Краткий путеводитель по 3 важнейшим направлениям донорства: тысячи смертей в ожидании пересадки, худые списки «генных близнецов» и споры вокруг «презумпции согласия». В России всё плохо. Кажется, в этом виноваты мы все.
In blood we trust
Несколько десятилетий назад институт доноров крови был практически священным орденом. А значок «Почетного донора Советского Союза», помимо всеобщего уважения, нёс ряд вполне материальных выгод. Прагматичность участников, казалось бы, сугубо альтруистического движения сделала страну победившего социализма одним из мировых лидеров и по количеству доноров, и литражу сданной крови.
На деле идейных доноров в стране было не больше, чем идейных коммунистов — каждый второй забывал о существовании пункта сдачи крови сразу же после получения значка.
Порочность системы заложила главную проблему донорства крови сегодняшней России. Пока европейские страны поочерёдно отказываются от материального поощрения за сданную кровь, в нашей стране такой шаг невозможен от слова «совсем». Прекращение денежных выплат может стать катастрофой — без доноров тысячи людей будут обречены на смерть.
Идейными донорами становятся люди, узнавшие об опасностях нехватки больничных запасов крови на личном опыте. Сценарий почти всегда одинаковый: кто-то из близких нуждается в переливании — начинаются спешные поиски доноров с нужными резус-фактором и группой крови. Народ в стране сердобольный — практически никто не откажет. Неспокойные дни рано или поздно завершатся, оставив чёткое понимание того, насколько важно, чтобы врачи всегда имели под рукой достаточный запас донорской крови. Приглашение в лигу чистого альтруизма получено!
Кроме моральной стороны, регулярное донорство полезно для здоровья. По анализам крови, которые обязательны при каждой сдаче, можно отследить пагубные изменения в работе организма. От постоянства походов в центр переливания крови активизируется работа костного мозга — начинают вырабатываться новые клетки крови. Врачи неоднократно замечали, что доноры в среднем здоровее обычного человека.
Стать донором крови и её компонентов — плазмы или тромбоцитов может любой совершеннолетний гражданин России. Для этого нужно весить больше 50 кг и не иметь серьезных заболеваний. Делиться плазмой допустимо раз в две недели, но не больше 12 литров в год. Кровь можно сдавать значительно реже: для мужчин — не более пяти раз в год, для женщин — не более четырёх.
Кроме огромного плюса в карму, регулярное донорство может вылиться в звание «Почетный донор России» и ежегодную выплату в 13,5 тысяч рублей. При этом главное всё же помнить, что, став донором крови, вы будете причастны к спасению человеческих жизней.
В поисках «генного близнеца»
В трансплантации костного мозга ежегодно нуждается более 800 российских детей. Статистика благотворительного фонда «Подари жизнь» не учитывает взрослых. Вместе с ними число ожидающих пересадку костного мозга, скорее всего, приближается к 10 тысячам. Большинство нуждающихся либо больны раком крови, либо проходят восстановление после мощных доз лучевой терапии. В обоих случаях идет бой со смертью, и без пересадки костного мозга шанс выжить в этой битве минимален.
Первым делом при поисках подходящего донора обращаются к братьям и сестрам больного, затем к родителям. Схожесть генов увеличивает вероятность того, что пересадка пройдет успешно и организм не начнет отторгать кроветворные клетки донора, содержащиеся в костном мозге. Самый беспроигрышный вариант — пересадка между близнецами. Но даже в такой паре «донор — реципиент» есть шанс на неудачу.
Отсутствие подходящего донора среди близких родственников не делает ситуацию безвыходной. Теоретически у каждого больного существует один или несколько «генных близнецов» — людей, претендующих на роль спасителя из-за идентичности внешней оболочки кроветворных клеток костного мозга. Самое крохотное различие в форме клеток развяжет аутоиммунную гражданскую войну в организме больного.
«Близнец» может жить в любой точке света. Его пол, политические взгляды и сексуальная ориентация не станут сколь-нибудь важным критерием. Только один фактор имеет значение — «генный близнец» должен состоять в одном из мировых регистров потенциальных доноров костного мозга.
Злоключения на этом не заканчиваются. Поиски подходящего донора в европейских, израильских и американских регистрах стоят огромных денег. Цена на эту услугу может достигать 30 тысяч евро. Удача, если «генный близнец» будет найден в национальном регистре доноров костного мозга России.
Порядок цифр и бездушная статистика располагают к тому, что чудо крайне маловероятно. Крупнейшие мировые регистры в разы больше российского аналога — регистра имени Васи Перевощикова, появившегося в 2015 году. Смерть 9-летнего мальчика, не дождавшегося подходящего для пересадки костного мозга, надломила феодальные порядки отечественной медицины. Но и он пока не меняет общей картины. В регистре Васи Перевощикова сегодня больше 84 тысяч потенциальных доноров. В Германии такой же список насчитывает 7 миллионов человек. Становится отрезвляюще ясно, почему в России дети умирают в ожидании подходящего донора.
Один человек, решивший пожертвовать толику костного мозга незнакомцу, не изменит цветов этой общей и грустной картины. Но вполне достаточно, что этот поступок спасет кого-то одного.
Часть россиян, как без шуток замечают врачи, путают костный мозг и спинной. Глупости и небылицы наслаиваются друг на друга, рождая миф о запредельной боли, которую чувствует донор при заборе костного мозга. Дальше идет описание жутких шприцев толщиной с мизинец и дрели, которой врач распилит бедренную кость, чтобы добраться до костного мозга. Всё, разумеется, совсем не так.
Подписав соглашение на вступление в регистр доноров, человек сдаёт 5-9 миллилитров крови. Она необходима для анализа генов, отвечающих за тканевую совместимость, и скоро информация об особенностях костного мозга появится в национальном регистре. Вполне возможно, что донор навсегда останется в статусе «потенциального» — его костный мозг не подойдет никому из нуждающихся в пересадке. Допустимо и обратное — с просьбой о помощи могут обратиться сразу же после включения в список доноров.
Только теперь произойдёт забор костного мозга, который осуществляется двумя способами. Для первого потребуется получасовая операция — донорский материал добудут непосредственно из бедренной кости. Для второго способа хирургическое вмешательство не потребуется. Сначала из костей при помощи медицинского препарата в кровь «выгонят» кроветворные стволовые клетки. Затем кровь извлекут из одной руки, отфильтруют нужные элементы, и кровь вернется обратно в организм через другую руку. Процесс займёт около 40 минут.
Героические поступки не всегда предполагают титанических усилий. Донорство костного мозга — случай из этой категории. Сдача крови для анализа генной совместимости займёт, может быть, пару часов. Отложенный на завтра фильм или перенесенная встреча с другом. Для человека, теряющего надежду на жизнь с каждым днём, донор костного мозга станет главным героем вселенной.
«Эффект Николаса»
В сентябре 1994 года 7-летний американец Николас Грин стал случайной жертвой бандитской пули. Трагедия произошла на Сицилии, где родители мальчика решили провести отпуск. Врачи пытались спасти жизнь Николаса несколько дней, но чуда не случилось. Случившееся потрясло всю страну — о смерти юного туриста говорили по телевидению и в парламенте, газеты требовали найти убийц, с чем гневно соглашались едва ли не на каждой кухне от Неаполя до Турина.
Больше всего итальянцев шокировала отнюдь не новость о том, что спасти ребёнка не получится. Всеобщее изумление страны вызвало решение отца Николаса. Узнав, что головной мозг сына погиб, Редж Грин не стал сомневаться — тело мальчика, по-прежнему подключенное к аппарату искусственного кровообращения, вскрыли, чтобы извлечь внутренние органы. Сердце, печень, почки, поджелудочная железа и роговицы глаз маленького американца были пересажены малышам, живущим в Сицилии.
Поступок, казавшийся очевидным американцам, свёл с ума всю страну. Особенно густо скорбь, стыд и восхищение смешались на Сицилии, где Николас Грин принял смерть от рук одних незнакомцев и подарил жизнь другим. По горькой иронии, до сентябрьских событий 1994 года консервативный юг фактически не знал, что такое посмертное донорство органов.
История Николаса Грина перевернула сознание итальянцев. Сегодня в честь маленького американца названы по 27 парков и школ, около 50 улиц. Но это всего лишь отдельный штрих к главному — по количеству пересадок донорских органов Италия стремительно вышла на первые позиции среди европейских стран. По прошествии лет этот феномен получил удивительно простое и емкое название — «эффект Николаса».
В России массовых перезагрузок сознания, меняющих отношение к донорству органов, замечено не было. В листе ожидания на пересадку органов больше десяти тысяч человек. Большая часть этих людей не доживёт до трансплантации — нехватка посмертных доноров стабильнее инертного газа гелия.
По закону каждый россиянин после смерти становится донором органов по умолчанию. Эта норма, носящая название «презумпция согласия», работает по старинному русскому принципу «шиворот-навыворот».
Ежедневно «презумпция согласия» встречает ожесточенное сопротивление близких пациентов, подключенных к аппаратам искусственного жизнеобеспечения. Новость о гибели мозга многие воспринимают как звено в многоходовке под названием «умертвить и разобрать на органы». Одно из самых строгих в мире правило подтверждения смерти мозга трактуется как очередной ход преступного сговора докторов. В отдельных случаях родственникам абсолютно неважно, что утверждает обязательный врачебный консилиум или результат компьютерной томографии.
Отказ от ежедневного декламирования клятвы Гиппократа не делает врачей крайними в нехватке донорских органов. Отделения реанимации и интенсивной терапии — верхушки деревьев, корни которых скрываются в глубине веков. За своих, по законам родовой общины, дерутся смертным боем. На чужаков, по тем же самым правилам, плевать. Так и живём.
Проблем, которыми жизнь России нашпигована под завязку, не существует ровно до того момента, пока человека или кого-нибудь из его близких не затянут жернова несправедливости и безразличия.