читали, так что вместо “классического” маршрута через мельницы (их тут много), каналы (их еще больше…немногим меньше чем в Амстердаме), университет (самый старый в NL) и тысячи средневековых зданий у нас получилось всего две точки на карте и один квест с неизвестной локацией. Но тем и прекрасны голландские города — даже тогда (а может “именно тогда”), когда ты просто бессмысленно бродишь по узким улицам и неровным тротуарам вдоль каналов; когда подворотнями убегаешь от толпы, чтобы через минуту, заблудившись, снова оказаться в ней; когда темный кирпич, плющ и свечи в чьих-то окнах заставляют на секунду услышать голос бабушки, читающей сказки про сапожников и трубочистов… — именно тогда рождаются самые сильные, теплые и ароматные воспоминания. А вовсе не на обзорных экскурсиях по каналам.
Впрочем, мельницы, дома, каналы и другие красоты в любом случае успели попасть в кадр. Мы даже обошли местный субботний рынок (отличный кстати), где один из продавцов минут пять кричал кому-то в след на чистейшем русском: “Товарищ! Товарищ! Иди сюда!”
Целей в этот день у нас было три — Ждун, Цветаева и… да, тюльпаны темных сортов.
Часть первая. Популистская
Пожалуй только ленивый глорихантер не успел еще поспекулировать на теме Ждуна. Ну а если у тебя есть свой блог и ты живешь в Голландии (буквально в 40 минутах езды от двери-до-двери), то присесть рядом с мега-мемом и сделать фото — как будто бы обязательно.
Так что вот оно, мое лучшее :)
Все самое важное что нужно знать про Homunculus loxodontus а.к.а. Ждун отлично описано в Википедии, так что я не буду пересказывать заново всю историю, а поделюсь только несколькими прекрасными фактами:
- Все началось вот с этого поста на pikabu.ru. Роковое фото с невинным комментарием запостила русская сотрудница госпиталя LUMC, после чего его моментально разодрали на мемы. Голландские издания пишут, что когда на автора скульптуры (Margriet van Breevoort) свалилась внезапная и всеобъемлющая любовь рунета, с ней в Facebook связалась та самая “сотрудница госпиталя” и практически извинялась за то что она стала причиной такого чрезмерного внимания.
- Автору скульптуры — Margriet van Breevoort — всего 27 лет (родилась в 1990 году). В 2013 году она стала дипломированным художником и Ждун оказался ее второй работой, которую удалось продать. По-моему самое прекрасное из интервью, которое Маргрит дала русской службе BBC, это вот эта часть: “… меня закидывают запросами российские журналисты. В какой-то момент меня настолько завалило всем этим, что я чуть не расплакалась. Я позвонила отцу посреди ночи и попросила помочь. Теперь он со мной разбирается со всем этим”
- Ждун известен в Голландии только тем, что он стал известен в России. Голландские газеты оперативно раструбили новость, но никаких аутентичных локальных мемов не возникло. Зато теперь забавно читать, как голландские журналисты пытаются провести беглый психоанализ и найти не просто причины популярности, но кажется уже и внешнее сходство Ждуна и среднестатистического русского человека. Вот лучшая статья на эту тему (правда хорошая) из еженедельника того самого старейшего Лейденского университета— здесь есть все: Крым, Навальный, Цой и попытка объяснить жестокую и самокритичную русскую сатиру. Почитайте, если интересно (хинт — голландский не так страшен, если использовать Google translate)
Ждуну уже два год — он появился на свет в марте 2016 по заказу госпиталя LUMC в котором он сейчас и пребывает. С приходом внезапной популярности он начал постепенно перемещаться внутри больницы по направлению ко входу, пока не оказался фактически у самых ее дверей. Так что теперь сделать бомбическое фото можно уже через 5 минут, после того, как вы вышли из поезда на центральном вокзале Лейдена — LUMC находится в соседнем от вокзала здании. Правда администрация госпиталя планирует вскоре отправить его в детскую больницу Willem-Alexander Kinderziekenhuis (также является частью LUMC), для “молодых пациентов” которой он и был создан.
Часть вторая. Лирическая
Это одно из моих любимых стихотворений Цветаевой. И вот оно — написано на стене старого дома в центре Лейдена. Льет дождь и нам уже совсем нужно спешить на электричку. Я смущенно улыбаюсь, как будто случайно встретила свою первую школьную любовь, делаю пару фотографий и мы бежим дальше. Вот только в голове теперь снова и снова прокручивается последнее четверостишье — то, которое когда-то давно я зазубрила раз и навсегда.
Лет 15 назад, в своем эмоционально нестабильном тинейджерстве, я взахлеб писала стихи (некоторые, на удивление, до сих пор кажутся неплохими) и одновременно навзрыд зачитывалась Цветаевой и Ахматовой. Они были моим идеалом, моим всем.. — моими подругами, психологами, учителями. Они точно знали что я чувствую, а главное — что я буду чувствовать через пять, десять, пятнадцать лет. И от этой предопределенности и безысходности женской судьбы по моим семнадцатилетним щекам катились самые горькие на свете слезы. Но я продолжала писать, я была также твердо уверена:
Моим стихам, как драгоценным винам
Когда-нибудь настанет свой черед.
Я всегда непроизвольно добавляла в начало последней строчки свое “когда-нибудь”, потому что оригинальный слог Цветаевой мне казался слишком рваным. Вот почему тогда, давно, я больше любила Ахматову — она почти не допускала резких углов, ее стихи струились шелковыми складками, обволакивали, успокаивали. Но даже тогда я уже знала наперед, что слова Марины Ивановны, точно как те самые вина, с годами будут нравится мне все больше. Так и вышло. Теперь я особенно люблю ее рваный слог… хотя даже сейчас, читая “Моим стихам” на старинной стене лейденского дома, я все равно непроизвольно вставляю свое “когда-нибудь” в последнюю строчку.
Этого уже не изменить. Я и не пытаюсь. Я притворяюсь, будто эта версия стихотворения написана специально для меня.
А вот теперь, когда я выговорилась, можно потрясти головой и все-таки объяснить, что делают стихи Цветаевой на случайной стене в маленьком голландском городке.
В 1992 году здесь случился арт-проект “Gedichten op Muren” (“Стихи на стенах”) — в течение 13 лет два художника из организации ‘Tegen-Beeld’ успели оставить на домах Лейдена 101 стихотворение. “Моим стихам” Цветаевой — стало первым, а после него в случайном порядке появились другие — на разных языках (иногда с переводом, иногда без), в разных районах (только небольшая часть таких стен находится в центре) написанные разным цветом, шрифтом, стилем.
Кроме Цветаевой в Лейдене есть еще 4 стихотворения на русском — Александра Блока — “Ночь, улица, фонарь, аптека”, Анны Ахматовой — “Муза”, Осипа Мендельштама — “Ленинград” и Велимира Хлебникова — “Когда умирают кони..”
Вот здесь есть хороший отчет с адресами и маршрутами по всем пяти стихотворениям.
Часть третья. Банально-туристическая
Отечество выдало нам квест — отечеству нужны луковицы тюльпанов и, конечно же, исключительно “темных сортов”. Прожив пару лет в Голландии с уверенностью заявляю — “темные сорта” волнуют здесь только туристов. В садах и на верандах голландцев вы почти никогда не увидите тех самых “черных тюльпанов”, которые так безудержно желанны соотечественникам. Голландец вырастит тот сорт и цвет, который лучше всего подходит к окружающему ландшафту, который требует минимум ухода и будет цвести максимально долго. А еще средний голландец не будет заниматься ерундой и долго копаться в холодной земле — он купит в цветочной лавке уже пророщенные луковицы с набухшими бутонами и потратит на садоводство от силы минут 20.
Поэтому, сразу скажу, квест с луковицами в Лейдене мы с треском провалили. Но сдались мы не сразу — сначала мы проверили с десяток маленьких цветочных магазинов и прочесали весь местный рынок, который растянулся вдоль нескольких каналов и оккупировал даже часть широких пешеходных мостов.
Nope, no tulip bulbs detected.
Но печали здесь нет никакой. Несмотря на безрезультатность поисков и промокшие ботинки эта часть прогулки была наполнена самой пронзительной голландской весенней милотой, той, которая пахнет легкой терпкой сыростью и распускается вместе с нарциссами, крокусами и фиалками в плетеных корзинах.
И раз уж я начала писать про тюльпаны, то не могу не поделиться примечательной исторической справкой: именно в Лейдене, в ботаническом саду (разбитом при все том-же старейшем университете) в конце 16 века расцвел первый голландский тюльпан. Первые луковицы приехали сюда из Вены вместе с главным ботаником того времени Карлом Клузиусом (по другим данным — были отправлены ему позже, напрямую из Константинополя). Селекция и скрещивания оригинальных турецких тюльпанов помогли вывести новые сорта, способные адаптироваться к более суровому голландскому климату, а внезапно напавший вирус породил совершенно новые пестролистные сорта, которые стали причиной первого, в современном мире, биржевого пузыря — голландской Тюльпаномании. Так что именно в Лейдене спрятаны корни тех самых любимых гидами историй о драгоценных луковицах, за которые голландцы когда-то отдавали свои состояния и особняки.
Прокручиваю туда-сюда фотографии и воспоминания… Не уверена, что этот дождливый сумбурный весненний Лейден заставил меня услышать те самые бабушкины сказки про трубочистов. Но он точно оставил что-то недосказанное, многообещающее. И я точно приеду еще раз, чтобы до конца во всем разобраться.
____
Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки и делитесь с друзьями. Всё самое свежее публикуется в моем Telegram-канале! И, конечно, лучшие фотографии - в Instagram