На почту портала «Реальная помощь» обратились защитники прав животных, волонтеры Наталья Доморацкая и Татьяна Трощинская-Степушина. Они написали, что в музее Тютчева «Овстуг» в Брянской области происходят страшные вещи: он превращается в кладбище домашних животных.
Приводим письмо полностью:
«Музей Тютчева «Овстуг», который находится недалеко от Брянска в одноименном поселке, – прекрасное место. Эта усадьба, расположенная в живописном парке, недалеко от озера, справедливо привлекает туристов со всего мира. Здесь проводятся прекрасные конкурсы, экскурсии и семинары, значительно расширяющие кругозор, поднимающие уровень культуры, приобщающие к нравственным и многим другим общечеловеческим ценностям.
Управляет музеем красивая и обаятельная женщина Шейкина Оксана Михайловна: она знает дело, которым руководит (мы помним, что такое тоже бывает), она требовательна, но справедлива. Сотрудники музея ее очень любят. Еще она лучезарно улыбается гостям.
А еще на территории музея есть клетка, в которой на цепи держат собаку. Ничего особенного, если не считать, что собака эта невиданной красы и стати породы русская псовая борзая. Ее зовут Егоза. Краткая история ее счастливой жизни среди добрых людей выглядит так.
Когда-то, еще при прежнем директоре, для воссоздания подлинной-преподлинной атмосферы дворянской усадьбы (Тютчевы, как и многие дворяне в ту пору, держали борзых) было решено завести собак. Музей приобрел двух борзых, которые жили в доме одного из работников, по слухам, охотника, и приводились для увеселения почтеннейшей публики по выходным.
После их смерти музей решил с традицией не порывать – наоборот, усовершенствовать ее: купив собак – Егозу и Быстрого, оставил их у себя, под сенью вековых дерев. Щенкам построили прекрасную конуру, поставили ее в изящную клетку. Заботились отменно: зимой, чтобы было теплее, им даже стлали сено! Росли Егоза и Быстрый привольно и свободно: бегали по усадьбе, когда выпускали из клетки, играли, рвали на части случайных котов (нечего ходить где попало!), клянчили еду у туристов, особенно любили свадьбы: столько вкусностей!
Сначала их не запирали надолго, а потом уж, чтоб не озоровали да детей не пугали своей прытью и размерами, уж будьте любезны, на денек. Да разве ж плохо в клетке-то? Вокруг деревья-елочки, свежий воздух, добрые туристы с угощением!
Через два года Быстрый вдруг умер. С чего бы? Егоза затосковала. И однажды, забравшись на четырехметровый сарай в своей клетушке, сбежала искать друга. Поймали. Посадили на цепь – не балуй!
От счастливой жизни среди добрых людей, которые, в самом деле, не обязаны качать ее на руках, шерсть ее, когда-то шелковистая, палевого оттенка, лезет клочьями («Она просто линяет!»), почему-то стала грязной, сбилась в колтуны («Мы моем и вычесываем!»), из глаз течет гной («чаем промываем!»). Кормят ее тоже хорошо – помоями, зато из большой жестяной банки из-под краски… А еще она рыдает. Громко, протяжно, душераздирающе («по другу тоскует, все ж понятно!»). И льнет к любому, кто подойдет…
Еще в музее живут фазаны. Им тоже вольготно. Их каждое утро пересчитывают и кормят. Раньше даже павлины были – красота! Сдохли почему-то. Ну ничего, животный мир многообразен – было бы желание, прикупим».
«Хорошо следят и ухаживают - это их версия и одновременно глубокая горькая ирония-ведь это неправда, животные умирают и мучаются, - объясняет Татьяна Трощинская-Степушина. - Я обращалась к директору, она просто отмахнулась от меня. Разговаривала с другими сотрудниками, они вроде нормальные люди, но никто без дополнительной оплаты возиться с собакой не хочет. И в этой ситуации ничего странного и страшного не видит, вот в чем ужас-то!»
Защитники прав животных создали петицию на сайте www.change.org, обратились в различные надзорные организации и ведомства.
От портала «Реальная помощь» мы также пошлем официальный запрос учредителям музея в Департамент культуры Брянской области.