Я не ждала от судьбы подарков. Тем более – принца на белом коне. Ну, на что может надеяться обычная бухгалтерша средних лет и более чем средней наружности?
День не задался с самого начала: я проспала почти на час. Потом наступила на очки, забытые вечером возле кровати, и поранила пятку. Следующей жертвой стал ноготь, сломавшийся при попытке застегнуть заевшую молнию на брюках. Затем обнаружилось пятно на блузке, которую я собиралась надеть на работу...
Безбожно опаздывая, в непросохшей водолазке, злая и ненакрашенная, я выбежала из дома и, конечно же, по закону подлости, попала под дождь. Зонта не было. Выдернув из сумки пластиковый пакет, я накрыла им голову и припустила к остановке. Возле соседнего дома тротуар нахально перегородил танкообразный джип. Обходя его, я спрыгнула с высокого бордюра и попала ногой в лужу. «Да что за день такой?!» – выдохнула я в сердцах и выругалась: количества неприятностей за последние восемь минут не выдерживала даже моя наследственная интеллигентность.
Я успела пробежать метров двадцать, когда джип обогнал меня и
остановился...
Передняя дверца распахнулась, из салона донесся мужской голос: «Садитесь». Я не отреагировала. Среди моих друзей, знакомых и коллег никто не разъезжал на таких шикарных автомобилях. Поэтому, не снижая скорости, промчалась мимо. Но джип тут же повторил маневр. Снова догнал и перегнал меня, снова открылась дверца, и сидящий внутри мужчина повелительным, почти приказным тоном повторил:
– Да, садитесь же!
«Может, кто-то из бывших одноклассников разбогател?» – мелькнула мысль. Это вполне могло быть: школу я окончила двадцать два года назад и со школьными друзьями виделась не часто и не со всеми. Нерешительно заглянула в салон – мужчину, сидевшего за рулем, видела первый раз
в жизни! Отпрянула, собираясь закрыть дверцу, но он приглашающе похлопал по пассажирскому сидению:
– Садитесь-садитесь, я не кусаюсь.
Я взглянула на часы (без двадцати девять!!!) и неловко вскарабкалась на высокую подножку.
Плюхнулась, пристраивая поудобнее на коленях сумку.
– Куда вам? – спросил незнакомец. Запоздало испугавшись собственной смелости, я слабо прошелестела:
– Мне только до метро...
– До метро, так до метро, – согласился водитель и рванул с места.
Мужчина не пытался «клеиться», молча ехал в сторону метро, и я понемногу стала успокаиваться. Вдруг захотелось рассмотреть его
как следует, но посчитала это неудобным, ограничилась тем, что скосила глаза на обувь. В обуви я знала толк: замшевые туфли незнакомца стоили как минимум две моих зарплаты.
«С такой машиной и в таких туфлях он может иметь пучок моделек. Зачем ему тридцатидевятилетняя бухгалтерша, в одежках с вещевого рынка и с пятнадцатью лишними килограммами?» – подумала я и расслабилась. Не совсем, конечно, потому что было уже без семнадцати девять.
– Вы все время смотрите на часы. Опаздываете?
Я хотела просто кивнуть, но, повинуясь внезапному импульсу, неожиданно для себя рассказала чем дело. К нам недавно пришел новый директор, а новая метла, как известно, по-новому метет, а этот даже не метет, а циклюет коллектив – вчера, например, объявил, что с сегодняшнего дня за каждую минуту опоздания будет штрафовать на два процента от зарплаты. То есть если я опоздаю всего на десять минут, о покупке новых осенних ботинок можно будет даже не мечтать.
– Где ваш офис?
– Стадионная, три.
– Мне по пути...
Я выпрыгнула на тротуар и стала суетливо рыться в сумке в поисках кошелька. Но когда нашла его, джип уже был далеко. Проводила его взглядом – на светофоре не развернулся, а поехал прямо. Значит, ему действительно по пути было.
Без одной минуты девять я уже сидела на рабочем месте. Ровно в девять в комнату зашел директор, с каменным лицом пересчитал поголовье сотрудников и удалился.
К вечеру дождь не только не закончился, но даже усилился. Одна из сотрудниц дала мне свой старый зонт с двумя сломанными спицами, завалявшийся в ящике стола.
«Мне бы только до остановки добежать», – думала я, раскрывая над головой кособокое чудище. Но не успела: сзади истошно засигналила машина.
Я шарахнулась в сторону, резко обернулась:
– Это опять вы?! – и, уже не дожидаясь повторного приглашения, нырнула в теплое уютное нутро салона.
«Почему он это делает? – стучало в моей голове всю дорогу. – Зачем я ему нужна?»
Уже возле самого дома набралась наглости и рассмотрела мужчину. Пегие
от ранней седины, коротко подстриженные волосы, карнизом нависшие над глазами брови, крупный нос, крепкая шея, покатые борцовские плечи и пивное брюшко, туго обтянутое черной футболкой. Не красавец, не
урод – уверенный, состоявшийся, знающий себе цену мужик.
«Почему? – подумала я, наверное, в сотый раз и тут же сама ответила на мучивший меня вопрос: – Просто случайность. Скорее всего, я его больше никогда не увижу».
Ошиблась. На следующее утро он ждал меня у подъезда...
Так прошел месяц – самый странный месяц в моей жизни. Каждое утро мужчина на джипе отвозил меня на работу, а после работы – домой. Иногда мы молчали, иногда слушали музыку. Порой – совсем редко –
разговаривали. Темы рождались спонтанно, и все больше были глупыми, «неправильными» – о пчелах, инопланетянах, мультфильмах, которые смотрели в детстве...
Я всегда считала себя женщиной не только интеллигентной, но и рассудительной, поэтому прекрасно понимала, что надеяться совершенно не на что. А посему сакраментальный вопрос: «Почему?» не оставлял меня в покое.
В то же время была мистическим образом уверена, что стоит спросить у него, и все тут же закончится: карета превратится в тыкву, и придется снова пересесть из джипа в маршрутку.
Дело было, конечно, не в джипе: всю жизнь я ездила на общественном транспорте и собиралась ездить на нем до пенсии. Я, вообще, могу обходиться малым, мечтаю разве что о любви. Да, и то это было по молодости – в последнее время мои желания стали гораздо прозаичнее и приземленнее: купить новые сапоги, сделать ремонт в кухне. Но за этот месяц что-то со мной произошло, что-то изменилось, и в глубине души
поселилось робкое сумасшедшее:
«А вдруг?»
И все-таки я спросила у него. Это произошло на тридцать второй день нашего знакомства. По дороге домой заговорили о кошках.
Я случайно подумала вслух: «Не забыть бы коту корма купить».
– У тебя есть кот? А у меня два – Цезарь и Клоун.
– Странные имена...
– Когда эта парочка приблудилась, я сразу понял, что их зовут именно так, а не иначе...
– А как меня зовут? – спросила я и смутилась: не люблю, а главное – не умею кокетничать.
– Тебя? Верой.
– Как ты... – только в тот момент я поняла, что мы давно уже перешли на «ты», но когда это случилось, вспомнить не смогла.
Он, не отрывая взгляда от дороги, прикоснулся к своей груди. Я ойкнула и стала стаскивать через голову висящий на тесемке бейджик. Смутилась еще сильнее.
– А как звать твоего кота? – спросил он как ни в чем не бывало.
– Василий.
– Тезка, значит.
И тогда я, неожиданно для себя, выпалила:
– Почему?!
Он не переспросил, будто сразу понял, о чем речь. Приткнулся к обочине, заглушил мотор, повернулся ко мне:
– Не знаю... Ты бежала такая несчастная, такая перепуганная под этим дурацким пакетом. А когда ехал обратно, увидел тебя под не менее дурацким зонтом...
– А потом?
– Просто захотелось увидеть.
– Ты всегда делаешь то, что хочешь?
– Иногда, – он замолчал. Я тоже молчала, не зная, что сказать.
– Слушай, а твой кот не умрет с голоду, если ты сегодня вернешься домой попозже? Я тут на днях дом закончил строить. Хочешь, я тебе его покажу?
– Да! – сказала, почти выкрикнула я, прежде чем внутренний голос начнет привычно нашептывать о приличиях и безопасности. – Очень хочу!
Дом был большим, вытянутым в длину, словно помещичья усадьба, с большой верандой из солнечно-янтарной сосны.
– Здесь будет гостиная, здесь – мой кабинет, – показывал хозяин свои владения. – Тут я планирую сделать спальню, а тут – детскую...
Он вдруг взял меня за плечи и развернул к себе. И я тут же каким-то непостижимым шестым чувством, присущим только влюбленным женщинам, поняла: я и будущая детская чудесным образом взаимосвязаны. Вспыхнула, напряглась, как пружина, тут же обмякла, так что ноги еле держали, забормотала что-то о том, что мне скоро сорок, а после сорока врачи рожать не рекомендуют.
– Когда тебе будет сорок?
– В июле...
– Осталось всего десять месяцев. Так что же мы теряем время?
Первый год я каждый день просыпалась с вопросом: «Почему?» Почему все это досталось именно мне? Муж, всем деликатесам предпочитающий
жареную картошку, с глупой привычкой громко петь в душе и большими ладонями, доводящими меня, считающей себя холодной, чуть ли не фригидной, до исступления. Полугодовалый мужичок Пашка – весь в перевязочках, из-за двух недавно вылезших зубов похожий на мультяшного зайца. Этот дом и настоящая елка во дворе... Почему?
А потом я перестала удивляться и мучиться страхами неуверенной
в себе дамочки среднего возраста. Иногда хорошее просто случается. Не потому, что я это чем-то заслужила или выстрадала. И не затем, чтобы потом внезапно закончиться. Просто пришло мое время стать счастливой...