АБС-4. Зачем президентам послы-посредники, не проще ли нашему президенту самому набрать нужный номер?
Нужны ли нам посольства во всех странах мира? А всего стран в мире уже более 200!
Нужно ли нам особое министерство иностранных дел? Нужна ли нам вообще внешняя политика?
Легче всего ответить на последний вопрос. Внешняя политика, конечно, нужна. Потому, что не поддерживать отношения с другими странами – значит, терять возможность влиять на эти страны в своих интересах.
Но эти отношения могут иметь разные формы. Вовсе не обязательно для них иметь посольства за рубежом и содержать еще особое ведомство для внешних сношений.
Вот война, например - также вполне эффективное средство реализации отношений с другими странами. Финансовая выгода этой формы внешних сношений заключается в том, что не нужно перегружать делами внешнеполитическое ведомство и не надо содержать посольство во вражеских странах.
Гитлер, например, так и поступал. Захватил Чехословакию – и сразу ликвидировал посольство Германии в этой стране, присоединил Австрию – сделал то же самое. Так же поступил он и с Польшей.
Но до конца довести эту свою стратегию он не смог. Пришлось все же сохранить посольства в вишистской Франции, в Норвегии, в Румынии и в Болгарии.
Но, главное - что ему удавалось успешно реализовать свою внешнюю политику без применения услуг профессиональных дипломатов. Глава немецкого МИД выступал в роли личного почтальона Гитлера: отправить ноту, отвезти послание, просто съездить пообщаться с руководителями государства – пока отдельная программа отношений с этим государством разрабатывается в немецком Генеральном штабе.
Окончательные решения принимал сам Гитлер и у него, до поры, до времени, все получалось, и все шло хорошо. Он, например, быстрее и эффективнее создал Европейский союз, который стал реальным единым, с лучшей валютой, чем евро, и с на порядок более эффективной единой экономической и финансовой политикой. [1]
Ошибся он только в одном – решил присоединить к ЕС Советскую Россию, не спросив согласия ее хозяина. С Россией вести внешнюю политику военными средствами у него не получилось.
Но если бы не эта его ошибка, то народы Европы жили бы в едином государстве уже целых 80 лет, и в Европе не было бы ни американских войск, ни американских ракет. И Европе не было бы необходимости вступать в НАТО и выслушивать указания американского президента о необходимости больше выделять бюджетных средств на закупки американского оружия.
Но и сейчас сомневаться в потенциале Европы решать свои проблемы самостоятельно не приходится. Достаточно привести пример успешной конкуренции европейского Аэробуса с американским «Боингом».
Кстати, у истоков создания компании «Боинг» стоял немецкий инженер и, неудивительно - с той же фамилией. И двигатель внутреннего сгорания американцы позаимствовали у Германии, и вся химическая и фармацевтическая промышленность США выросла именно на германских патентах. И ракеты тоже были созданы впервые именно в Германии.[2]
Проблема с осуществлением внешней политики военными средствами заключается только в том, что в ней нельзя ошибаться. Всякую ноту можно отозвать, посла можно дезавуировать, или вообще отозвать, а с военными кампаниями так не получается. Да, войну можно начать единоличным решением, а вот для выхода из нее необходимо учитывать уже и мнение другой стороны.
Казалось бы, к лету 1942 года Гитлер получил все, что ему надо – можно было успокоиться, прекратить войну и заняться другими вопросами. Например, совершенствовать свои ФАУ, наращивать мощность их двигателей и повышать дальность их действия – чтобы доставать до Нью-Йорка. Или - чтобы запускать спутники вокруг Земли.
Есть сведения, что такие мысли у него и были, но он считал, что после провала Сталинграда ему нужно одержать хотя бы одну крупную победу над русскими – чтобы затем начать и вести переговоры на выгодных для Германии условиях. Такую крупную победу немецкой армии должна была принести Курская битва. Но – не получилось.
На самом деле, Курская битва имела двоякие последствия. С одной стороны, Гитлер увидел, что его лучшие военные умы уступают лучшим военным умам России. И что промышленный потенциал СССР позволяет ему производить большего оружия и лучшего качества, чем работающие на Германию все промышленные ресурсы Европы. [3]
И второе, не менее важное последствие. Именно после Курской битвы союзники поняли, для себя, необходимость открытия военных действий против Германии на европейском континенте. До этого и США, и Англия считали важнейшей для себя войну на море, контроль над морскими коммуникациями. А Россия, с предоставляемой ей их материальной поддержкой, пусть воюет с Германией на суше – и чем дольше, тем лучше.
После Курской битвы им стало ясно, что нужно поспешать – иначе русские сами разделаются с Гитлером и получат в подарок всю Европу.
А Сталин после Курска уже ни на какие переговоры с Гитлером не шел. Более того, он постарался довести до сведения Гитлера, что, поскольку он свою войну начал, не спросив мнения Сталина (а в известном заявлении ТАСС от 14 июня 1941 году ему было предложено посоветоваться со старшим товарищем), то заканчивать ее будут, уже не спрашивая мнения «вождя Германской нации».[4] И что ни министерства иностранных дел, ни послы ни по какой линии ему уже не помогут (а были «прощупывания» позиции русских и в Швеции, и через Швейцарию).
И союзники поддержали эту позицию Сталина (а «личного представителя» Гитлера – Р. Гесса, прибывшего в Шотландию «для переговоров», англичане «на верх» вообще не допустили, а просто посадили в тюрьму).
Таким образом, поддерживание внешних сношений военными средствами – обоюдоострое оружие. Вообще прагматичные политики ведут только те войны, в которых им гарантирована победа. К примеру – захват Ираком Кувейта, при уверенности, что американцы не вмешаются (раньше они с Саддамом Хусейном, «на нефтяной почве», очень дружили).
Ну и другая гарантированная победой война, уже в обратном направлении – освобождение Кувейта и разгром Ирака американцами.
Но, опять, те же американцы в Афганистане или против Ирана – уже совсем ситуация.
Китайцы в этом отношении говорят, что наилучшая победа над противником – без открытия военных действий. Поэтому – внешние отношения лучше поддерживать все же без войн.
А теперь выделим один момент, о котором все как-то забывают. Постоянные послы на самом деле появились сравнительно недавно, до этого правители поддерживали связи между собой в личных встречах или через обмен личными письмами, передаваемыми через гонцов.
И только при необходимости поддержания более тесных контактов – для согласования действий в союзах, направленных против третьей стороны, для подготовки браков, и т.д. – стороны обменивались личными представителями «при дворе» монарха-союзника, с использованием формулы: «верь этому человеку, как веришь мне» (отсюда и термин – «верительные грамоты»).
Потом это обстоятельство стало как-то выпадать из внимания, послы стали подбираться из аппарата внешнеполитического ведомства, и сложилось представление, что раз МИДы подбирают послов, то и послы эти представляют именно МИДы. На самом же деле, послы, как и прежде, представляют именно глав государства – президентов, королей, императоров, султанов, и т.д., но не руководителей внешнеполитического ведомства и даже не глав правительств.
Конкретно же ситуация с послами – кого они реально представляют и перед кем они отчитываются – сильно зависит от личностей, которые занимают соответствующие должности. Наполеон сам вел все внешние дела, в Англии внешнюю политику определяли премьер-министры, но и короли имели свое маленькое, личное, внешнеполитическое ведомство. В СССР при Литвинове и Громыко послами в основном ведали главы МИД, но, сначала Сталин, а потом Хрущев и Брежнев перевели послов, по крайней в ведущих странах, под свой личный контроль.
Сейчас ситуация с ролью послов остается достаточно неопределенной. Если взять опыт СССР, то Фалин, посол в ФРГ, выступал всегда как личный представитель Брежнева по всем вопросам «немецкой политики».
С другой стороны, в период Карибского кризиса все переговоры об урегулировании ситуации велись в обход обоих послов (не в курсе были и оба министра иностранных дел), через личных представителей. Президента США Дж. Кеннеди представлял его брат, Роберт Кеннеди, а СССР – резидент внешней разведки в Вашингтоне. Потом отношения с обиженным Фиделем Кастро налаживал опять же не посол, а А. Микоян.
Сейчас, с развитием современных средств связи, главы государств могут разговаривать напрямую (правда, в реальности, все же почти всегда с использованием переводчиков). То же самое и для обмена личными посланиями – тут послы тоже не нужны.
Но, возможно, послы нужны как советники? Но дело в том, что главы государств обычно беседуют на темы общегосударственного значения, по которым у них есть свои высококвалифицированные советники, а те вопросы местного характера, которые хорошо знают послы, до уровня высшей власти почти никогда не доводятся (редкий случай – когда лидеры западных стран лично передавали Брежневу списки репрессированных диссидентов и прочих «отказников»).
Поэтому, если мы обратим внимание на состав делегаций сторон при обмене государственными визитами, то увидим, что послам за столом переговоров обычно отводится место в третьей или четвертой очереди. Нередко их и вообще не приглашают для участия в особо доверительных встречах.
Ну, с послами ясно, а чем же тогда занимается штатный состав посольств? Обычный ответ: поддерживают контакты, собирают информацию. По поводу последнего занятия аппарата посольств можно сказать одно – лучше бы они этого не делали.
Только такой вывод можно сделать после того, как хакеры Викиликс обнародовали служебную и личную переписку послов США и некоторых других стран. Общедоступная информация, местные сплетни, да еще нередко и оскорбительные замечания по поводу политиков страны местопребывания – вот, пожалуй, и все. Ничего ценного для отношений между данными странами или для отношений между главами государств в них нет, все то же самое можно легко набрать из Интернета и «дома», не направляя профессиональных дипломатов в другую страну.
И о контактах. Сейчас, в условиях открытого мира, контакты ради контактов, устанавливаемые людьми, «заточенными» исключительно на «встретиться-познакомиться-наладить отношения», уже ничего не значат. Контакты легко устанавливаются между профессионалами в разных областях науки, экономики, техники, политики, военного дела, и т.д. Но ехать для постоянного пребывания в другую страну только с этими целями уже совсем не надо.
А теперь рискнем открыть один тщательно скрываемый секрет. И этот секрет состоит в том, что реально люди в наших посольствах за рубежом занимаются только двумя делами (примерно, пополам-напополам): чтением местных СМИ и обслуживанием визитов в эту страну высокопоставленных начальников из Москвы.
Но нужно ли для последней цели держать постоянный штат посольских работников? Сейчас практически во всех странах есть комфортабельные гостиницы и сеть туристических фирм, способных предоставлять услуги проживания и обслуживания на самом высоком уровне. Включая и аренду лучших особняков и целых замков, достойных для приема и президентов, и царствующих особ.
И не так уж часто бывают эти визиты. Поэтому содержать особый протокольный персонал за рубежом на протяжении всего года сейчас нет никакого смысла.
Теперь в отношении сбора местной информации. Да, прежде работники посольств с утра обязательно закупались местной прессой и внимательно ее изучали, чтобы сделать необходимые из нее вырезки и отправить их в свою страну срочной курьерской почтой.
Но уже с появлением телевидения важность такой бумажной работы попала под сомнение. А в эпоху Интернета, когда даже и все бумажные СМИ обзавелись сайтами в Сети, на которых они выкладывают все «горячие новости», оперативность при изучении местных газет стала абсолютно излишней.
Но самое главное – все эти информационные функции посольского персонала появились в те времена, когда информации не хватало и за ней нужно было охотиться.
Сейчас же ситуация совсем другая. В мире наступил информационный бум: информацию собирают и публикуют не только СМИ (бумажные и электронные), но и масса разных коммерческих и некоммерческих структур, международные организации. Имеющейся у них информацией готовы делиться с публикой и частные лица, включая и чиновников. А блоги в Интернете ведут не только министры и президенты, но и государственные чиновники и военнослужащие (нередко – и из самых секретных подразделений и служб).
На самом деле, важнейшим сейчас является как раз не сбор информации, а отбор ее, очистка ее от шелухи и от откровенного вранья, т.е. – чисто аналитическая работа. А ее вполне успешно можно вести и в своей стране, где легко подключить «узких» специалистов и привлечь редких экспертов, которых за границу для просиживания штанов в посольствах не пошлешь.
Итак, послы и посольства в современных условиях уже изжили себя. Но, правда, остается консульское обслуживание граждан: выдача виз, замена паспортов, заверка разных документов, и т.д.
Из всего этого состава услуг визы почти повсеместно выпадают. Сейчас у России уже есть соглашения с примерно 70 государствами об отмене виз, и только неуклюжесть наших высших переговорщиков (начиная с Горбачева) помешала нам избавиться от этого атавизма уже много лет назад. На самом деле, для контроля за иммигрантами сейчас есть масса новых технических возможностей, которые позволяют проверить любого человека в самое короткое время.[5].
Кроме того, у иммиграционных чиновников во многих странах обычно есть право отказать во въезде, даже без объяснения причин, любому иностранцу, даже с наличием у него въездной визы.
А со всеми остальными вопросами могут справиться, при некоторой технико-материальной поддержке, так называемые «почетные консулы», которые легко набираются из соотечественников, постоянно живущих в данной стране, или из местных граждан.
Но есть и одна, довольно «скользкая тема» - тема «о необходимости» посольств для ведения скрытной разведывательной деятельности против страны местопребывания.
Но если в этом поглубже разобраться, то для деятельности «шпионов под прикрытием» посольства сейчас стали крайне неудобны, на деле декорирование профессиональных разведчиков под работников посольств теперь стало уже полным анахронизмом.
Во-первых, они легко вычисляются – например, их излишней склонностью к завязыванию контактов в определенных кругах и явным манкированием своими обязанностями по должности «прикрытия».
Во-вторых, сейчас, при развитии процессов глобализации, имеется масса разного рода коммерческих и некоммерческих организаций, имеющих свои филиалы и представительства во многих странах мира. И должности «прикрытия» в этих организациях обеспечивают значительно более широкие возможности для всякого рода разведывательной деятельности, чем должности посольских клерков.
Кроме того, такие организации, как крупные банки и страховые компании обычно имеют собственные информационные службы, которые по своим возможностям сбора и обработки информации нередко не уступают специализированным государственным службам.
В целом же в мире сейчас «правит» такой избыток информации, что для правильного ее использования надо не искать ее дополнительные источники, но, наоборот, стремиться защитить себя от «захлестывания» потоками информации излишней, дублирующей, искажающей факты и просто фейковой.
Поэтому, если говорить вообще о необходимости содержания толп бездельников в зарубежных представительствах РФ «для целей информирования», то это, в целом, просто выброшенные деньги.
Но само министерство иностранных дел, конечно, нужно. Важно лишь, чтобы оно не превращалось в министерство «иностранных дел в России» - как это было при А. Козыреве. Поэтому для работающих в них «слуг государевых» главным должно быть стремление всегда и во всем защищать национальные интересы своей страны.
Но при этом надо признать, что время дипломатов «общего профиля» - знает языки, хорош в манерах и умеет соврать, не моргнув глазом – уже давно прошло. Международные отношения сейчас жестко специализированы: финансы, торговля, вопросы безопасности, экология, культурные связи – везде нужны именно узкие специалисты.
А МИД у нас сейчас, конечно, вполне профессионален – если взять действия Лаврова и его помощников, но – в основном для поддержания общих контактов. Но даже и этот профессионализм нашего МИДа, похоже, направлен не в ту сторону.
Действительно, если судить объективно, то сейчас с самими внешними отношениями у нас дела обстоят совсем неважно. Да что там говорить – хуже некуда. Никогда еще не России не была в ссоре почти со всеми крупными державами, не имея ни одного надежного союзника на всех своих границах.
А насколько она важна, эта внешняя политика? Вот один пример. Гитлер в военном отношении выиграл все что можно; захватил всю континентальную Европу и разбил двух своих главных противников – Францию и СССР. При том, что первая в военном отношении Германии не уступала (имея еще поддержку все Британской империи и своих собственных обширных колоний), а СССР, на июнь 1941 года, значительно превосходил Германию как по численности армии, так и по накопленным вооружениям.
Однако во внешней политике он допустил всего два просчета. Первый просчет состоял в том, что он полагал, что с началом войны против России Англия перейдет на его сторону (или, по крайней мере, заявит о своем нейтралитете). То, что он реально рассчитывал на это, доказывает полет Гесса. И, действительно, прежнее британское правительство («мюнхенцев»), скорее всего, так и бы поступило, а прежний король вообще объявлял себя другом Гитлера.
А второй просчет – что Япония нападет на СССР и не будет ввязываться в войну с США. На самом деле - и у такого варианта действий в Японии тоже было немало сторонников.
А СССР, с другой стороны, в военном отношении весь начальный период войны проиграл катастрофически. И, чисто теоретически, можно предполагать, что с СССР у Германии была возможность реализовать французский сценарий: забрать себе всю европейскую Россию, а с оставшейся «Сибирской Россией» заключить союзный договор. Типа того, который Германии удалось заключить с Лениным в Бресте.
Однако Сталин не пошел по «ленинскому пути» и уже следующие несколько дней после 22 июня показали, что он войну выиграл политически. Черчилль сразу заявил о своей поддержке России против Германии, а Рузвельт – несколько позже, когда он убедился, что СССР со Сталиным будет воевать «до победы».
И для этого принципиального выигрыша Сталин с предельной гласностью озвучивал свои постоянные предостережения «не поддаваться на провокации» и не давать ни малейшего повода для обвинения СССР «в подготовке к войне» (за что его до сих пор нещадно критикуют).
Между тем, Черчилль в своей знаменитой речи дал ясно понять, что Великобритания вступает в войну – «против агрессора» и «в защиту жертвы агрессии» - практически теми же словами, когда он всего два года назад призывал к войне против СССР и в защиту Финляндии.
И, конечно, Сталин не мог ожидать, что, при превосходстве СССР над Германией в вооружениях и в численности войск, начало войны для СССР сложится так катастрофически. Обычно причиной такого неудачного для СССР поворота событий принято считать, кроме ошибки в определении даты начала немецкой агрессии (как мы видим, вполне объяснимой), также репрессиями против начальствующего состава Красной Армии.
Но вот, в Польше, никаких репрессий против военных не было, а генералы прекратили организованное сопротивление уже на 5-й день войны. У Франции армия была не слабее немецкой, и, к тому же, ее поддерживал сильный англо-канадский корпус – и ни в какой из этих стран не было репрессий против военных, однако Париж был сдан после первой же атаки немецких сухопутных сил. И его практически и не бомбили.
Для сравнения: на русском фронте немцам не удалось захватить ни одного обороняющего крупного города. Ленинград, Москва, Сталинград, из Одессы наши войска ушли сами, для укрепления Крымской группировки. Только Минск был взят с ходу, но у наших войск не было и нескольких дней для подготовки города к обороны. А под Смоленском немцам уже была дана настоящая битва.
А под Киевом и в Крыму советских войск было более, чем достаточно, и потеря этих регионов объясняется стратегической ошибкой командования этими фронтами: поспешными и неподготовленными атакующими действиями, вместо того, чтобы предварительно организовать правильный переход к эшелонированной обороне и попытаться измотать противника на подготовленных рубежах. Как это потом было блестяще реализовано в ходе Курской битвы.
А вот сейчас мы именно политически проигрываем на всех направлениях нашей обороны.
Пойдем по порядку. В главном нашем союзе, в ЕАЭС, Россия не только не получает для себя никаких выгод, но до сих не определила даже внятной цели своего участия в этой организации. Союзное государство с Белоруссией – пока только лозунг.
Пойдем дальше. Да, граница с Китаем у нас благополучная, но и на ней мы уже предоставили китайцам серьезный гандикап: КНР сумела в кратчайшие сроки построить у себя прекрасные рокадные дороги на всем протяжении наших границ, а мы до сих пор остаемся с единственным железнодорожным путем, построенным еще в царские годы.
В центральной Азии у нас еще в советские годы были прекрасные отношения с Индией и Афганистаном, и вполне дружественные – с шахским Ираном и Пакистаном. А сейчас у нас в этом регионе нормальные отношения только с Индией (до которой еще дотянуться!). С Ираном нас пока сближают только американские санкции, но даже в этих условиях мы допускаем досадные просчеты в экономических отношениях с этой страной (например, в метаниях при продаже иранцам оборонительного оружия).
А в бывшей нашей Средней Азии мы фатально уступаем Китаю и до сих пор не имеем даже внятной позиции в отношении американского присутствия в этом регионе.
В Закавказье – мы с Грузией уже даже воевали и достаточного – нормального - урегулирования темы Абхазии и Южной Осетии пока тоже не имеем. Армения от нас отрезана и помогая ей, мы рискуем нашими отношениями с Азербайджаном. И с Ираном тоже – в этой стране имеется крупная азербайджанская диаспора.
Со странами Прибалтики мы практически все время ведем какие-то противоборства – которые стали еще опаснее после вступления этих стран НАТО. Подчеркнем, что в этом же регионе прежней правильной советской политикой мы не допустили вступления в НАТО ни Финляндии, ни Швеции.
И, наконец, отношения с Украиной. Описывать их – нет необходимости, хуже их нынешнего состояния может быть – только прямая война. И ко всему к этому мы пришли в результате «последовательно неправильной» внешней политики!
Все враждебные России украинские режимы мы всегда поддерживали, более того – сами их вскармливали! Своими широкими торговыми преференциями и дешевым газом. А наши послы в этой стране решали какие-то свои личные вопросы и их главной задачей всегда было отсидеться на своей синекуре, а не заботиться о защите национальных интересов России.
Вот такая ситуация с нашими границами. В Европе – все сейчас сплотились на антироссийских санкциях, причем ЕС стала такой организацией, в которой лояльно настроенными к нам «слонами» (Франция, Италия, Испания, с некоторыми оговорками – и Германия) управляют озлобленные против нас «миноритарии».
С США – все понятно, с Японией – понятно, еще хуже. Африка – давно не наше поле. А китайцы, между тем, наращивают там свое влияние и, при этом, с большой для себя выгодой (чему мы так и не научились).
В Латинской Америке у нас потенциально могло бы быть много друзей, но для стабильности дружбы с этим регионом нам надо было создать хотя бы один «Гонконг» - на Кубе или, например, в Венесуэле. И мы упустили все свое влияние в Никарагуа, где китайцы сейчас строят новый «панамский канал» - после чего эта страна может стать богатейшей в Америке и даже в мире (Сингапур сделали богатым именно китайцы).
И теперь наши отношения с альтернативной «половиной мира». В БРИКС мы наше присутствие имеем чисто на формальном уровне: участие в разного саммитах и конференциях. Сказать и предложить нам для этих стран – просто нечего, как для бурно развивающихся Китая и Индии, так и для пребывающих в кризисе Бразилии и Южной Африке.
За всего годы существования этой организации мы отметились только в энергетических проектах - продажа нефти и газа Китаю, «участием» в проекте Шелкового пути – в итоге это путь прошел мимо России, и предложениями по переходу во взаимной торговле на национальные валюты. Последнее, конечно, все будут приветствовать. Желающих покупать наши нефть и газ за «деревянные рубли» в мире больше, чем достаточно.
И еще раз – о наших «интеграционных проектах» (Союзное государство, ЕАЭС, СНГ, ОДКБ и др.): в них много разговоров и встреч, но дела практически никакого нет. А о выгодах для России от этих проектов никто даже и задумывается.
Например, при декларируемом развития интеграционных процессов в ЕАЭС у всякой другой страны в нем есть свои «национальные интересы» - у всех, кроме России. Некоторые эксперты уже высказывают обоснованные опасения – чтобы этот наш «союз не превратился в реку китайских товаров, которые будут проплывать мимо участников ЕАЭС, и не факт, что на этом кому-то удастся зарабатывать».[6]
А вообще, весь исторический опыт нам показывает, что Россия никогда не имела никаких выгод от участия в многосторонних союзах. В таких союзах интересам России никогда не уделяется должного внимания, России всегда приходится жертвовать своими интересами в угоду «интересам союзничества», за которыми всегда скрывается стремление партнеров России получить особые выгоды только для себя, за счет ущемления интересов России.
Правильный путь для России – заключение двусторонних союзов, при заключении для каждой стороны которых действует древнее правило совершения сделок: сделка должна непременно приносить выгоду, но не нанося ущерба партнеру (т.е., каждый партнер должен преследовать свой интерес, который должен достигаться без ущемления интересов другого партнера).
Но это – все отдельные темы. С ними надо еще разбираться особо. А пока – чисто о финансовой экономии, о необходимости прекратить расходовать свои деньги на бесполезную деятельность. Что здесь напрашивается – само собой!
Нам не нужны посольства и послы «обязательно все всех странах мира». На всю центральную Европу нам достаточно одного посла. Например – в Праге, и в других странах – по совместительству. С Прибалтикой справится один наш посол в Финляндии. В многочисленных странах Африки и Латинской Америки, кроме особых случаев, достаточно иметь тоже «кустовых» послов. «Кустовых» послов также достаточно иметь - всего три-пять - для Азии и для центральной Америки.
Для соседних стран, с которыми у нас не очень хорошие отношения, достаточно иметь временных комиссаров – из числа работников МИД, которые могут на один-два месяца, по необходимости, наведываться в эти страны.
Для ЕС нам надо четко определиться: иметь полноценные посольства и полномочных послов только в самых крупных государствах, для других – достаточно назначить тоже только временных комиссаров.
Консульская работа, конечно – это отдельный вопрос. Но консулы нам нужны в тех странах и регионах, где проживает достаточное количество российских граждан. И для этих случаев идеально подходит институт «почетных консулов» - вместо финансируемых из нашего бюджета мидовских работников надо поручить исполнение этих функций российским гражданам, постоянно проживающим в этих странах и регионах.
Там, среди них, много состоятельных людей, которым делать в принципе нечего, и они с удовольствием могут взять на себя исполнение функций почетных консулов на общественных началах, с компенсацией им только расходов на исполнение этой должности. В любом случае, такой мерой мы просто уберем лишний объект для провокаций (типа случившейся с нашим «официальным» консульством в Сан-Франциско).
Также следует пересмотреть и наше участие в работе множества международных организаций (которое часто, кроме вреда, нам ничего не приносит) – и в плане нашего представительства, и в отношении наших платежей в фонды этих организаций. С бедностью, прежде чем переходить на международный уровень, надо бороться в своей стране, детям тоже надо помогать сначала нашим, и на культуру деньги лучше тратить в своей стране.
А о некоторых организациях надо просто забыть. Для ВТО надо принять пример других стран: китайцы об эту организацию просто вытирают ноги, а Трамп прямо заявил о ее вредности.
То же самое и с ООН. Кстати, взносы США в эту организацию одно время платил Тед Тёрнер. Можно и у нас предложить исполнение этой почетной обязанности за Россию, например, Мордашеву или Потанину.
То же самое и в отношении разного рода «программ помощи», реализуемых по линии международных организаций. Если мы не можем помочь своей стране, то зачем нам соваться со своими услугами к другим странам. Тем более, что объективные эксперты давно сомневаются в том, что льготные кредиты «на развитие», предоставляемые по линии МВФ и Мирового банка развивающимся странам, дают им какую-то пользу.
Таким образом, если мы хотя бы не будем выбрасывать деньги на бесполезную деятельность за рубежом, то мы, по крайней мере, сэкономим. А сделав некоторую паузу и поинтересовавшись опытом других стран, мы можем попробовать сделать нашу международную деятельность более эффективной.
Почему в Китае – Гонконг, а у нас – Крым?
Почему Кавказ – не Швейцария?
Почему китайцы строят канал в Никарагуа (суда стоят в очереди на перегруженный Панамский канал), а мы планируем новую ветку БАМ, на которую не набирается и десяти составов в день или мост на Сахалин, который, конечно, сильно облегчит доступ туда ревизоров из Москвы (для туристов ездить туда будет все равно слишком дорого)?
Есть и другие вопросы. Например, вопрос о санкциях. На них мы попытаемся ответить в следующем материале АВС – «Зачем терять старых друзей, не лучше ли начать заводить новых?»
[1] Объединенная Европа при Гитлере управлялась из единого центра и у малых стран в ней не было права вето – что не позволяло им блокировать решения, полезные для Европы в целом, но не угодные им по каким-то местным интересам. В нынешнем ЕС поступили наоборот, и поэтому все тонет в согласованиях, которыми только и занимаются более 350 тыс. чиновников в центральном аппарате этой организации (из них до 30 % занимаются только переводами и редактированием всяких текстов).
[2] На самом деле, вообще Гитлер сделал в своей жизни не одну, а две ошибки: первая – что он не умер в 1938 году, и вторая – что начал войну с Россией. Если бы он не сделал любой из этих ошибок, то сейчас бы он почитался в германской (и в мировой) истории великим политическим деятелем, наравне с Бисмарком.
[3] Есть сведения, что Гитлер впервые осознал реальность поражения Германии после того, как ему доложили, что промышленность СССР производит больше вооружений, чем на это способны Германия и ее союзники. «Ну, так в чем дело? Пусть Герман (Геринг) разбомбит их заводы!» На это ему ответили, что до Урала не достают и самые дальние бомбардировщики Люфтваффе.
[4] Кстати, именно тогда ему и было отказано в этом титуле – знаменитое высказывание Сталина о том, что «гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ – остается!»
[5] К примеру, США уже давно требуют от авиакомпаний предоставлять им полные списки пассажиров сразу после посадки их на борт самолета, отправляющегося в Америку (в США и в Канаду).
[6] Российская газета. Союз Беларусь-Россия, № 31, 30 августа 2018 года, с. 2 (интервью с К. Коктышем)