...В ночь на 5 января 1942 года из Стрелецкой бухты Севастополя курсом на Евпаторию вышли базовый тральщик «Взрыватель», семь катеров-охотников и морской буксир «СП-14». Они имели на борту десант—батальон морской пехоты из 700 человек под командованием капитан-лейтенанта Бузинова и военкома Палея. Командиром высадки был капитан 2 ранга Н. В. Буслаев, военкомом — полковой комиссар А. С. Бойко.
Поначалу все шло успешно. В полночь поступил приказ готовиться к высадке, и люди из трюмов поднялись на палубу. Впереди, за черной дымящейся водой, за туманом, на свежем снегу все отчетливее проступали очертания города. По балкам взорванных причалов, прыгая со шлюпок в ледяную воду, морская пехота высаживалась на евпаторийскую набережную.
«Пятого января, часов в пять утра,
— рассказывает Алексей Владимирович Стетюха, бывший старший моторист тральщика «Взрыватель»,
— мы ошвартовались у причала и начали выгружать десант. На нашем корабле размещались минометчики и автомашина-полуторка.
Выгрузили десант. Минометчики поспешили на подкрепление первой группе, высаженной часом раньше с катеров-охотников...»
Десантники первой группы раньше всех достигли хлебной пристани и электростанции. Они действовали решительно и дерзко.
К 7 часам утра заняли набережную Евпатории и порт, овладели гостиницей «Крым». А еще через три часа в Севастополь полетела радиограмма:
«Большая часть города в наших руках. Деремся по-черноморски».
Бой от моря по улочкам старого города перекатывался вглубь Евпатории. К одиннадцати часам дня почти весь центр города был в руках десантников. В отбитой у немцев гостинице «Крым» расположился штаб.
Но для фашистов на карту было поставлено слишком многое...
«К утру следующего дня,
— вспоминает Тимофей Бриль,
— гитлеровцы подтянули к Евпатории более полутора тысяч солдат и офицеров. Пошли в наступление».
Наши корабли, стоявшие в порту, поддерживали десантников артиллерийским огнем. Но над городом и кораблями стали летать вражеские бомбардировщики и корректировщики, на улицах появились немецкие танки.
Силы были неравными. К тому же к вечеру разыгрался шторм. Надеяться на подкрепление с моря не приходилось. Положение становилось критическим. Командир батальона капитан-лейтенант Бузинов отдал приказ отходить в степь. С ним прорвались всего 48 человек. Те, кому не удалось уйти с Бузиновым, продолжали сражаться с врагом.
Стояли насмерть.
Архив сохранил для нас скупые сообщения, полученные от десантников, оборонявших последние метры освобожденной земли — Евпаторийский маяк.
3 часа 32 минуты. «Жду немедленной помощи. До утра не продержусь».
3 часе 47 минут. «Рация не работает — сели батареи. Товарищи, помогите. Стреляйте по любой цели, кроме Евпаторийского маяка».
Когда 7 января командованием была предпринята вторая попытка высадить подкрепление и из Севастополя к евпаторийским берегам вышел лидер «Ташкент», берег уже не отвечал. С борта корабля видели огромное пламя — это горела гостиница «Крым».
Тяжело сложились обстоятельства и для кораблей, прикрывавших десантников. Авиация противника обрушила на «Взрыватель» десятки бомб. Одна из них попала в район 45-миллиметрового орудия и вывела из строя артиллерийский расчет, две взорвались у борта. На корме лопнули и разошлись стальные листы. Рулевое управление вышло из строя. Тральщик потерял ход. В машинное отделение начала поступать вода, но матросы боролись за живучесть корабля, заделывая пробоины одну за другой. 50 авиационных налетов за пятнадцать часов выдержал мужественный корабль. Погиб командир высадки капитан 2 ранга Н. В. Буслаев. Его заменил комиссар А. С. Бойко. Но и он пал смертью героя. Погибло еще много воинов. Тяжелое положение сложилось на сигнальном мостике. Николай Шушлин, сигнальщик, был убит. От осколка разорвавшейся бомбы тяжелое ранение в голову получил Петр Глушко. Кровь заливала лицо, но сигнальщик, не выпуская из рук бинокля, докладывал командиру о воздушных пиратах.
В эти критические минуты командир тральщика капитан-лейтенант В. Трясцин собрал оставшихся в живых. Решили драться до конца.
Наступила ночь. Получив большие повреждения, корабль стал неуправляемым. Шторм прибивал его к берегу. На рассвете третьих суток «Взрыватель» оказался почти у самого берега, занятого противником. Фашисты рвались к кораблю, пытались захватить его. На берегу показались немецкие танки. Расходуя последний боезапас, комендоры Нестер Диенов, Василий Федорченко, Евгений Платошин и Алексей Бойн вели огонь из 100-миллиметрового орудия, а когда в живых из комендоров остался только один Диенов, к нему на помощь пришел сигнальщик Петр Глушко. Они метким огнем поражали фашистов.
В разгар боя осколком снаряда перебило фал, флаг упал на палубу. Никто не отдавал приказа сигнальщику Глушко, но он подполз к флагу, потянул его на себя.
Кто был еще в живых, видели, как отважный сигнальщик, то и дело роняя на грудь окровавленную голову, все же сумел поднять флаг на запасном фале, и флаг снова гордо реял над кораблем.
Т. М. Бриль вспоминает:
«Немцы неоднократно предлагали экипажу сдаться в плен, но на их предложение мы отвечали огнем. Они прямей наводкой били по кораблю из танков. Тральщик пробивало насквозь, но он оставался на плаву. Экипаж боролся. Корабль никто не покидал».
...Если вы когда-нибудь будете в Евпатории, побывайте на месте высадки десанта. Постойте в задумчивости возле памятника черноморцам, на котором высечено:
«Ваш подвиг Отчизна славит. Награда ему — бессмертие»
Пусть будет залогом этой справедливой надписи ваша память.